Проклятые вечностью (СИ) - Страница 154

— И все же любой мрак боится солнечного света! — громогласно произнес граф, возвышаясь над остальными. Сотни глаз устремились на балкон, встретившись с воплощением того, чью смерть они всего несколько минут назад наблюдали при свете софитов. На мгновение Мираксис застыл в молчаливом удивлении, а потом надменная улыбка исказила его тонкие черты.

— Видимо, я недооценил тебя! Готов это исправить.

Дернув за рукоять трости, вампир обнажил сияющий клинок и, бросив его в руки Анны, спрыгнул вниз, ступая между рядами напуганных людей. То и дело в след ему скалились собственные сородичи, но никто не решался нанести первый удар. У Ван Хелсинга в руках, откуда ни возьмись, появились серебряные клинки, сокрытые в рукавах фрака.

— Выводите людей, — проговорил он, обратившись к своим спутницам, которые, подобно возлюбленным, уже успели вооружиться, вынув револьверы из-под многочисленных складок платьев.

Сжимая рукоять священного ятагана, граф приблизился к сцене. Где-то вдалеке над ночным Бухарестом зазвонил колокол, возвестив о наступлении трехчасового рубежа. Долгий, монотонный звук проник даже в концертный зал, в ответ ему звон хрустальных плафонов отозвался протяжным перешептыванием.

— Неужели ты думаешь остановить меня этими игрушками? — надменно произнес Мираксис, увидев в руке бывшего ученика светящееся всеми гранями лезвие, но в глазах его промелькнуло беспокойство.

— До восхода смерть нас рассудит, — прошипел граф, вставая против своего врага. Слишком много всего было поставлено на карту, Дракула не мог позволить себе очередного поражения. Сегодня он будет сражаться не за людей, с надеждой смотрящих на того, кто решился восстать против древнего зла, не за высшую справедливость. Сегодня он будет сражаться за жизнь тех, кто вопреки всему ворвался в его сердце, предав смысл его вечности.

— Вперед! Убейте их! Убейте всех! — прокричал Мираксис своим прихвостням, которые в то же мгновение кинулись на испуганную толпу. Вокруг воцарился хаос. Люди в кровь разбивали руки, пытаясь пробиться сквозь закрытые двери, топтали друг друга, а вампиры тем временем собирали жатву, удовлетворяя свой голод. Испуганные крики и стоны умирающих, плач детей наполнили зал, играя роковую мелодию смерти. Древний ужас, восставший со страниц забытых легенд, укрыл присутствующих своей темной дланью, наполняя сердца страхом.

Дракула вознесся на сцену, сделав достаточно робкую попытку нападения — он не знал наверняка, какой ход сделает Мираксис, а потому не решался кидаться в драку с полной силой. Ловко увернувшись от расчертившего воздух лезвия, наставник метнулся за кулисы, доставая из стопки бутафорского хлама собственный меч. Граф не достиг цели, но символы на клинке ятагана, будто почувствовав присутствие Древнего, загорелись синим пламенем.

И вновь скрестились мечи, своим звоном возносясь над какофонией криков. Удары сыпались один за другим, высекая десятки искр. Это был настоящий спектакль, разыгранный для высших сил, наблюдающих за действом из высоких чертогов. Выстроившиеся в ряд планеты окрасили Луну алым. Каждый из бойцов почувствовал, как вместе с кровью по венам струится сила Вселенной. На этот раз это была битва равных – последняя битва в войне бессмертных.

— А ты стал сильнее с нашей последней встречи, — сквозь зубы прошипел Мираксис, отражая удары вампира.

— Мармирия передала с кровью мне свою силу, — отозвался граф. — Они ждут тебя… в Ониксовом замке. — При этих словах серые глаза Мираксиса запылали гневом, но эмоции быстро улеглись в его душе, а лицо снова приняло бесстрастное выражение.

Тем временем Анна и Селин изо всех сил пытались прорваться к дверям, которые караулили десятки вампиров. Выхватив из корсажа небольшие серебряные клинки, девушки в прямом смысле прорубали себе дорогу, пока не оказались в самой гуще схватки. Будто руководствуясь чужим приказом, толпа затихла, окружив своих спасительниц смертельным кольцом, но в тоже время оставляя место для схватки.

Принцесса устремила свои изумрудные глаза в пустоту, пытаясь выхватить их сотен лиц тех, кто осмелится бросить им вызов. Несколько вампиров, заметно сильнее тех, с которыми они встречались прежде, выступили вперед, сверкая окровавленными клыками.

— Как жаль портить столь милые мордашки! — прошипел один из них, почти потеряв человеческий облик. Девушки отступили на несколько шагов, но тут же почувствовали, как им в спину упираются руки людей, контролируемых чужой волей. Они преградили им путь к отступлению, против желания вынося смертный приговор своим спасительницам.

Вампирши сделали несколько шагов вперед, по щиколотку утопая в пролитой крови, то и дело спотыкаясь о тела повергнутых людей. Вновь воцарилась молчаливая тишина, которую нарушал лишь лязг мечей Дракулы и Мираксиса. Девушки тоже выжидали, предоставляя своим соперникам право нанести удар первыми.

— Вынимайте мечи и сражайтесь, — прокричал седовласый вампир, стоящий на небольшом пьедестале. Видимо, он и контролировал толпу, мысленно лишая людей воли.

Стражники набросились на девушек, сверкая глазами, подобно диким зверям, вышедшим на охоту. Селин ловко увернулась от удара, полоснув своим клинком нападавшего. Поднеся к груди ладонь, он в ужасе схватился за грудь, рана не спешила затягиваться. Не раз этот стилет спасал ей жизнь, не раз его роковые удары приносили смерть врагам. Метеоритный камень окрасился кровью, сияя при свете люстры зловещим светом. На коротком шаге девушка взмахнула клинком: лезвия схлестнулись и разошлись звенящими жалами. Следующий удар пришелся в пустоту. Противник отскочил в сторону, но, споткнувшись о труп, рухнул на мраморный пол, получив несколько сокрушительных ударов в сердце.

Анне повезло куда меньше. Ей пришлось сражаться сразу с двумя противниками, наносящими удар за ударом, благо укороченная ножом юбка не сковывала движения. Не единожды принцесса теряла человеческий облик, пытаясь воспарить под купольные своды театра, но враги повисали на ее крыльях, прижимая к земле.

— «Не смей падать! Падение – это смерть, они не дадут тебе подняться», — неустанно твердила она себе, отражая удары, сыплющиеся на нее. Острый клинок вонзился ей в бок, кровь обагрила изумрудный наряд, и девушка начала оседать вниз под гулкие крики толпы. Противник, воспользовавшись ее слабостью, кинулся к ней, но в последнем порыве, собрав волю в кулак, девушка сжала рукоять серебряной трости Дракулы, распоров нападавшему грудную клетку от ключицы до пупка. В ту же секунду стальная хватка сомкнулась на ее шее — потеряв землю под ногами, девушка встретилась с желтыми глазами второго вампира. Он притянул ее к себе, обнажив клыки, и уже собирался впиться ими в голубую венку, выступившую из-под мраморной кожи, но Селин, накинувшаяся на него со спины, перерезала тому горло.

Кровь фонтаном выбилась из отсеченной шеи, и голова с покинувшими орбиты все еще горящими глазами и спутанными рыжими волосами, липкими от крови, упала к ногам принцессы. Откашлявшись, она пнула ее изо всех сил, и та, кувыркаясь в воздухе, полетела по коридору, с противным шлепком отлетев от стены. Девушка зажала рукой кровоточащую рану, тут же почувствовав, как она постепенно затягивается тонким слоем кожи. Воистину кровь Дракулы, текущая в ее жилах, творила чудеса, заметно ускорив метаболизм и выносливость.

— Взять их! — прохрипел старик, подчинивший себе толпу. Тут же сотни людей, стоявших подле них, начали сжимать смертельное кольцо, цепляясь за девушек своими руками, раздирая их одежду, царапая кожу, не давая взлететь, готовые разорвать их на куски. Как бы ни велика была сила и ловкость вампиров, противостоять сотням в постоянной давке не могли и они. Несчастные пробовали защищаться, уже не отделяя смертных от своих врагов, пытались отмахнуться кинжалами от протянутых к ним потных ладоней. Отрубленные конечности то и дело покидали своих владельцев, но загипнотизированные люди, будто не чувствуя боли, надвигались на них со всех сторон.

— Нужно убить его! — прошипела Анна, пытаясь оттолкнуть мужчину, выбившего оружие из ее ладони и зажавшего ее в кольце сильных рук.