Проклятый берег - Страница 32

– Теперь ясно уже, что племя фонги действительно не имеет отношения к исчезновению экспедиции… – задумчиво проговорил Альфонс.

– Стало быть, губернатор ошибался.

– Да. Хотел бы я знать, что он скажет, узнав, что все время блуждал в потемках…

Какое – то воспоминание промелькнуло у меня в мозгу.

– Как ты сказал? Повтори… Последнее слово…

– В потемках… Ну, в темноте!

– Есть! Потемкин!

– Что?

– Он преступник! Я вспомнил! Графиня сказала тогда Хиггинсу: «Во всем виноват Потемкин, но его им никогда не схватить».

Альфонс несколько секунд смотрел на меня, а потом повел себя совсем странно.

Схватив меня за куртку, он начал меня встряхивать, приговаривая:

– Дурак, болван, идиот, дубина… Господи, ну и скотина же!.. Ну, как только земля таких терпит…

Он сильно толкнул меня.

– Не понимаю… – пропыхтел я. – А ну-ка, объяснись… Я схватился за нож.

– Оставь нож, верблюд безголовый! Если бы ты раньше сказал мне, мы давно были бы у цели!

– Да кто же он… этот, как его… Слушай, я опять забыл!

– Потемкин!.. Ты не знаешь, кто это был?

– Чего ты раскричался? – вмешался Хопкинс. – Я тоже не знаю.

– Это был русский министр.

– Тогда совсем не понимаю, откуда бы я мог его знать. В оранских кабачках русские министры не попадаются.

– Но ведь это же знаменитая история. Он создавал для царицы великолепные деревни там, где не было и следа жилья. Декорации вроде тех, что ставят на сцене театра. Одни ярко раскрашенные внешние стены. Это же было всемирно известное мошенничество.

– Не слыхал, – угрюмо ответил я. – Я уже пару недель не держал газеты в руках.

– Вперед! – взволнованно крикнул Альфонс.

Мы поднялись на холм. Уже рассвело, и все мы трое, затаив дыхание, посмотрели вниз…

Перед нами была хорошо знакомая по фотографиям Мандера туземная деревня. В центре ее стояло большое, похожее на пагоду здание с заостренным куполом.

Тамарагда!

Мне казалось, что я схожу с ума…

Альфонс вытащил сигарету и закурил.

– Теперь понял? Потемкин виноват тем, что подсказал им идею: построить деревню для отвода глаз…

– Короче говоря, это…

– Это построенная ими точная копия Тамарагды! Потемкинская деревня!

Нельзя сказать, что мне все было ясно. Если этот русский министр давным-давно умер, как он мог построить здесь деревню?

И вообще: на кой черт это могло понадобиться русским?

Я видел, что и Хопкинса мучат такие же мысли. Мы незаметно переглянулись, и он пожал плечами. Однако задавать вопросы мы больше не стали – ясно было, что Альфонс в ответ только снова накричит на нас.

– И что теперь? – спросил Чурбан.

– Пойдем прямо в деревню. Скажем, что мы – дезертиры из легиона, и сделаем вид, что ничего любопытного для нас в этой дыре нет, – сказал Альфонс.

План был хорош, и мы направились к постройкам. Толстый, полуголый негр, увидев нас, начал колотить в барабан. Прибежало еще несколько туземцев, и толстяк с достоинством подошел к нам.

– Что вам надо здесь, белые солдаты? – спросил он.

– Ты – вождь этой деревни?

– Нет… я только управляющий фирмой. Вождь сидит в той большой хижине.

Что… Вы слыхали подобное! Босоногий управляющий фирмой в негритянском племени.

– Прости, кто ты, о толстый черный вождь.

– Управляющий фирмой, господин. У нас не племя, а туземная фирма. Новое изобретение. Я – управляющий фирмой.

– А кто же те, что босиком бегают по деревне?

– Акционеры, господин.

У меня слегка закружилась голова. Альфонс протяжно свистнул.

– Скажи мне, о управляющий, – спросил он, – что это за акционерное общество?

– Королевское акционерное общество, господин… все равно, как государство, но платят проценты и никто не работает…

Несколько «акционеров» решилось подойти к нам поближе.

– Мы хотели бы отдохнуть у вас.

– Отдохнуть можно, господин, но только не работать. Это запрещено.

– Почему?

– Из-за «Устава». У нас все решает «Устав».

– А кто написал этот «Устав»?

– «Устав» не написан. У нас живой «Устав», это великий вождь, с которым вы должны будете говорить.

– Веди нас к нему, господин управляющий. Мы надеемся, что он будет рад нас видеть.

– Он спросит, принесли ли вы раскрашенные волшебные картинки, которые называют игральные карты.

– Что-о-о?

– Великий вождь, имя которого «Устав», хочет такие и ругает, даже бьет ногой «контрольную комиссию».

Он показал на нескольких жалкого вида негров, невесело кивнувших в ответ.

– Мы просим тебя отвести нас к великому вождю, хотя мы и не принесли с собой волшебных картинок.

– Ну, такого я и во сне не видел, – ошеломленно шептал между тем Чурбан. – Голое акционерное общество…

Тут же он решительно оттолкнул пару членов «исполнительного комитета», начавших уже было знакомиться с нашей поклажей.

Нас подвели к большой хижине. Управляющий поспешил внутрь и через несколько секунд вышел обратно.

– Великий вождь ждет вас. Мы вошли в хижину.

Перед нами стоял европеец. В обтрепанной рубашке, некогда белых брюках и тропическом шлеме на голове.

– Прошу прощения, ваше величество… – сказал Альфонс – Мы просим вашей защиты и хотели бы отдохнуть…

– Вы будете отдыхать. Долго. Управляющий! Эти трое – наши враги. Взять их немедленно!..

Мы хотели схватиться за оружие, но было уже поздно. В руках членов «исполнительного комитета», управляющего и самого сумасшедшего «Устава», появились нацеленные на нас пистолеты.

– Обезоружить их, связать… Мы уже давно ждем вас. Мы знали о вашем приходе, – завтра, когда вы предстанете перед прокурором компании, каждый из вас будет списан в расход… Принесите мне выпить…

Он глубоко вздохнул, вынул монокль из глубокой, темной глазной впадины и снова вставил его… Серые, безжизненные глаза с его желтоватого лица тупо смотрели в пустоту.

Возражать ему было бессмысленно. Нас обезоружили, связали и вывели.

– Значит, вы просто убийцы?

– Нет, господин, – бодро ответил управляющий, – мы только служащие, очень-очень исполнительные. Это самое главное! Мы вас захватили и то, что нам за это следует, записывается в один столбик, а завтра, когда мы убьем вас, нам за это заплатят и запишут в другой столбик. Это великое волшебство – такие двойные записи. Все должно сходиться, а если не сходится, тогда великий вождь больше бьет «исполнительный комитет»…

– Вот как? А почему решили ждать с этим до завтрашнего дня?

– Потому что завтра приедет с рудника прокурор. Очень жестокий человек, будет вас мучить, чтобы вы все ему рассказали. А потом мы вас застрелим и ограбим… – сказано это было с веселой ухмылкой и не без гордости.

Ничего не скажешь, приятные люди. Надежда, однако, не покинула нас. Если Мазеа поспешит, к завтрашнему дню капитан Ламетр может быть здесь вместе с воинами племени фонги.

Нас подвели к сколоченной из досок хижине, у которой стояло четверо вооруженных часовых. Управляющий отворил дверь, и мы вошли внутрь. На столе горела заправленная жиром плошка.

– Приветствую вас, друзья!.. Мы удивленно замерли на месте. За столом сидел капитан Ламетр. Дверь захлопнулась.

– Садитесь же, друзья, – сказал Ламетр. – Пусть хоть ноги отдохнут.

– Как… как вы очутились здесь?… – спросил Альфонс.

– Видимо, так же, как и вы. Во время одного из переходов на меня напали, связали и приволокли сюда…

Мы сидели, повесив головы… Это была наша последняя надежда.

– Тут вы ошибаетесь, господин капитан, – сказал Альфонс. – Нас привела сюда карта.

Он рассказал о нашем открытии.

– До чего просто, и никому тем не менее не пришло в голову. Можете по праву гордиться собой, – заметил Ламетр.

– Похоже, что этот лорд Пивброк начисто рехнулся, и его манию величия используют преступники помельче… – проговорил Альфонс.

– Но для чего? – спросил Чурбан. – К чему им все это?

– Ясно, что алмазные копи где-то поблизости, и все происходит ради них.