Пропавшая девушка - Страница 5

На сцене за наваленными в кучу стульями молодой парень в белой рубашке играл на пианино. Его пальцы бегали по клавишам, догоняя свою тень, то кругами, то прыжками, но так и не могли ее догнать. Я немного постоял рядом с ним, слушая музыку. Он поднял голову и посмотрел на меня, все еще бренча левой рукой по басам.

— Прекрасный инструмент, — сказал я.

— Согласен с вами. — Его левая рука еще трижды ударила по одним и тем же клавишам и опустилась вниз. — Кого-нибудь ищете, дружище?

— Я ищу Ферн Ди. Она приглашала меня зайти, когда будет время.

— Вам не повезло. Пустой номер. Она ушла отсюда в конце прошлого года. Была ничего себе соловушкой, но не профессионалка. Голос был, но она не владела им. Пой, пташечка, пой...

— А куда она подалась?

Он улыбнулся, как улыбаются трупы в руках умелого гробовщика.

— Я слышал, наш босс уволил ее, чтобы она могла жить личной жизнью. Она живет теперь у него. Вот что я слышал. Но я не общаюсь с такими высокопоставленными людьми, поэтому точно не могу вам ничего сказать. А для вас это важно?

— В каком-то смысле да. Но ведь она совершеннолетняя. Ей больше двадцати одного.

— Совсем немногим больше. На пару лет.

Глаза его потемнели, и тонкие губы скривились.

— Жаль, что это произошло с такой девчонкой, как Ферн. Не говорю, что скучаю по ней...

Я прервал его разглагольствования.

— А кто этот босс, который, вы говорите, живет с Ферн?

— Ангел. Кто же еще?

— А в каком раю живет этот Ангел?

— Вы, должно быть, не местный? Недавно здесь? — Его глаза уставились вдруг куда-то поверх моей головы, рот его открылся и тут же закрылся.

Кто-то позади меня сказал тенором:

— Вы что-то хотели спросить, дружище?

Пианист вернулся к своему инструменту, как будто бы этот неприятный тенор стер меня с лица земли, уничтожил. Я повернулся. В дверях, заставленных барабанами, стоял кудрявый брюнет лет тридцати, с тяжелым подбородком синеватого цвета. Он был почти копией мертвеца, которого я нашел в «кадиллаке». Это сходство меня так поразило, что я вздрогнул. Я вздрогнул еще раз, когда увидел в его руке тяжелый черный пистолет.

Он обошел барабаны и подошел ко мне. Под твидовым пиджаком плечи его выглядели огромными, а пистолет он держал как дорогой подарок. Пианист стал играть похоронный марш в быстром темпе. Остроумный парень.

Двойник мертвеца целился в меня одновременно своим подбородком и пистолетом.

— Заходите, если вы не полицейский. Но вначале предъявите свои документы.

— Я частный детектив.

— Тогда заходите.

Дуло автоматического пистолета уперлось в мое солнечное сплетение. Повинуясь, я прошел мимо барабанов и пюпитров в узкую дверь. Дуло пистолета упиралось теперь мне в спину, подталкивая по узкому темному коридору. Мы очутились в маленькой квадратной комнатке с железным письменным столом, сейфом и шкафом для документов. Окон в комнате не было. Она освещалась люминесцентной лампой. При ее свете лицо человека с пистолетом казалось совсем голубым. Я подумал, что мог ошибиться: да, тот человек в «кадиллаке» не умер, это просто показалось из-за жары, растопившей мои мозги.

— Я здесь управляющий, — сказал он, стоя от меня так близко, что я слышал запах, исходивший от его чем-то смазанных черных волос. — Вас интересует кто-то из сотрудников клуба? Можете задавать вопросы мне.

— А вы ответите?

— Попытайтесь узнать.

— Фамилия моя Арчер. Я частный детектив.

— На кого вы работаете?

— Это вам неинтересно.

— Нет, интересно. И даже очень. — Пистолет подпрыгнул у него в руке и уперся дулом мне в живот. — Так на кого же вы работаете?

Я был зол, и меня тошнило. Я глотнул, оценивая свои шансы, дабы выбить у него из рук пистолет и справиться с ним голыми руками. Шансы были незначительны. Он был крупнее меня, а пистолет держал так, будто он прирос к его руке. «Ты слишком часто ходишь в кино», — сказал я себе, а ему ответил:

— На хозяина мотеля на побережье. В одном из его номеров вчера ночью был застрелен человек. Так случилось, что я приехал туда на несколько минут позже. Старик нанял меня, чтобы я разобрался, в чем там дело.

— А кого застрелили?

— Возможно, вашего брата. Он очень похож на вас. У вас есть брат?

Лицо его побелело. Забыв на миг о пистолете, он уставился мне в лицо. Рука с пистолетом невольно опустилась, дуло смотрело теперь в пол. Я выбил у него оружие и одновременно ударил его левой в челюсть. Бабахнул выстрел, мне обожгло лицо. Пуля угодила в стену. Я ударил его правой по затылку.

Он упал, но не потерял сознания, стал шарить рукой по полу, нашел пистолет и схватил его. Я ударил его ногой по руке, но пистолета он не выпустил. Тогда я стукнул его по затылку. Он выдержал мой удар, поднялся на ноги с пистолетом в руке, покачивая головой, как китайский болванчик.

— Руки вверх, — сказал он тихо. Подобные люди в ярости начинают говорить тихим нежным голосом. У него были блестящие, ничего не выражающие глаза, глаза убийцы.

— Мой брат Барт... Он... мертв?

— Мертв. Ему выстрелили в живот.

— А кто в него стрелял?

— Вот в этом-то весь вопрос.

— Кто стрелял в него? — повторил он свой вопрос тихим голосом. Лицо его перекосилось от гнева. Дуло пистолета смотрело своей черной глазницей мне в живот. — То же самое может случиться и с тобой, приятель.

— С ним была женщина. Она убежала, когда это случилось.

— Вы назвали Элфи, пианисту, ее имя, я слышал. Это была Ферн?

— Вполне возможно.

— Вы не уверены, раз говорите так?

— Она была с ним в комнате. Если бы вы могли описать, как она выглядит...

Его жесткие карие глаза смотрели на что-то за моей спиной.

— Зачем ее описывать? Позади вас, на стене, висит ее фотография.

На стене ничего не было. Он глубоко вздохнул и пошел на меня. Я попытался уклониться, но не удалось. Он ударил меня рукояткой пистолета по голове. Я стукнулся о стену и стал опускаться вниз. В глазах потемнело, и я потерял сознание.

Потом я стал различать цвета и очертания предметов, услышал голоса. Хриплый тенор говорил:

— Я думаю, дело было так. Варио сказал нам правду. Барт нашел ее в Акапулько и вез домой. Она уговорила его остановиться в мотеле на ночь. Она всегда нравилась Барту.

— Я не знал этого, — заметил кто-то сухим старческим голосом. — Это интересная для меня новость. Барт и Ферн. Ты должен был сказать мне об этом раньше. Я не послал бы его за ней, и ничего бы не произошло. Ведь так, Джино?

Я все еще окончательно не пришел в себя, мозг был в отключке, и я не мог понять, кому принадлежат эти голоса и о чем они говорят. Но ума хватило, чтобы не открывать глаз и продолжать слушать. Я лежал спиной на чем-то твердом, и голоса раздавались где-то вверху надо мной.

Тенор сказал:

— Вы не можете во всем винить Бартоломео. Это она виновата, эта грязная лживая сучка.

— Успокойся, Джино. Я никого не обвиняю. Но хочу ее вернуть. Теперь особенно. Ведь я прав?

— Я убью ее, — сказал тенор мягко, почти мечтательно.

— Возможно. Но теперь, может быть, такой необходимости не будет. Мне не нравятся бессмысленные убийства.

— С каких это пор. Ангел?

— Не прерывай меня, это невежливо. Я научился отличать главное от второстепенного. Что сейчас для нас главное? Почему мы хотели вернуть ее? Я скажу тебе. Потому что я хотел заткнуть ей рот. Власти знали, что она ушла от меня. Они хотели, чтобы она сообщила им о моих доходах. Поэтому мы решили найти ее и заткнуть ей рот. Я прав?

— Я знаю, как заткнуть ей рот, — спокойно сказал молодой голос.

— Вначале испробуем мой план, он лучше. Когда стареешь, то начинаешь понимать, что к чему, и не тратишь времени попусту. Она застрелила твоего брата, ведь так? Теперь мы знаем, как заставить ее молчать. Она может получить за это от пяти до десяти лет тюрьмы. И я считаю, что нам достаточно сказать ей об этом. Но прежде мы должны найти ее.

— Я найду ее. Барт смог ее найти без труда.