Проклятие Щелкунчика (ЛП) - Страница 41

— Я не одна. Я уже кое-кого нашла.

Отец от удивления поднял брови. Очевидно, он понятия не имел, о ком я говорила.

Набравшись смелости, я взяла Филипа за руку.

— Филип всегда был моим близким другом, но когда мы отправились в это путешествие, наши чувства друг к другу изменились и углубились. Они уже не просто дружеские, — мой голос дрожал, но я продолжала: — Я знаю, что он не принц и даже не придворный, но мне невыносима мысль быть с кем-то еще, кроме него. Пожалуйста, отец, позволь мне быть с Филипом. Я обещаю, что больше никогда ничего у тебя не попрошу. И если ты хочешь, чтобы я отреклась от титула, я откажусь. Я понимаю, что брак с ним все меняет.

Крестная обняла меня.

— Ну-ну, дитя мое, не торопись с самым серьезным решением.

Отец оглядел меня, будто у меня выросли крылья или хвост, потом бросил на Филипа оценивающий взгляд.

— Тебя должен проверить врач, Клара, — отец позвонил в звонок на своем столе. — Я подумаю о том, что ты мне рассказала, и дам ответ через три дня.

В комнату ворвалась моя горничная. Ее щеки светились розоватым светом, а широкая улыбка превращала лицо в чистое солнце.

— Я так рада, что вы вернулись, Ваше Высочество, — Айрис поклонилась, прежде чем положить руку мне на спину и увести прочь.

Я бросила обеспокоенный взгляд на Филипа, боясь, что его бросят в темницу, пока отец обдумывает свое решение.

Будто прочитав мои мысли, крестная сказала:

— Не волнуйся, я позабочусь о нем.

***

Прошло три дня. За это время я не разговаривала с Филипом, но он написал мне, что не сможет увидеть меня до бала, чтобы отпраздновать мое благополучное возвращение. Бал был назначен на сегодня, и от этого с моем животе порхали колибри. Что если отец проигнорировал бы мои желания и пригласил бы еще больше принцев на этот бал? Что если он надеялся, что в разгар праздника мои чувства к Филипу угаснут?

А что насчет двора? Они будут засыпать меня вопросами о путешествии? Я сомневалась, что они поверят ответам или оценят неженственное поведение, но я не хотела лгать.

Пока все эти мысли проносились в моей голове, Айрис втиснула меня в золотое платье с корсетом и большой пышной юбкой. Изысканный наряд был украшен крошечными кристаллами и отличался низкими рукавами-колпачками, обнажающими ключицы. Я была в белых перчатках до локтя, волосы уложены в прическу, в которой блестели золотистые кристаллы цитрина. Увидев свое отражение, я улыбнулась, прежде чем печаль охватила меня. Я действительно хотела быть с Филипом, но мне не хотелось отказываться от отношений с отцом, от дома и от жизни, какой я ее знала… приспособиться будет трудным, особенно в начале. Тем не менее, я была уверена, что это правильное решение, и я на сто процентов готова пройти через это.

Когда я вошла в бальный зал, заиграла прекрасная мелодия арфы. Воздух наполнился сладким ароматом роз, и море дорогих платьев и драгоценных камней приветствовало меня. Но все мое внимание было направлено только на одного человека.

Рядом с отцом стоял Филипп в красивом темно-синем костюме с золотыми нитями. Я не знала, что это значит, что Филип был рядом с отцом, но, судя по их расслабленным позам, большую часть последних трех дней, проведенных в одиночестве в моей комнате, они провели много времени, разговаривая друг с другом. Как только я добралась до них, отец обнял меня и прошептал:

— Ты сделала хороший выбор.

Прежде чем я успела спросить, что он имел в виду, Филип поцеловал мне руку. Я присела, потерявшись в его глубоких зеленых глазах. Как же мне их не хватало. Как я была напугана, когда проклятие обрушилось на них.

— Я задам тебе вопрос, — сказал Филип, достаточно громко, чтобы я его услышала. — Надеюсь, что все в порядке.

Зазвучали трубы, музыка арфы и танцы прекратились. Внимание всего двора привлекли я, отец и Филип, и тяжелое ожидание наполнило комнату.

— Вас позвали сюда, чтобы отпраздновать успешное возвращение моей дочери, принцессы Клары, — начал отец. — Но это еще не все, что можно отпраздновать. Филип Хертцхаем был чудесным охранником, с того момента, когда присоединился к нам. Он вышел за рамки своих обязанностей, и он сохранил мою дочь в безопасности во время ее путешествия. Без него мой единственный ребенок был бы мертв.

Отец замолчал, и по комнате прошелся шепот, когда двор попытался понять, что же его ждет. Я была в таком же незнании, как и они.

— Поэтому я дал Филипу свое благословение жениться на моей дочери, принцессе Кларе Австрийской, — это заявление было встречено коллективным вздохом.

Я была слишком поражена, чтобы ахнуть или что-то сделать. Филип опустился на одно колено и спросил:

— Принцесса Клара, окажете ли вы мне честь стать моей женой?

— Да, да, да! — слезы затуманили зрение, огромная волна радости захлестнула меня.

Филип надел на палец кольцо с бриллиантом грушевидной формы, которое было обручальным кольцом моей матери, и поцеловал меня.

Зал разразился оглушительными аплодисментами, и арфы возобновили музыку.

— Благодарю тебя, отец, — я крепко обняла его, слезы счастья катились по моим щекам.

Отец обнял меня в ответ.

— Филип будет хорошим мужем. Он продемонстрировал свою любовь и заботу в вашем путешествии. Он также продемонстрировал изобретательность, быстрое мышление и настойчивость, все навыки, которые нужны монарху.

— Спасибо, — повторила я сквозь слезы.

— А ты, Клара, проявила бесстрашие, изобретательность и сообразительность. Однажды ты станешь великой императрицей.

Более счастливые слезы навернулись за глаза. Отец не просто признал, что я хочу выйти замуж за Филипа, он, наконец, принял меня такой, какая я есть.

Отец отпустил меня.

— А теперь иди, наслаждайся своим первым танцем в качестве невесты.

34

. Гризельда

Три месяца спустя

Рыжая сова семь раз покружила над лабиринтом, прежде чем спуститься, и уронила мне в руки долгожданный свиток с печатью замка Шенбрунн. При ближайшем рассмотрении я поняла, что внутри был второй свиток. Я развернула его, чтобы найти великолепную картину Клары в ее свадебном платье с V-образным вырезом, который был украшен крошечными бриллиантами. Замысловатая и ослепительная корона красовалась у нее на голове, но даже без нее, любой, кто смотрел на картину, сразу бы понял, что она принцесса, просто по тому, как она сияла. Филип был изображен в профиль, его внимание было полностью сосредоточено на Кларе, чистое обожание читалось в его взгляде. Позади радостной пары стояли Бисквит и Эйс, склонив головы друг к другу, будто они тоже были влюблены.

Оторвав взгляд от картины, я прочла письмо.

«Дорогая Гризельда,

Надеюсь, ты в порядке и ремонт замка в Перевернутом Королевстве идет полным ходом.

Прикладываю картину нашей свадьбы с Филипом. Он был просто идеальным и по-настоящему самый счастливый день в моей жизни. Я очень рада, что мне довелось проживать остаток жизни рядом с этим замечательным человеком.

Но хватит обо мне, что нового у тебя? В прошлый раз ты упомянула, что планировала устроить мероприятие для мышиных перевертышей в Перевернутом Королевстве. Как продвигаются приготовления? И как проходят твои уроки танцев с балеринами?

Надеюсь, с тобой все в порядке, и когда Перевернутое Королевство станет более стабильным, ты сможешь улизнуть и навестить нас. После моего исчезновения, я не смогу покинуть свое королевство в ближайшее время, но я надеюсь навестить тебя через год.

С теплыми пожеланиями,

Клара.»

Я свернула оба свитка и засунула их в карман атласных штанов. Как оказалось, я предпочитала брюки платьям, а природу большому двору. Я бы никогда не вписалась в традиционную роль императрицы, которую моя мать желала для меня.