Провалы (СИ) - Страница 71

- Пожалуйста, Джон, пожалуйста, не надо так со мной, - умоляет он, не замечая слез, градом сбегающих по щекам, - открой глаза, милый, родной, любимый… Джон-Джон-Джон, ты обещал не бросать меня. Джон-Джон-Джон, как же так, Джон… Живи, пожалуйста, дыши, открой глаза, Джон-Джон-Джон… - Шерлок все повторяет и повторяет его имя, как заведенный, и прижимает к себе искалеченное тело.

Именно в этот момент появляются парамедики. Они пытаются забрать у Шерлока Джона, и приходится Лестрейду и еще парочке детективов помочь им в этом, чтобы затем держать Шерлока вдали от него. Шерлок рвется к Джону, вырывается из хватки Лестрейда, огрызается и пинается, скалит зубы и рычит, точно волк, попавший в ловушку. Один из парамедиков пытается вколоть Шерлоку успокоительное, но получает пинок в челюсть.

- Джоооон!.. – вопль боли Шерлока разносится под сводами подвала, когда тело Джона выгибается под действием дефибриллятора.

Ему опять делают искусственное дыхание, а Шерлок рвется и рвется к Джону, пока не ощущает укол в районе предплечья. Мир меркнет, тускнеет и вовсе пропадает. Последнее, что он слышит, это слова кого-то из парамедиков: «Остановка сердца две минуты».

Пробуждение обрушивается на Шерлока писком приборов жизнеобеспечения. Он вздыхает полной грудью, чувствуя остаточную сонливость и тяжесть в голове, потом вспоминает смерть Джона и распахивает глаза. Шерлок лежит в палате интенсивной терапии – об этом свидетельствует надпись над входом. Рядом с кроватью Шерлока сидит Майкрофт в белом костюме, шапочке и бахилах. Он смотрит на брата снисходительно и чуть-чуть сердито, потом улыбается и мягко касается его руки. Шерлок отталкивает руку брата и спрашивает хриплым голосом то единственное, что интересует его в этой жизни:

- Джон?

Майкрофт кивает куда-то в сторону:

- Было три остановки сердца, пока его везли в больницу. Операция длилась двенадцать часов. Руки-ноги в гипсе, что смогли, то зашили, надеюсь, шрамов почти не будет видно. Работали лучшие хирурги. Он пока еще не просыпался.

- Сколько я здесь? – спрашивает Шерлок, поднимаясь и жадно всматриваясь в человека, лежащего на соседней кровати.

- Тридцать часов, брат, - отвечает Майкрофт, придерживая Шерлока, пока тот ковыляет к Джону, - тебе пришлось вкатить лошадиную дозу транквилизаторов, иначе ты разгромил бы весь госпиталь, с учетом того, что тебя не могли отодрать от Джона трое полицейских. Успокойся, теперь уже опасность миновала. Если не будешь делать глупостей, оставлю вас одних, - Шерлок слышит, как Майкрофт улыбается и слабо пожимает ему руку.

- Спасибо. Я обещаю, - Шерлок перебирается в кресло рядом с кроватью Джона и осторожно касается выглядывающих из гипса пальцев Джона, нежно поглаживая их своими – на лице его разливается нежность и обожание.

Майкрофт еще некоторое время смотрит на брата, словно взвешивая, стоит ли довериться его обещанию, а затем уходит. Шерлок и Джон остаются одни.

- Ты здорово напугал меня, Джон, - заявляет Шерлок, придвигаясь еще ближе к своему доктору, - никогда больше не оставляй меня одного. Если тебе уж так надо было подумать, мог бы сказать, я бы ушел и не вернулся, пока ты сам меня не позвал обратно… - Шерлок говорит и говорит, не способный заткнуться.

Ему кажется, что если наступит тишина, сердце Джона может опять остановиться, кроме того он где-то слышал, что с людьми, находящимися в бессознательном состоянии, надо говорить постоянно. И Шерлок говорит. Говорит, когда приходит на обход врач, когда сестра ставит Джону капельницу и меняет повязки, говорит всю ночь и все утро. Медперсонал Шерлока не трогает, лишь косятся на него боязливо, как на гранату без чеки, и обходят стороной. Шерлока это устраивает, главное, чтоб не мешали им с Джоном. Под вечер Шерлок совсем отчаивается. Почему Джон до сих пор спит? То есть понятно, что его накачивают обезболивающими и транквилизаторами, но все равно, нельзя так долго спать, когда Шерлоку нужно, чтобы Джон очнулся хоть на минуточку. Шерлок боится, что Джон так и будет спать вечно, как спящая красавица.

- Может, мне тебя поцеловать? – пытается он шутить – получается сомнительно. – Знаешь, теперь будет только так, как захочешь ты, - обещает он Джону. - Как скажешь, так и будет. Хочешь, прогони меня, я уйду. Хочешь, умру, лишь бы ты жил. Я даже могу еще раз с Бартса прыгнуть ради тебя… Я…

- Лучше… живи, - слышится едва слышный шепот, и Шерлок замолкает испуганно. Джон смотрит на него еще мутными от лекарств глазами, но Шерлок явно читает в них беспокойство и… любовь? Шерлок боится об этом думать.

- Что, Джон? – спрашивает он, наклоняясь ниже – губы Джона запеклись и потрескались, он облизывается, отчего сердце Шерлока делает фантастический кульбит.

- Живи ради меня, - заканчивает свою мысль Джон и закрывает глаза.

- Да, хорошо, как скажешь, - торопливо бормочет Шерлок, усиленно стараясь не разреветься, как последняя домохозяйка над любимым сериалом. – Тебе очень больно? – голос Шерлока предательски вибрирует.

- Не очень, - силится улыбнуться Джон, значит, больно, делает вывод Шерлок. - Что со мной?

Шерлок тянется к поилке и всовывает в рот Джона трубочку. Тот жадно начинает глотать, но Шерлок знает, что много сразу пить нельзя. Когда, по его мнению, выпитой воды для Джона достаточно, он отставляет поилку и протирает вспотевшее лицо своего доктора влажной салфеткой. При этом он рассказывает то, что узнал из медкарты Джона, стараясь делать это как можно беззаботнее. На перечислении загипсованных частей тела Джона, голос Шерлока дрожит и срывается, и Джон открывает глаза. Он внимательно смотрит на Шерлока и морщится.

- Ты все время здесь? – спрашивает он его.

- Ну да, - кивает Шерлок, вновь возвращаясь к пальцам Джона и легонько перебирая их, - правда, я не помню, как мы сюда попали. Меня усыпили, чтобы я не мешал парамедикам, - жалуется он Джону, и Джона начинает трясти. Поначалу Шерлок здорово пугается, но потом понимает, что тот смеется. – Перестань, - просит он, - это было ужасно. Я думал, что потерял тебя навсегда. Твое сердце не билось.

- Такое иногда случается, - Джон слабо шевелит пальцами, стараясь ободрить Шерлока.

Шерлок сглатывает, отводит взгляд от родного лица и произносит то главное, что мучает его все это время:

- Прости меня, Джон. Прости, пожалуйста. Мне так жаль. Прости… - бормочет он бессвязно.

Джон молчит целую вечность, а потом осторожно спрашивает:

- За что?

- Я опоздал, - признается Шерлок и к горлу все же подступают слезы. – Я опоздал, Джон, позволил… этому случиться. Не смог защитить, спасти, уберечь, - Шерлок шмыгает носом, уже не пытаясь сдержать слез. – Я так виноват…

- Я тоже… - шепчет Джон, - опоздал. Мы квиты.

- Что? – Шерлок наконец смотрит на Джона сквозь пелену слез и видит на его лице нежность.

- Я вспомнил нас.

Шерлок торопливо стирает с лица слезы и во все глаза таращится на Джона.

- Ты вспомнил нас? – повторяет он. – Нас, в смысле, до амнезии? - уточняет, чтобы уж знать наверняка.

- Да, - выдыхает Джон. Ему тяжело говорить, и он старается быть кратким, но перенести разговор на другое время невозможно, он важен для обоих. – Я побывал на твоем месте… Ты на моем… Это стояло бы между нами всегда. Я не смог бы простить себя… как ты не можешь сейчас простить себя… Но мы уравнялись… и можем начать сначала.

Умом Шерлок понимает, что имеет в виду Джон. Тот случай, о котором он напомнил, когда насилию подвергся Шерлок, повлиял на Джона. Джон, так же как Шерлок, не мог себя простить, считал себя виновным в том, что не успел помешать. Потому, вероятно, и амнезия так надолго задержалась – Джон подсознательно не хотел вспоминать, встречаться со своей виной, и лишь когда он оказался на месте Шерлока, позволил подсознанию впустить память. А теперь Шерлок повторяет ошибку Джона. Но ведь это Джон… который абсолютно точно не заслужил случившегося кошмара.

- Уравнялись? – трясет головой Шерлок. – Мы не равны. То, что произошло со мной – это не важно, со мной и похуже вещи случались. Я всей своей жизнью к этому шел. Если б не ты, меня бы здесь не было – лежал бы на кладбище, - голос Шерлока срывается. - Но ты, Джон, - он берет себя в руки, - ты этого не заслуживаешь. Только не ты. Ты самый лучший, самый…