Прости меня, прости, моя любовь - Страница 1

Людмила Ржевская

«Я готов был обнять тайгу,

по которой она ходила».

Эту повесть посвящаю своим друзьям, землякам

дальневосточникам.

Прости меня, прости, моя любовь

Повесть.

Встреча в тайге.

В ту ночь мы с Сашкой Логиновым дежурили в километре от нашего секретного лагеря. Ночь выдалась лунной, небо все в звездах, а на нас, поверх белых полушубков еще и белые маскхалаты надеты. И со стороны выглядели как два огромных белых сугроба движущихся по кругу. Снег был по щиколотку, мы на лыжах объезжали окрестности, устали, примостились за деревом и решили перекурить, хотя на дежурстве ночью было строго запрещено не только курить, но и разговаривать, общаться можно было только специальными знаками. Я наклонился за спичками , чтобы достать их из кармана дубленки, как услышал тихий шорох, оглянулся и увидел как к нам крадется тигр. Я вскрикнул, Сашка оглянулся, ноги у него подкосились и он сел прямо на лыжи. Я заорал во весь голос: «А ну пошел прочь, а то застрелю!». И вдруг вместо тигра поднимается во весь рост человек, а на нем только тигриная шкура. Сашка поднялся, вытащил из кобуры пистолет и прошептал:

Руки вверх, а то пристрелю и разбираться не буду, кто ты есть.

Не стреляй, я свой поселковый китаец, я сейчас все объясню,– негромко, но очень четко и по– русски произнес незнакомец.

Я обошел его сзади, он был без лыж, но его ноги не вязли в снегу. Я автоматом уперся ему в спину: «Иди вперед»,-

прошипел я, и слегка толкнул его дулом.

Ребята, я все объясню,-на чистом русском языке снова произнес он так же шепотом, как и мы.

– Да что тут объяснять, надо его к командиру доставить, ясно что шпион китайский, граница в трех километрах.

–Я не шпион, я– охотник, и живу не в Китае, а здесь в поселке. И родился здесь в этой тайге, вся моя семья здесь, я на изюбра охочусь, а нарвался на вас. И зовут меня Михей.

А зачем в тигриную шкуру нарядился?– спросил Сашка.

– На всякий случай, от волков, их здесь много водится, будьте сами осторожны, волки тигров-то побаиваются, вот запахом шкуры тигриной их и отпугиваю.

–А за нами зачем полз? -спросил я.

– Да не за вами я полз, я этого изюбра уже неделю караулю, только нашел его ночлежку, а тут вы, думаю, спугнете зверя и шуму наделаете. Уже хотел в ложбинку свернуть, чтобы не заметили, но вот он обернулся и закричал,-китаец ткнул в меня пальцем.

Сашка пристально смотрел на пришельца, мне уже не терпелось отпустить этого браконьера, но Сашка вдруг спросил:

Что делать будем? По уставу положено к командиру доставить, но тогда этому мужику крышка будет. Может он и вправду не врет, как проверить?

– А пусть он нам логово своего зверя покажет, не в поселок же с ним идти. Это нам тоже запрещено,– отвечал я. А китаец молчал и так пристально смотрел на нас, что нам стало как-то не по себе.

–Ладно пусть показывает логово изюбра, если правду сказал, отпустим,– парировал Сашка. Я с ним согласился. Если бы мы незнакомца доставили к себе в лагерь, то назад домой ему дороги уже бы не было. Наша база была засекреченной, она находилась в трех километрах от китайской границы и в шести километрах от ближайшего поселка, где жили русские, китайцы, корейцы и бог знает кто еще. Никто из нас, нахождение специального отряда погран– разведки, рассекретить не мог, иначе всему отряду снова пришлось бы перебираться на новое место, да еще зимой, а это весьма и весьма нелегкая задача. А нам бы тогда с Сашкой досталось по первое число и отсидки на губе не пару суток, а куда больше, это в лучшем случае. И мы решили охотника Михея проверить.

–Ладно, Михей, веди к своему зверю, проверим, правду ты говоришь или врешь,– сказал я и подтолкнул его автоматом. Он пошел вперед, я сзади на лыжах, Сашка сбоку, а китаец скользил по снегу, словно на коньках по льду. Только зашли вглубь тайги, как наш Михей свистнул, словно собак подзывал, мы оглянулись, а когда повернулись, китайца не было. Он словно испарился, будто провалился под землю, мы даже место ощупали руками, где он раньше стоял, но Михея не было нигде. Посмотрели даже вверх на деревья, вдруг он запрыгнул, но увидели только желтый лик смеющейся Луны.

– Что теперь, Витька, делать будем?– спросил Сашка,– расскажем кому, нам не сдобровать, точно шпика проворонили, попались как кролики на морковку, он басни про изюбра, а мы, как два лоха, поверили. Что предлагаешь?

–Наше дежурство заканчивается через час,-отвечал я,– а может нам с тобой все это приснилось? На улице мороз, Луна вон какая огромная, мало ли что померещится может. Давай в первую увольнительную в поселок сходим и узнаем, живет ли там охотник Михей, если живет, в гости зайдем, а если нет, придется молчать. А то или за сумасшедших примут или лагерь переносить заставят. Все плохо. Происшествий не было, все тихо. Ты согласен, Саша?

– А куда мне деваться? Согласен или нет, ты старший, тебе и ответ держать, если что. Согласен разумеется. Молчать, так молчать.

Я был уверен, что Сашка будет молчать и никому никогда ничего не расскажет. Ему тоже не хотелось прослыть трусом среди ребят или еще хуже, предателем интересов всего отряда. Через час нас сменила другая пара часовых, а мы спокойно захрапели в постелях.

На другой день мы у командира отпросились в поселок за продуктами. Туда мы наведывались редко под видом лесорубов, что по тайге лес валят. Им в близлежащих поселках никто не удивлялся. В магазине у продавщицы Вари я спросил:

– А скажи, Варюша, у вас тут в поселке живет китаец по имени Михей?

– Живет, куда ему деться, сегодня вот с утра на продажу пол– изюбра притащил, ночью вчера на охоту ходил. Им вдвоем с Катькой так много мяса не надо, а поселковым радость, изюбрятину поедят, он недорого продает, а вам мясо-то надо?

– Варенька, и мяса возьмем, и еще кое-чего купим, а дом этого китайца ты знаешь, где он живет?

– Так кто ж его тут не знает, вон от угла третий дом.

– Спасибо, дорогая, взвесь-ка нам и мяса побольше, и крупы , и макарон.

–А вам-то от Михея что надо? Заболел кто из ваших? Он лекарь знатный, почитай весь поселок лечит да и соседи к нему едут за травами.

– Спасибо, Варюша, да друг у нас прихворал малость, травой какой лечебной у вашего Михея разжиться надо,– говорил я и посматривал на Сашку, не сболтнул бы чего.

– Это правильно, лучше травой лечиться, чем химией,– отвечала Варвара и упаковывала нам товар.

Мы с Сашкой взвалили рюкзаки на спины и пошли искать Михея.

Дом охотника нашли быстро, у калитки нас встретила огромная немецкая овчарка, она грозно зарычала и показала свои зубы, будто говоря, только попробуйте войти. Но на крыльце уже стоял китаец.

– Вы ко мне, молодежь, или к Катерине моей?– спросил он щурясь от яркого солнца и белизны снега .

– Мы к вам, Михей,– проговорил я и осмотрел двор. Кроме овчарки чуть поодаль лежали две белых лайки и грызли кости, наверное вчерашнего изюбра, справа от входа росли три березки, молоденькие еще, крыльцо было чистым и тропинка к нему очищена от снега.

Ну, если ко мне, проходите,-усмехнулся он, подошел к калитке, буркнул что-то овчарке, та отошла в сторонку, но продолжала за нами наблюдать. Михей завел нас в дом. Я успел заметить, что в коридоре стояла огромная бочка с водой, на кухне у плиты суетилась девушка.

– Катерина, у нас гости,– громко сказал Михей. Девушка резко обернулась, косынка сползла с ее головы, она посмотрела на нас так, будто кипятком обдала. Мы оторопели, нам стало неловко, она смотрела на нас в упор и разглядывала, словно мы инопланетяне какие или разбойники. А мы смотрели на нее и не могли вымолвить ни слова. Она была выше среднего роста, коса упала с головы и поползла по спине как уж, опустилась ниже поясницы и застыла, раскосые черные глаза, не моргая в упор уставились на нас, щеки у нее были измазаны сажей, вдруг она усмехнулась и произнесла с каким-то пренебрежением: « Это что? Твои вчерашние знакомые, да ,отец?» « Они самые,– засмеялся Михей и продолжил,– они меня за китайского шпиона приняли. Эдакий молодняк, новенькие наверно в наших местах». Мы с Сашкой закашлялись, вот так-так, мы молчать собрались про вчерашнюю оказию с нами, а он уже и дочке своей рассказал про встречу вчера ночью.