Просто мы разучились любить (СИ) - Страница 27

Виделись редко. Лёка была занята тем, что приводила свою жизнь в порядок – устраивалась на работу, возилась с машиной, а ночами читала книги или учебники – готовилась в следующем году поступать в институт.

К родителям пока не ездила. И друзьям не звонила. Решила вначале начать работать и привести в нормальный вид собственную жизнь, а уж потом встречаться с ними – полузабытыми призраками из прошлого.

Лиза искренне старалась помочь. Они как будто заключили договор: не говорить о прошлом. Лёка не рассказывала о том, что случилось с ней за прошедшие годы, Лиза тоже молчала о том, чем занималась и как складывалась её жизнь.

Иногда Лену жаркой волной накрывало отчаяние. Она выбиралась на балкон, нервно курила одну за другой тонкие сигареты и плакала, глядя на небо.

– Я не могу, – шептала она сквозь слезы, – Я хочу к тебе… С тобой всё правильнее и легче. Я не справляюсь одна, ты очень-очень мне нужна. Хотя бы иногда видеть тебя, слышать, слушать… Ты веришь в меня, но беда в том, что я сама в себя уже почти не верю. Очень хочется назад… к тебе…

Но приходило утро, распахивались навстречу солнечному свету синие глаза и душа наполнялась уверенностью. Лена напевала, умываясь и чистила зубы. Пила крепкий кофе, на ходу заглатывала овсянку и, помахивая брелком, спешила к автомобилю.

До новой работы было рукой подать – пятнадцать минут езды без пробок, филигранная парковка, двадцать восемь ступенек вверх и – отдельный кабинет с компьютером, небольшим шкафом и горой CD-дисков. Теперь Лена занималась тестированием программного обеспечения. Ей нравилась новая работа – приходилось многому учиться, многое открывать для себя заново, но в этом и была своя прелесть – на всё лишнее и ненужное просто не оставалось времени.

В конце октября Лёка наконец съездила в гости к родителям. Она была ошеломлена тем, как её встретили – радостно, весело, со слезами счастья на глазах. Только теперь девушка разглядела, как постарели её мама и папа. Только теперь поняла, как сильно была перед ними виновата.

– Доброе утро, – раздался голос откуда-то сзади и Лиза развернулась на 180 градусов.

– Привет, – выдохнула, стараясь успокоить заколотившееся сердце, – Ты откуда здесь?

– Решила проводить тебя на работу, – усмехнулась Лена и предложила подруге руку, – Разрешите?

– С удовольствием.

Они медленно пошли по улице, беседуя и улыбаясь друг другу. Лёка рассказывала о визите к родителям, делилась впечатлениями о новой работе. А Лиза украдкой рассматривала девушку и не уставала удивляться изменениям, произошедшим с ней.

Канули в лету истерического цвета прическа и пирсинг по всему телу. Теперь на Лениной голове красовалась аккуратная стрижка иссиня-черных волос, и только одна сережка в ухе осталась легким напоминанием о прошлом. Драные джинсы с множеством карманов тоже исчезли, уступив место строгим черным брюкам. Ботинки (не армейские!) идеально гармонировали с новым Лёкиным образом, а кожаная куртка удачно облегала плечи и тонкую талию.

Но главное было не в этом. На место вечному вызову и отчаянному бунтарству в синие глаза пришло спокойствие, изредка перемежаемое всполохами огня и страсти.

– Ну так как? – спросила Лёка и Лиза поняла, что последние несколько минут совершенно не слушала спутницу. – Ты согласна?

– Мм… Конечно, – улыбнулась девушка, понятия не имея, на что соглашается.

– Тогда я заеду за тобой после работы.

– Хорошо. Мне что-нибудь брать с собой? – неуклюжая попытка понять, на что же она всё-таки согласилась.

– Конечно, – удивилась Лена, – Вещи брать. Или ты собираешься переезжать ко мне без вещей?

– Что?!! – Лиза споткнулась, ухватилась за Лёку и посмотрела на неё широко раскрытыми глазами. Сердце заколотилось часто-часто. – Не поняла…

– Ну ты же только что согласилась ко мне переехать. Что непонятного?

– Я… – мысли ожесточенно заметались в голове, Лиза отчаянно пыталась что-то сказать и не находила слов.

– Лизка… Дурная… – наконец, Лёка не выдержала и захохотала. – Я предлагала в кино сходить, ты на это согласилась, не переживай. Переезд отменяется.

– Бессовестная, – улыбнулась Лиза, тщетно пытаясь успокоить сердцебиение, – Просто бессовестная.

Удивительно, но даже самой себе девушка не смогла бы дать ответ на вопрос, обрадовалась она тому, что о переезде предложения не было, или же огорчилась.

Но постепенно стало скучно. Лена была не из тех людей, кто способен радоваться спокойной жизни безо всяких всплесков. Всё чаще и чаще она начала задумываться о том, чтобы уехать куда-нибудь, где появятся новые впечатления, новые чувства, новая жизнь.

Само собой, итогом этих мыслей стало воспоминание о Женьке.

– Как она там? – думала Лёка, глядя на старую студенческую фотографию. – Что с ней сейчас? Если бы только можно было всё исправить…

Но исправить было невозможно. Да если бы и можно было – разве стоило бы?

Неслышной поступью подкралась к Таганрогу зима. И вместе с ней – Лёкин день рождения. Она обзвонила всех. Попросила маму и Лизу помочь приготовить праздничный стол. И закипела работа.

– Леночка, натри морковку на мелкую терку, – скомандовала Надежда Андреевна.

– А какая из них мелкая? – удивилась Лёка.

– Ленка! Чудовище, – захохотала Лиза и повернула терку нужной стороной, – Ты никогда не научишься готовить.

– Да прям. Научусь. Еще лучше чем вы готовить буду.

– Девочки, а на гарнир что будем варить? – спросила Лёкина мама. – Картофель, наверное?

– Ма, картофель – это грустно. Давай лучше макароны?

– В день рождения – макароны?

– А чё нет? Будет итальянская вечеринка с пастой! А?

– Лизонька, я тоже против макарон, но раз уж так хочет именинница…

– Да, но тогда нужно идти в магазин, – кивнула Лиза, – Я схожу.

– Давай я? – предложила Лена, но девушка отмахнулась.

– Нет уж, лучше я сама. Чтобы ты не купила не то, что нужно.

Лиза быстро оделась и отправилась в магазин, а Лёка с мамой присели чтобы выпить по чашке кофе.

– Как у вас, Леночка? – мама погладила Лену по голове.

– Никак, – улыбнулась, – А что?

– Между вами еще остались чувства. Неужели ты этого не видишь?

– Ма, помнится, ты была против моих отношений с Лизой.

– Я была против твоих отношений с женщинами, Леночка. Но раз ты не можешь измениться – я была бы рада, если бы у вас всё получилось с Лизой.

– Не получится, – хмыкнула Лёка, – После всего, что я натворила…

– Думаешь, она не сможет тебя простить?

– Проблема другая.

– Какая же? – Надежда Андреевна с теплой улыбкой посмотрела на дочь и поднесла чашку к губам. – Впрочем, если не хочешь говорить – не нужно.

– Да это не тайна, – отмахнулась Лена, – Первая проблема в том, что я сама себя не простила. А вторая проблема вытекает из первой.

– То есть как?

– А вот так. Я не люблю Лизу, мам.

– Понимаю, – кивнула женщина, – Но ведь для совместной жизни не обязательно любить друг друга. Есть очень много других чувств…

– Ма, прекрати. Ты говоришь также, как я говорила всегда. Это неправильно.

– Почему?

Лёка слезла с табуретки и подошла к окну. Подышала, поводила пальцем по теплому пятнышку, образовавшемуся на стекле. И – приняв решение – обернулась.

– Жизнь слишком короткая штука, чтобы растрачивать её на жизнь с нелюбимым человеком. Я еще могу согласиться, если оба друг друга не любят, но живут вместе ради детей, из-за привычки, или там из чувства долга. Но если один горит, а другой нет, то это не жизнь. Это обман. А врать я больше не могу и не буду.

– Ленка-Ленка, – вздохнула Надежда Андреевна, с укоризной глядя на дочь, – Как у тебя всё просто получается. Пойми ты, нельзя всю жизнь бегать за синей птицей, нужно открыть глазки и посмотреть на тех, кто рядом. И, возможно, найти в тех, кто рядом, именно то, что ты ищешь по всему свету.

– Я не ищу. Я уже нашла.

Глаза Лёкиной мамы распахнулись от удивления. Она не ожидала такого ответа. Что еще придумал её сумасшедший ребенок? Какую любовь и где она нашла?