Провалы (СИ) - Страница 72
- Перестань, - сердито обрывает его Джон – откуда только силы берутся, - ты ничем не хуже меня. Мы с тобой… равноценны… друг для друга. Дай попить, - просит он, косясь на поилку.
Шерлок торопливо дает напиться, а затем промокает любимый упрямый лоб и осторожно проводит рукой по коротко стриженным светлым прядям волос.
- Наверное, ты прав, но я всегда буду бояться, что люблю больше, - признается он.
- Я тоже, - соглашается Джон, слабо улыбаясь, - это называется ревность.
- Я убил его из твоего пистолета, - неожиданно выпаливает Шерлок. – Украл у тебя свой подарок и застрелил из него человека.
Джон смотрит на Шерлока долго, с восхищением, а затем произносит тихо:
- Я тоже. Теперь мы равны даже в этом, - и Шерлок начинает глупо улыбаться, наконец-то поверив, что будущее для них возможно. Но Джону еще есть что сказать: - Ты не должен был скрывать нас… то, что мы значили друг для друга, - с большими паузами, через силу произносит Джон, - столько времени потеряно… Мои провалы в памяти… повлекли… чудовищные провалы в нашей жизни… - в его голосе сквозит печаль и сожаление.
- Зато теперь мы вместе, - продолжает маниакально улыбаться Шерлок, ощущая себя воздушным шариком, таким же легким и летящим. - Джон, - он не может удержаться и приникает губами к худым исцарапанным пальцам с поломанными ногтями, - Джон-Джон-Джон, как же я люблю тебя…
- И я тебя, родной, - шепчет Джон, закрывая глаза, - больше жизни.
Джон опять засыпает, а Шерлок некоторое время еще сидит в кресле, всматриваясь в любимое лицо. Иногда он оглядывается на кардиомонитор, боясь пропустить какие-либо изменения, но сердце Джона бьется ровно. И Шерлок опять смотрит на бледный профиль Джона, его вздымающийся кадык, впалые щеки и бинты, и понимает, что все могло сложиться иначе, если б однажды он не обкололся и не свалился под ноги своего доктора в темной подворотне, где с него сняли ботинки. Все могло сложиться иначе, если б они не встретились. От этой мысли Шерлок пугается – ему вдруг настоятельно необходимо обнять Джона, пусть даже он весь забинтованный и загипсованный, чтобы убедиться в реальности его существования. Кровать Джона большая и удобная, там найдется место и для Шерлока, он в этом уверен. Осторожно забравшись на нее, Шерлок ложится боком и обхватывает рукой забинтованную грудь Джона, вдыхает его запах и блаженно закрывает глаза. Он засыпает почти мгновенно, и снится ему, как они вдвоем, взявшись за руки, идут домой на Бейкер-стрит. Из окна их квартиры льются звуки скрипки, а в воздухе висит привычный и родной лондонский туман. Во сне Шерлок уверен, что плохого больше не будет, теперь всегда только вместе.
========== Эпилог. Долго и счастливо. Шерлок и Джон. ==========
Шерлок не находит себе места от беспокойства. На самом деле им следовало приехать сюда вместе, но Джону вдруг приспичило отлучиться по каким-то важным делам. Что может быть важнее ИХ свадьбы? Шерлок не понимает. Свидетели топчутся около окна, настороженно поглядывая на Шерлока, но Шерлок их игнорирует. Этих двоих после замужества стало просто невозможно переносить вместе — сплошные самодовольные взгляды и поцелуи в щечку в общественных местах. Неужели они с Джоном будут такими же? Нет, они слишком отличны от брата с Лестрейдом, на долю которых не выпало того, что выпало Шерлоку и Джону. Страдания облагораживают, так говорят, кажется? Шерлок и Джон облагородились на всю оставшуюся жизнь. Шерлок с ужасом и, как ни странно, нежностью вспоминает этот год, когда Джона наконец-то выписали из госпиталя и Шерлок смог забрать его домой.
Поначалу Джона здорово бесила собственная беспомощность. Он даже в туалет сам сходить не мог, и это злило его неимоверно. Свою злость он вымещал на Шерлоке, который кротко сносил все, лишь бы Джону было хорошо. Шерлок забросил расследования, ходил за покупками и готовил еду. Он перевязывал раны Джона и мыл его в ванной. От этой тотальной заботы Шерлок был в полном восторге, словно ребенок, получивший в свое личное пользование долгожданную игрушку, а Джон тихо, порой и громко, сатанел. Стало легче, когда с Джона сняли гипс. Он ожил, начал самостоятельно передвигаться по квартире, наконец-то заметил Шерлока и стал реагировать на него более адекватно. Когда они выходили погулять в ближайший парк, Джон вообще преображался. Тогда он любил весь мир и особенно Шерлока. Трудности все же сохранились уже после окончательного физического выздоровления. На спине и груди Джона остались розовые исчерканные линии шрамов, руки не слушались в полной мере, как и ноги, окрепшие не до конца, но Джона это волновало во вторую очередь. В первую он был озабочен поиском работы. Шерлок расстраивался, убеждая его подольше посидеть на больничном, но Джон — человек деятельный и социальный, ему требовалось чувствовать себя полезным обществу, и тогда Шерлок неохотно взял первое дело. Это первое дело спасло их от возможной затяжной депрессии в отношениях, вывело на следующий уровень и дало толчок к новой жизни. Джон нашел себе работу врача общей практики на неполную ставку, а все остальное время проводил с Шерлоком, с энтузиазмом участвуя в его расследованиях, на счастье Лестрейда, уже без прежних головокружительных погонь. Проблемы все еще оставались, и довольно значимые, так считал Джон. Он не мог переступить через свой страх близости. Шерлоку это далось легко, потому что проблемы не было — он мало что помнил из сцены насилия и вообще считал, что все это заслужил. С Джоном дела обстояли несколько иначе — в этом смысле он был более нормальным со своими нормальными реакциями. Он пытался разобраться с проблемой самостоятельно, но ничего не получалось. На визитах к психологу, как ни странно, настаивал Шерлок. Совместных. Они ходили долго, около полугода, прежде чем Джон расслабился в объятиях Шерлока настолько, чтобы возбудиться. Но до настоящей близости оставалась еще парочка месяцев. Когда же это наконец случилось, и Джон пережил свой первый после выздоровления оргазм, они оба плакали навзрыд, обнявшись в кровати. Только тогда Джон понял, что все это время Шерлок был на взводе, и лишь старательно, ради него, Джона, изображал безмятежность. Обретение близости стало последним камнем в выстраивании ими собственной крепости из любви и доверия. Дальше все пошло по накатанной и привело к закономерному предложению руки и сердца. На этот раз инициатива принадлежала Джону. Он опередил в этом Шерлока, рефлексирующего на тему выбора колец, на пол круга и купил скромные золотые ободки, для которых заказал внутреннюю гравировку «в один день». Джон сделал предложение во время очередного расследования, когда Шерлок только что закончил свое обличительное выступление с указанием убийцы и соучастника. Он не мог отвести от любимого восторженных глаз, и лишь усилием воли заставил себя взять Шерлока за руку и оттащить в сторонку, чтобы не на глазах у всего Ярда, а в относительно приватной обстановке, между скорой помощью и мусоркой надеть ему на палец кольцо.
— Да! — закричал Шерлок восторженно. — Конечно, я выйду за тебя, а в контракте попрошу написать только одно условие — никаких разводов. Ты согласен?
Джон рассмеялся, соглашаясь, он уже прекрасно изучил свое ревнивое чудовище, потому что и сам был такой. Невозможно было не ревновать Шерлока — он был слишком хорош для этого мира.
И теперь, когда вот-вот их пригласят на подписание акта гражданского партнерства, Джон где-то задерживается. Шерлок нервничает, надеясь, что жених не сбежал. А Майкрофт и Лестрейд о чем-то шушукаются у окна, поглядывая на него насмешливо, с едва заметным превосходством.
Джон появляется минута в минуту к началу церемонии. Черный костюм сидит на нем великолепно, всяко лучше его ужасных свитеров и джемперов, и Шерлок на мгновение зависает, начиная едва ли не слюной капать от вожделения. Джон легко читает его, быстро краснеет и смущается. Они стоят рядом, перед дородной дамой бальзаковского возраста, зачитывающей им традиционное обращение к брачующимся. Они смотрят не на нее, а только друг на друга, говорят друг другу «да» и надевают кольца. Церемония заканчивается, свидетели вручают им цветы и уезжают по делам, а Шерлок и Джон наконец-то остаются одни, в статусе мужа и… мужа. Это звучит странно, но приятно. Шерлок опять готов повторять на все лады это самое «муж», но Джон быстро затыкает его поцелуем.