Противостояние - Страница 4

Хасдай, вдохновленный новыми, радужными планами, вышел в сад. Остановившись неподалеку от цветущих апельсиновых деревьев и миндаля, он с жадностью вдохнул разлитый в теплом воздухе нежный аромат и представил, как положит гордый, изысканный город к ногам родной Хазарии… Белоснежный, с узкими извилистыми улочками, с богатыми домами и огромной, величественной мечетью, расположенной на берегу Гвадалквивира. Она тоже будет в их власти, со своим молитвенным залом, окруженным тысячей колонн, и знаменитым садом [16]апельсиновых деревьев!

Чувство гордости буквально распирало министра. Послав за преданным Исааком, он заказал повару праздничный обед и удобно расположился в мягком кресле, стоящем в глубине сада. Подставив лицо под ласковый весенний ветерок, Хасдай задремал, уносясь мечтами далеко-далеко, в волшебную страну Хазарию. Но вот уже первые вечерние тени легли на Кордову. За спиной министра раздалось почтительное покашливание. Он открыл глаза и увидел своего друга и помощника — высокого смуглого молодого человека, красивое лицо которого выдавало благородное происхождение. Правильной формы нос, с легкой горбинкой, яркие, темно-карие миндалевидные глаза и красиво очерченные губы радовали взгляд. В белом тюрбане, простой светлой тунике и черном плаще, по еврейскому обычаю тоже с кистями, темных штанах и незамысловатых башмаках, юноша выглядел значительно скромнее, в сравнении со своим франтоватым патроном.

— Приветствую вас, благородный Хасдай! Мир вашему дому! Слуга сообщил, что вы хотели меня видеть.

Мягкий, мелодичный голос Исаака и его открытый, бесхитростный взгляд всегда восхищали министра. «Да, — с сожалением подумал Хасдай, — порядочность в нашем мире сделалась редкой добродетелью! По-настоящему оценить верность может лишь тот, кто сам много предавал. Уж мне ли не знать! Мой чистый, преданный Исаак — настоящий алмаз в толще пустой породы, великий дар Господа! Жаль, я не был знаком с его родителями».

Министр одарил гостя ласковой улыбкой и вкрадчиво произнес:

— Не для приказаний я послал за тобой сегодня! Хочу обратиться с просьбой, как к своему дорогому другу и единомышленнику.

— Я внимательно слушаю, — отозвался взволнованный столь необычным началом Исаак.

Хасдай поднялся с кресла.

— Впрочем, у нас еще будет для разговора достаточно времени.

Недоумевая по поводу поведения патрона, юноша, с тревогой, ожидал продолжения.

— Мой повар приготовил праздничный обед, на двоих, чтобы мы могли разделить нашу общую великую радость!

Исаак потерял дар речи. Вельможа, перед которым трепетала вся Кордова, приглашал его на обед?! Он не ослышался?!

Между тем неприступный Хасдай широким жестом указал в сторону парадного входа и напыщенно произнес:

— Прошу следовать за мной!

Смущенный оказанной честью, юноша поспешил за именитым хозяином в гостиную. Увидев стол, он застыл у дверей, не решаясь приблизиться. Неужели невиданная роскошь предназначалась ему одному?! Серебряные столовые приборы, дорогие стеклянные бокалы, тонкие фарфоровые тарелки и блюда стоили целого состояния! Заметив восхищение на лице гостя, Хасдай довольно усмехнулся: он любил производить впечатление на окружающих.

— Патрон, — задохнулся от волнения молодой человек, — я не заслужил…

— Не нужно ничего говорить, Исаак! Неужели я не могу угостить своего дорогого друга?

— Благодарю вас!

— Исаак, ты же знаешь, я отношусь к тебе, уже давно, как к собственному сыну, которого у меня, к сожалению, нет. Поэтому не смущайся! Я позвал тебя сегодня, чтобы попросить об огромном одолжении!

— Патрон, я выполню любую вашу просьбу! — с готовностью отозвался Исаак и благодарно взглянул на вельможу.

— Думаю, она обрадует тебя точно так же, как обрадовала меня! — улыбнулся юноше Хасдай. — Но пока мы не отведаем блюд, приготовленных Юсуфом, я не произнесу больше ни одного слова о предстоящем деле! За стол, за стол! — скомандовал он, первым усаживаясь в кресло с высокой спинкой и предлагая Исааку занять место напротив. Отдав должное голубцам из виноградных листьев с кумином, лимоном и свежими травами, они с наслаждением приступили к нежнейшей ягнятине с медом и черносливом, а также к петти ди поло аль эбраика — куриным грудкам с фенхелем в ароматном яичном соусе, особенно удавшемся повару. Красное кордовское вино вскоре стерло грани условностей, сделав общение теплым и приятным.

Министр поведал молодому другу о византийских послах, побывавших в далекой могущественной иудейской стране Хазарии. Боясь пропустить хотя бы слово, Исаак жадно внимал патрону. Услышанное представлялось ему чудесной, волнующей сказкой.

— Неужели это правда?! — воскликнул юноша, ошеломленный необыкновенной новостью.

— Без всяких сомнений! Когда я услышал о Хазарии от купцов, то не захотел делать преждевременных выводов, но прибывшие сегодня византийские послы все подтвердили. К тому же они утверждают, что Хазария находится рядом с Византией. Всего в 15 днях пути! Мой друг, я решил написать письмо хазарскому царю Иосифу, но для того, чтобы его доставить, мне понадобится верный человек.

— Благодарю вас за оказанную честь, я готов ехать хоть завтра! — вскочив со своего места, с восторгом откликнулся Исаак.

— Я не ошибся в тебе, мой мальчик! — Хасдай улыбнулся при виде юношеской ретивости воспитанника. Он встал, подошел к юноше и торжественно поднял бокал: — Давай выпьем за успех нашего дела!

Исаак с готовностью поддержал патрона:

— И за процветание Хазарии!

— Письмо я подготовлю как можно быстрее. Ты отправишься вместе с караваном. Богатые дары для византийского императора и царя Иосифа послужат лучшим пропуском.

— А могу ли я узнать, о чем будет говориться в вашем послании, благородный Хасдай?

— Безусловно! Начну, наверное, с акростиха, в котором пожелаю благ адресату и выражу свое восхищение существованием иудейского государства. Затем поделюсь сведениями о Кордове, напишу, как бы хотелось нашей общине духовного единения с соотечественниками. Меня интересует множество вопросов: давно ли существует Хазария, велика ли она, каково ее политическое устройство, сильна ли армия, много ли они собирают дани от подчиненных народов. Еще хочу сообщить царю Иосифу о своем желании посетить его страну. А в конце я задам главный вопрос: знает ли он о «времени конца чудес» — дате избавления еврейского народа, — задумчиво произнес Хасдай, глядя на колеблющееся пламя свечей.

— Я правильно понял, вы хотите узнать о времени прихода Мессии? — с замиранием сердца спросил Исаак.

Министр проникновенно посмотрел на молодого друга и согласно кивнул. Остальную часть вечера они почти не разговаривали, поглощенные мыслями о скором будущем… Затем Исаак тихо ушел, а Хасдай еще долго сидел в полумраке гостиной.

Утро следующего дня министр встретил собранным и энергичным. Его личный секретарь, Менахем бен-Шарук, ожидал указаний. Тонкий, живой ум юноши, в сочетании с серьезностью и ответственностью, заставлял снисходительно смотреть на множество физических недостатков, граничащих с уродством. Впрочем, Хасдая крайняя непривлекательность молодого человека нисколько не смущала, а даже, напротив, радовала. На фоне секретаря он сам себе казался почти красивым.

Менахем, в небольшой остроконечной шапочке, из уважения к шефу, и скромной длинной тунике прямого покроя, сдержанно, но в то же время почтительно приветствовал Хасдая. Патрон одарил юношу лучезарной улыбкой, редкой гостьей на его обычно недовольном лице. Видеть замкнутого и недружелюбного вельможу столь обаятельным секретарю приходилось нечасто.

— Менахем, прежде всего, я должен предупредить тебя о предстоящей работе. Для всех она должна остаться тайной.

— Вы можете не сомневаться в моем молчании!

Молодой человек с собачьей преданностью посмотрел на хозяина.

— Я знаю, Менахем, ты никогда не давал поводов для недоверия, — похвалил его Хасдай. — А теперь о деле.