Проклятые сокровища - Страница 14

Возьми, – из глубин белого балахона Владыка извлёк округлый мешочек. – Это всё, что есть у нас. Бери. Ибо нет отказа тебе во всём. Ибо будущее народа нашего в руках твоих.

Ангоро принял мешочек. Сквозь плотную ткань пальцы нащупали рёбра монет. Судя по весу, Ангоро прикинул на руке, золото. Очень много золота. Владыка отдал ни много, ни мало, а всю казну Зивувич, государства нишранов.

– Сильны люди, очень сильны. Но жадность и алчность гложет сердца их. Четырёх помощников вполне хватит мне, – произнёс Ангоро.

– Да будет так. А теперь, – Владыка простёр костлявую руку в сторону выхода, – поспеши. Дорога каждая минута.

Ангоро низко поклонился.

– Через час мы выйдем в Сантару. Да поможет нам Пресвятая мать, завтра днём будем в Снорке. Владыка, я справлюсь, – Ангоро вновь прижал правую руку к сердцу.

Менее чем через час двухмачтовый коч вынес Ангоро и ещё четверых гвардейцев из небольшой бухты, на берегу которой приютился Нсече, единственный город нишранов. Над рядами убогих домиков из камней и шкур возвышается дворец Владыки. В развилке между сопками остроконечным куполом поднимается Обитель Пресвятой матери всего сущего.

Увесистый мешочек давит на шею, словно исполинский камень тянет на дно. Казна Зивувич, государства нишранов, целиком и полностью поместилась в нём. Что поделаешь – бедна родина, очень бедна. На скудной земле с превеликим трудом пробиваются жалкие кустики чеснока. Сильные ветры и жестокие зимы держат народ нишранов на грани выживания. Нсече – жалкий осколок былого величия. Без него, без грандиозного дворца Владыки, нишраны окончательно погрязли бы в дикости и в невежестве.

Холодный северный ветер остужает горячую голову. Пальцы правой руки крепко-накрепко сжали мешочек с золотом. Радость и гордость распирают грудь. Так и тянет затянуть разухабистую песню, но не к месту. Ангоро в последний раз бросил взгляд на берег. Выбор у него небогат: либо он выполнит невероятно трудное задание Владыки, либо погибнет. Позорного возвращения не будет.

Пунг из рода Гоах со скрипом сдвинул рулевое весло. Двухмачтовый коч послушно повернул на юг, к Рунии, к оставленной когда-то родине предков.

Снорк – невероятно огромный и шумный город людей. Он находится гораздо южнее Нсече. Здесь тепло. Приход осени почти незаметен. К тому же город укрыт от холодных ветров Сантары скалистым мысом с выразительным названием Каменный нос. Широкая полоса хвойного леса ещё лучше бережёт город людей. В самом Снорке морем, солью и водорослями, даже не пахнет.

Ангоро из рода Лиав никогда не был на берегах Рунии, на благодатной родине предков. Ему как мастеру под страхом смерти запрещено покидать Доупарские острова. Не дай бог мастер-человек опознает его. К счастью, мало таких людей.

Ранний вечер, но на дворе ещё светло. Ангоро укрылся в тени деревянного сарая на заднем дворе большого двухэтажного дома. Немного досаждает буйная крапива. Зелёные листочки то и дело жалят голые запястья. Но ничего, терпеть вполне можно.

Купец Влиг из рода Амнос живёт шикарно. Каменный дом, железная крыша, широкие ворота, сарай и ещё навес, под которым сложен огромный штабель дров. Только собаки у купца ни к чёрту, совсем, совсем необученные. Пара кусков мяса с дурман-корешком и один грозный пёс молча подпирает лбом стену будки, а второй валяется рядом пузом кверху. Незнакомец, что притаился за сараем, мохнатых сторожей не интересует вовсе.

Погоня за Ошгаром из рода Эвбан привела к дому купца Влига из рода Амнос. Как жаль, что перехватить самого Ошгара по дороге в Снорк не удалось. Вчера днём он передал ключ купцу и рассказал о проклятых сокровищах народа нишранов. Нужно как следует поговорить с купцом. Пресвятая мать помогла: жадность затмила глаза Ошгара из рода Эвбан, никому более он так и не разболтал о сокровищах. Теперь нужно поговорить с этим Влигом из рода Амнос, только как? Купец богат и боится людей. Он запирает на ночь окна и двери. Просто так в дом к нему не попасть. Через пару часов сторожевые псы очухаются и вспомнят о своём главном предназначении. Надо что-то делать.

Семейство купца ужинает. Через открытое окно на первом этаже ветер доносит сладкий запах варёного мяса, кислой капусты и пшеничной каши. Люди за большим столом оживлённо говорят. Ангоро напряг слух: ругаются, кажись. Подойти бы ближе, подслушать, но нельзя. Задний двор велик, укрыться совершено негде.

На втором этаже скрипнула оконная рама. Ангоро машинально пригнулся, коварные листья крапивы тут же обожгли запястья. Неужели заметили? Сердце испуганно забилось. Но нет, не заметили. Из открытого окна выглянул человек. Мужчина, судя по размерам. На спине неизвестного чёрный мешок с лямками, на руках рукавицы с пятью пальцами. Неизвестный мягко спрыгнул на землю, шустро вскочил и был таков.

Чудны нравы людей, право слов, Ангоро расслаблено улыбнулся. Рюкас из рода Бокар, смотритель фактории, рассказывал о странных брачных обычаях людей. Некоторые жёны имеют не только законного мужа, а ещё так называемого любовника, который как раз через окна входит и выходит. Хотя… Ангоро выпрямился в полный рост, это идея. Проникнуть в дом можно тем же путём, что и любовник жены купца. Ну или его служанки. А потом, когда все уснут, можно будет как следует поговорить с хозяином дома. Отличный вариант! Ангоро улыбнулся. Только нужно спешить.

***

Скука.

Туран, словно ленивая секретарша, сидит за столом в кабинете старшего следователя и нетерпеливо поглядывает на часы. Короткая стрелка мучительно медленно наползает на цифру шесть, а более длинная ещё более медленно и мучительно подбирается к цифре двенадцать. Или часы сломались?

Скука.

До конца рабочего дня осталось десять минут. Целых десять минут! Текущие дела на сегодня переделаны, подшиты в серые папки со страшными надписями «Дело №» и сложены стопкой в стальном сейфе утуса Бизина. Ещё немного, ещё чуть-чуть, и можно будет рвануть домой. Домой, Туран мечтательно закрыл глаза, как приятно, как сладко звучит это слово. А пока… Туран тоскливо выглянул в окно, а пока нужно изображать из себя прилежного чиновника.

Эх, как будет здорово выскочить на Адмиральскую площадь, вдохнуть полной грудью свежего речного воздуха и неторопливым шагом направиться в уютную квартиру на Северном валу. Диван в гостиной такой мягкий, такой удобный. На нём так приятно сидеть обложившись подушками и вытянув ноги. Ну когда же часы на стене пробьют шесть?

Два месяца, почти два месяца, Туран работает помощником старшего следователя. Мальчик на побегушках, если честно. Свежесть впечатлений первых дней давно прошла. Уже и сердце перестало взволновано биться при виде очередного обшарпанного артиста из Северного острога, и даже рык высокого начальства не пугает как в первые дни. Мастер Луган, полицмейстер Снорка, любит поорать на подчинённых, но на деле добрейшей души человек. Ну, почти добрейшей, насколько такое вообще возможно для чиновника высокого ранга. Знать бы ещё, за какие такие грехи мастера Лугана спровадили в далёкую северную губернию. Началось то, что утус Бизин назвал испытание рутиной.

На самом деле в жизни сыскного следователя мало действительно интересных и достойных дел. Население Снорка около двухсот пятидесяти тысяч. По мерка Тиллуры, город не самый маленький, но… У Турана давно сложилось впечатление, будто направление мастера Ерпанова занесло его в тихий захолустный городок, где на центральной площади пасутся коровы. Преступления в Снорке тихие и заштатные. То у купца Нироу кусок ткани с прилавка утянут, то у мещанина Фарха завистливый сосед корову отравит. Даже убийства какие-то глупые и несерьёзные. Вон, Туран бросил взгляд на запертый сейф, последний случай самый что ни на есть типичный. Только сегодня материалы в суд отправили.

Портовый грузчик Клим Улейкин пригласил в гости другого портового грузчика Хенка Фанурина и дальнего родственника Раниса Улейкина. После четвёртой бутылки дешёвой самогонки бабки Глаши межу Улейкиным и Фануриным разгорелся спор о том, будет ли Вторая алмазная война или нет? Кто был за войну, а кто сомневался в её возможности, ни один из фигурантов уголовного дела вспомнить так и не смог. Самый убойный аргумент, обух колуна, оставил на голове Фанурина пару кровавых отпечатков. Последнее слово оказалось за Улейкиным.