Проснись для любви - Страница 2

Джексону захотелось усадить ее к себе на бедро, целовать и ласкать до тех пор, пока она окончательно не оттает.

Его реакция на Тейлор оказалась серьезным вызовом всем клятвам, данным после смерти Бонни. Как страшно она отомстила ему! Стоя над могилой брошенной им жены, он поклялся, что никогда не подпустит к себе ни одну женщину настолько близко, чтобы она могла нанести ему столь же жестокую рану. Тогда, когда сердце его истекало кровью, такая клятва не стоила ему труда.

Но теперь, когда рядом находилась Тейлор, он понимал, что трудно бороться с собственными чувствами. Девушка произвела на него неизгладимое впечатление в ту самую минуту, когда переступила порог его офиса. В то время он был женат и убедил себя в том, что Тейлор нравится ему лишь потому, что она добросовестный работник. Но себя не обманешь. Разве можно было без волнения смотреть на сидевшую рядом с ним Тейлор в мокрой блузке, прилипшей к груди?

— Где твой брат?

Джексон постарался направить свои мысли в более спокойное русло.

— Ник уехал с классом за город, в Риверхедский лес.

Теперь понятно, почему Тейлор оказалась вне дома так поздно; ведь вся ее жизнь крутилась вокруг Ника. Сам Джексон видел ее брата всего дважды: в тот раз, когда сотрудники с семьями были приглашены на пикник, и в тот день, когда Тейлор неожиданно понадобилась ему в субботу и она не могла найти няню. Тем не менее, благодаря ежедневным рассказам Тейлор, отражавшим скорее заботу матери о первенце, чем старшей сестры о брате, Джексон мог полагать, что знает мальчика достаточно хорошо.

— Ты все в том же агентстве?

— Да.

— Я несколько раз пытался связаться с тобой.

И каждый раз злосчастной сменщице Тейлор приходилось сносить вспышки его необоснованного гнева за ее отсутствие.

— А-а. — Девушка слегка повернула голову. — Я не знала. — Пауза. — Я больше не работаю в кинобизнесе.

— А чем плохо кино?

Наверное, она избегала его, подумал Джексон, ощутив вспышку гнева, причиной которого, по всей видимости, был инстинкт собственника.

— Там не та атмосфера, в которой мне хотелось бы находиться.

Остановившись на красный свет, Джексон мрачно покосился на нее.

— Не та атмосфера, говоришь?

Тейлор пожала плечами. Ее щеки слегка порозовели.

— Излишества, блеск, деньги, деньги, деньги…

Джексон прекрасно понимал, что так просто она не сдастся.

— А искусство?

Тейлор усмехнулась.

— Что с ним такое?

Он улыбнулся. Когда красный сигнал светофора сменился зеленым, машина осторожно тронулась с места.

— Бедняжка Тейлор! Такая молодая и уже разочарованная.

— Оставь свой снисходительный тон.

Тейлор была единственной из его секретарей, кто позволял себе дерзить ему. Когда истек срок ее контракта, он предложил ей постоянную работу, но она, как кремень, упорствовала в своем желании уйти от него. И хотя он нуждался в ней как ни в ком другом, гордость заставила его отпустить ее. Воспоминание об этих днях кольнуло его, и он отрывисто бросил:

— Прости.

— Нет, ты себя виноватым не чувствуешь.

Джексон пожал плечами.

— Ну что я могу еще сказать? Ты весьма цинична для ребенка.

Тейлор начинала закипать. С какой стати Джексон все время обращается с ней как с ребенком? Ему ведь тридцать два, и он лишь на восемь лет старше ее!

— Я не ребенок!

И точно, ее чувства к нему были вполне взрослыми. Но при ее прошлом она никогда, никогда не позволит себе полюбить мужчину. И все-таки в ту минуту, когда она впервые увидела Джексона Санторини, она почувствовала, что не может противостоять влечению к нему.

Гортанный смех мужчины вызвал румянец на ее щеках.

— Рядом со мной ты — малыш.

— Чушь.

Тейлор была настолько разгневана, что едва смогла произнести слово.

— Чушь?

Он опять смеется над ней!

Ей необходимо заставить Джексона признать в ней женщину!

— У нас с тобой не такая уж большая разница в возрасте! Она не играет никакой роли в наших отношениях.

— Ну, это неправда. — Как он возмутительно спокоен! — Чем ты старше, тем больше у тебя жизненного опыта.

— Старость не всегда синоним опыта!

Насмешливый взгляд Джексона потребовал, чтобы она доказала свою правоту.

— Я воспитываю ребенка. Ты можешь сказать о себе то же самое?

— Нет.

Этот ответ прозвучал настолько холодно, что салон автомобиля превратился в морозильную камеру.

Было ясно, что брошенные сгоряча слова Тейлор глубоко оскорбили Джексона. В который раз она задалась вопросом: был ли бездетный брак Джексона его собственным выбором?

— Извини, — тихо произнесла она. — Я не должна была так говорить.

— Хорошо, что ты это понимаешь.

Никаких эмоций.

Тейлор закусила губу, не зная, следует ли ей продолжать.

— Да. После смерти Бонни прошло так мало времени… Я не должна была так говорить. Я не подумала.

Она целый день мучилась из-за того, что собиралась передать заботы о Нике его отчиму, Лэнсу. А отчаянная попытка забыть хоть на несколько часов о своих переживаниях обернулась кошмаром. И если бы не случайная встреча с Джексоном, день показался бы ей сущим адом.

— После смерти Бонни от передозировки прошел год. — Джексон говорил жестко, но разве это не естественно, когда приходится мысленно возвращаться к горестным событиям годовалой давности? — Ты ведь прекрасно знаешь, что наш брак рухнул задолго до трагического дня. Господи, да об этом знала каждая собака.

Они состояли в браке, но существовали отдельно. У Джексона была работа и краткие мгновения чистейшего счастья, когда его жизнь освещала улыбка Тейлор. У Бонни были ее наркотики. Больше двух лет они даже не спали вместе, за исключением единственной роковой ночи за четыре месяца до ее смерти.

Она была чудесна в тот день и напоминала ту девушку, на которой он когда-то женился. И он не смог оттолкнуть ее, когда она обратилась к нему в поисках утешения. В результате у них едва не появился ребенок.

Но Бонни умерла, а вместе с ней исчезла и теплившаяся под ее сердцем жизнь. Он все еще помнил свое горе, когда при вскрытии выяснилось, что Бонни была беременной. Анализы показали, что ребенок был его, Джексона.

Но даже это невообразимое горе не могло сравниться с гневом, который охватил его, когда он понял, что Бонни знала о том, что в ней зародилась маленькая жизнь. И тем не менее постоянно встречалась с мужчинами. И тем не менее приняла смертоносную смесь.

И когда пришло понимание, ненависть, словно вирус, поразила его и уничтожила в нем способность испытывать нежные чувства.

— Она умела временами быть очень милой, — печально заметила Тейлор.

— Когда не была накачана наркотой.

Джексон слишком хорошо знал, сколько зла могла принести окружающим людям «милая» Бонни.

— Не понимаю, из-за чего она так поступила.

А что бы сказала Тейлор, если бы узнала, что знаменитый любовник Бонни был лишь последним в бесконечной череде мужчин?

Едва узнав об изменах, Джексон перестал прикасаться к Бонни. Любовь его умерла задолго до того. После тоскливого детства его увлекло веселое очарование Бонни, но только для того, чтобы принести ему еще более глубокое чувство одиночества. Они больше не делили ложе, кроме единственного случая за четыре месяца до ее смерти. Долгие часы Джексон проводил на работе бок о бок с Тейлор, мучительно желая того, на что не имел права, и его бастионы становились все слабее.

Однако видя улыбку Бонни после многонедельной депрессии, он отчаянно хотел верить, что их брак еще можно спасти.

Джексон, заброшенный сын двух импульсивных знаменитостей, в свое время дал себе обещание не пасть жертвой вируса быстрых разводов, который перекочевал от родителей к трем их младшим детям. Даже самая младшая сестра, Валетта, уже имела за плечами неудавшийся брак.

Верный своему обещанию, он изо всех сил старался укрепить рушившиеся отношения с Бонни. Он даже отпустил Тейлор с работы, так и не прикоснувшись к ней, подавил в себе желание, неизменно мучившее его в ее присутствии.