Проклятый дар (СИ) - Страница 21

Я предложила братьям расходиться по гостиницам, чтобы все хорошенько отдохнули перед долгой дорогой. Если они и поняли причину, то никак не прокомментировали, только все сразу крепко обняли меня на прощание. Ничего страшного, скоро зима, зимой соберемся у меня, весной у Красного, летом поедем к Зеленому в Австралию, и так по кругу. Замечательная перспектива монотонности.

Кажется, я зря переживала. Вада был вполне бодрым, когда я пришла, сидел на полу в гостиной и гонял котенка привязанным к нитке бантиком. Немедленно оставив Мая, оборотень подскочил и помчался ко мне обниматься.

— Я столько всего вкусного попробовала сегодня, — поделилась я, протягивая пакет, — вот, и тебе взяла немного.

— О… — словно растерявшись, брюнет осторожно принял пакет, смущенно опуская взгляд. — Госпожа, вы так добры, я н-не знаю, как отблагодарить вас, вы в последнее время уделяете м-мне так много времени… Простите, я постараюсь быть более с-самостоятельным, чтобы не отвлекать вас от д-дел и…

— Я уделяю тебе столько времени, сколько мне хочется, — неудобно задрав руку, я положила ладонь ему на макушку и ласково потрепала и без того взъерошенные волосы, с улыбкой рассматривая заалевшие кончики ушей, — первым делом попробуй карамель, а то растает.

Вада послушно и быстро расставил все на столике и ушел на кухню за ложками, а оставленный в одиночестве котик неумело умывался, забавно растопыривая лапку с розовыми подушечками. Присев на корточки, я тронула его ушко и даже немного удивилась, что ночной диверсант сразу выгнул спину, поднял хвост трубой и стал тереться о мою руку, издавая звуки, больше явно свойственные трактору, чем такому маленькому комочку.

Взяв котенка на руки, я вместе с ним уселась на диван и положила его себе на бедра на спинку. Май чуть-чуть повыворачивался, но смирился и остался лежать, подставляя пузик.

— Он так громко мурлычет, — улыбнувшись вернувшемуся парню, я почесала кота за ушком.

— Наверное, — сдержанно приподняв уголок губ, полукровка сел у моих ног, — я чувствую только вибрацию, простите, госпожа.

Запоздало вспомнив, что Вада почти глухой, я с досадой прикусила губу. Вечно ему напоминаю об этом, ну в самом деле, он же смущается, считает это недостатком. Чтобы сгладить неловкость, я посадила Мая оборотню на голову. Забавно замерев с приподнятыми бровями, Вада аккуратно подхватил сползающего малыша и пустил на пол, откинул голову мне на колено, спиной прислоняясь к голени.

— Я думала, он сначала будет шипеть и царапаться, — почесывая млеющего парня под подбородком, я не могла не улыбнуться, когда Май добрался до бантика и опрокинулся на спину с ним в лапках.

— Животные обычно с благодарностью принимают доброту после плохого обращения, — тихо и очень серьезно ответил оборотень.

Заглянув ему в глаза, я взяла его лицо в ладони и почти торжественно пообещала:

— Я всегда буду обращаться с тобой хорошо.

— Вы так добры, — прошептал он, весь будто светящийся, сосредоточенно-счастливый, — я всегда буду служить вам, моя госпожа.

Особенной торжественности его клятве придало воцарившееся молчание. Вада тихо сидел, поглаживая мою икру, я медленно перебирала его волосы. Если бы каждый вечер был хоть немного таким…

Резко вздрогнув всем телом, оборотень скрутился в плотный комок, пряча голову почти между колен. На мои вопросы он не мог ответить, только дрожал и тихо, проникновенно рычал. Этот звук доносился будто прямо из его груди, вибрировала вся грудная клетка.

— Простите, госпожа, — еще не разогнувшись, но уже перестав дрожать, хрипло выдохнул полукровка, — иногда даже ошейник не очень помогает.

Что же, если щенок так рвется наружу, почему бы его не выпустить поиграть?

— Насколько в сознании ты будешь, если обратишься? — я мягко коснулась его щек, приподнимая темноволосую голову.

— Полностью, госпожа, — я думала, он удивится вопросу, но нет, — не волнуйтесь, ошейник всегда удерживает.

— Меня не это волнует, — я потянулась было к импровизированному браслету, но заметила рефлекторную попытку отстраниться, пусть и хорошенько задавленную силой воли, — что такое?

— Это н-не с-самое п-приятное з-зрелище, г-госпожа, можно в-выйти? — разволновавшись, видимо, потому что опять пришлось мне перечить, Вада начал запинаться едва ли не в каждом слове.

Кивнув, я проводила его взглядом и тяжело вздохнула. Если бы это не был мой щеночек, я бы ни за что не хотела оказаться рядом с обращенным оборотнем. Видела как-то вживую эту огромную псину в клетке — такой пастью можно было шею перекусить и не поперхнуться. Я даже встала, не в силах усидеть на месте от волнения. Если что, я всегда могу остановить время и… Нет, нет, это же Вада, он мне ничего никогда не сделает.

Поддев носом дверь, волк на полусогнутых подобрался ко мне, повиливая несколько куцым хвостом, и улегся, едва не ткнувшись мордой мне в ноги. Здоровенный, просто кошмар. Опустившись на колени, я запустила пальцы в жесткую темно-серую шерсть, почесала за крупными ушами, стоящими торчком и аккуратно чуть раздвинувшимися в стороны от моих прикосновений.

Бесстрашный глупенький Май подошел к самому мокрому носу, все так же молча открывая ротик, залез на морду своему хозяину. Я убрала руки и сразу полезла за телефоном. Пока я разбиралась с камерой, котенок успел потоптаться и улечься на макушке между ушей волка, гордо подняв голову, будто покорил вершину. Фотография на память получится невероятная.

— Ну что, пойдем прогуляться? — сунув кота в домик, я встала.

Да уж, голенастный, высокий… Мне по ребра в холке, огромное животное получилось, пусть даже если брать в расчет, что парень из Вады тоже немаленький.

В принципе, уже почти десять часов, детей точно на улице быть не должно, как и всех остальных. Думаю, никто нам особенно не встретится, а волк хоть разомнется, сколько лет уже, наверное, взаперти просидел. Правда, ошейник я все же с собой взяла.

Проигнорировав лифт, я стала спускаться по лестнице, оборотень держался рядом, стараясь держаться так, чтобы его передние ноги были на одном уровне с моими, не обгоняя и не заходя сзади. Если уж он правда такой послушный, я бы могла его почаще выпускать в таком виде, не только в полнолуние, когда все совсем критично. Они же, кажется, могут и так обращаться, в любое время.

Во дворе уже было тихо и спокойно. Яркое освещение позволяло не беспокоиться и отпустить моего щеночка подальше.

— Иди, — махнув рукой, я остановилась у лавочки и села, — ну, иди побегай, — сделав несколько шагов, волк робко обернулся. Вроде, прошел еще, а потом быстро подобрался ко мне и ткнулся лбом в колени, — что, боишься оставить меня? — смеясь, я потрепала его шерсть.

Устроив голову у меня на бедрах, он сел и зажмурился, тихо поскуливая от ласки. Да уж, это точно Вада.

Рядом на газоне валялось несколько палок. Непонятно, почему они здесь, но пригодятся. Наклонившись, я ухватила одну из них и бросила вперед. Потешно приподнявший брови волк проследил за полетом, не поворачивая головы, и снова перевел взгляд на меня. Я кивнула в сторону деревянной игрушки, и, право, он явно улыбнулся, рванув за ней.

Второй раз я встала и бросила дальше, Вада помчался вслед во все лопатки, играючи перепрыгнув невысокую изгородь. Принес палку, аккуратно вручил и присел на передние лапы, едва не подпрыгивая. Вот это я понимаю собака — ни лишних слюней, ни непослушания, ни бестолкового гавканья. Наверное, я просто слишком нетерпелива и для роли учителя, и для роли дрессировщика.

— Ладно, холодно уже, пойдем домой, — положив палку там, где ее нашел, даже не принеся мне, волк немедленно исполнил приказ.

Он бежал как-то совсем по-собачьи, высоко подкидывая лапы и свесив набок розовый язык. Смеясь, я потрепала по загривку трущегося у ног Ваду, пока набирала код на домофоне. Он хорошо владеет этим телом, надо сказать — трется, но очень аккуратно. С такой массой чуть большее, чем нужно, приложение силы легко сбило бы меня с ног.