Проклятие демона - Страница 16

— Как по-твоему, сколько мы пробудем здесь? — спросил Лиам, прочитавший мысли друга.

— Мы двинемся к северо-восточной оконечности, — объяснил Мидалис, махнув рукой в том направлении.

Северная стена Сент-Бельфура почти вплотную примыкала к поросшему лесом холму. Правда, холм кишел гоблинами, однако Мидалис верил, что он со своими всадниками все же сумеет прорваться. Остальные три стены монастыря выходили на открытое поле, тянувшееся в каждом направлении на тридцать ярдов. За полем вновь начинался лес с деревьями, кустами и… гоблинами. И хотя на открытом пространстве Мидалис мог воспользоваться главным своим преимуществом — ввести в бой лошадей, одновременно рассчитывая на магию монахов, он понимал: если придется отступать, это может им дорого обойтись. Нужно будет очертя голову продираться сквозь кустарник, ожидая удара из-за каждого дерева. Еще хуже, если гоблинам удастся разбить строй. До сих пор вангардцы тщательно выбирали поле боя, что и обеспечивало им успех в сражениях. Однако на сей раз удача была явно не на стороне принца.

Но у них нет иного выбора — они должны доставить провизию голодающим монахам и крестьянам.

— Думаю, долго ждать боя нам не придется, — сказал Мидалис. — Нас начнут преследовать, и тогда гоблины полезут из-за каждого куста.

— Насколько нам могут помочь монахи?

Мидалис пожал плечами. Он не знал, какими возможностями располагает Агронгерр, но понимал, что магической силы монахов надолго не хватит.

— Если мы сумеем без боя добраться до стены и вернуться обратно, можно считать, что нам повезло, — сказал принц.

Несколько суровых воинов, стоявших поблизости, недовольно заворчали: они жаждали крови гоблинов.

— Предоставим зиме снимать осаду, — пояснил Мидалис. — Имея припасы, монахи смогут продержаться до первого глубокого снега.

— Гоблинов слишком много, — подхватил Лиам, обращаясь к воинам.

— Эти твари ударят по нам раньше, чем мы доберемся до стены, — произнес кто-то в задних рядах.

В голосе солдата звучала надежда на сражение, хотя его предположение было недалеко от истины.

— В таком случае мы будем сражаться изо всех сил и до тех пор, пока у нас есть силы, — ответил принц. — Наша доблесть и магические удары со стен монастыря заставят гоблинов поспешно отступить к лесу. Там мы легко справимся с мелкими отрядами, уничтожая их один за другим.

Принц говорил убежденно, но опытные бойцы не хуже самого Мидалиса осознавали истинное положение, в котором они оказались. Гоблины несомненно обрушатся на них и нанесут ощутимый удар. Вряд ли они сумеют заставить этих маленьких злобных тварей поспешно отступить. У принца и его воинов оставался единственный маневр: отправить лучников в обход, приказав им не стрелять до тех пор, пока положение не станет отчаянным. Тогда они смогут сосредоточить удары на более слабом звене вражеской цепи, и это даст возможность прорваться всадникам.

То был замысел, предполагавший отступление и потери, а отнюдь не победу.

— Солнце восходит, — произнес Лиам, глядя на восток, где из-за горизонта медленно выплывал красный диск.

Мидалис и его близкий друг невесело взглянули друг на друга и обменялись крепким рукопожатием. Принц двинулся по тропе, постепенно убыстряя шаг лошади.

Настоятель Агронгерр, продолжавший стоять на колокольне Сент-Бельфура, услышал крики: «Всадники с юга!» — и облегченно вздохнул. Он обернулся и увидел темные силуэты, двигавшиеся по тропе к задней стене монастыря.

— Пошли людей к задней стене! Пусть принимают провизию, — велел он брату Хейни.

Сам настоятель, пыхтя и сопя, поспешил к передней стене, зная, что Мидалису и его храбрым воинам вскоре понадобится помощь.

Настоятель слышал крики и возгласы, долетавшие с холма. Потом к ним примешались крики монахов: «Гоблины!»

Агронгерр преодолел настойчивое желание броситься к задней стене и оказать воинам магическую помощь. Нет, принц Мидалис и его всадники сумеют оторваться от погони!

Настоятель стал спускаться по винтовой лестнице колокольни. Он догнал брата Хейни уже внизу, и они оба устремились в туннель, который вывел их на парапет, тянущийся вдоль передней стены. Здесь, согласно приказу, уже находились несколько монахов, держа в руках графиты из скромных запасов монастыря. Монахи всматривались в кромку леса, темневшего впереди. Агронгерр присоединился к ним, достав серпентин и рубин. Брат Хейни извлек из мешочка графит — самый мощный графит во всем монастыре.

Сзади, с монастырского двора, послышались приветственные крики. Мидалис и его всадники миновали угол задней стены, замедлив бег коней ровно настолько, сколько требовалось, чтобы перебросить мешки с припасами через стену.

— Смотреть вперед! — отчитал брат Хейни кого-то из монахов, желавшего взглянуть на то, что происходило сзади. — Не сводить глаз с леса. Основная масса врагов должна появиться оттуда.

— Гоблин! — воскликнул монах на парапете, указывая на правый угол лесной чащи, простиравшейся за полем.

Молодой брат уже поднял руку с самоцветом, готовясь выпустить рукотворную молнию, но Агронгерр быстро отвел его руку вниз.

— Рано. Пусть их появится как можно больше, — объяснил настоятель.

Агронгерр сознавал ограниченность магических возможностей братьев. К тому же удары предназначались не только для уничтожения врагов, но и для их устрашения.

— Когда гоблины пойдут в наступление на войска принца, мы нанесем быстрый и мощный упреждающий удар, — продолжал Агронгерр. — Поглядим, хватит ли у них тогда духа вступить в сражение.

К этому времени первые всадники уже обогнули юго-восточную оконечность монастыря и двинулись к передней стене. Впереди скакали принц Мидалис и Лиам О’Блайт. Принц немного придержал коня, чтобы обменяться приветственными улыбками с настоятелем Агронгерром.

В следующее мгновение гоблины двинулись в наступление. Их были сотни и тысячи; казалось, они внезапно появились отовсюду.

Мидалис быстро оценил всю тяжесть положения. Гоблины двигались к монастырю с юга и запада ряд за рядом. Путь к отступлению был отрезан: вражеские силы наводнили холм и перегородили тропу. Оттуда во всадников принца полетели копья.

Затем послышалось: бум, бум, бум! Это ударили молнии с монастырских стен, опрокинув цепи гоблинов. Из руки настоятеля Агронгерра, защищенной серпентином, вырвался огненный шар, воспламенивший рослого гоблина, который лающим голосом отдавал приказы соплеменникам. Охваченный огнем гоблин отчаянно завопил и бросился бежать, размахивая руками. Настоятель, не теряя времени, выпустил второй шар, нашедший свою жертву.

Рукотворные молнии, сопровождавшиеся оглушительными раскатами грома, внесли немалое смятение в ряды низкорослых тварей, однако поверженных гоблинов было совсем немного, а убитых монашеской магией — и того меньше. Половина нападавших уже намеревалась повернуть назад, но первоначальный испуг быстро прошел. Гоблины сообразили, что магические удары ничуть не страшнее стрел дюжины лучников, и быстро сомкнули свои ряды.

Мидалис также приказал своим всадникам сомкнуть ряды и занять оборонительную позицию. В это время с монастырской стены вновь ударили рукотворные молнии: бум, бум, бум! Агронгерр выпустил еще один огненный шар, но, как и в первый раз, это почти не принесло результатов. Даже Мидалис почувствовал, что звук новых ударов был уже слабее прежних.

Наконец последние всадники, уже теснимые гоблинами, перебросили через стену мешки с провизией. Принц построил свое войско клином и повел в наступление на приближавшихся врагов. С монастырских стен ударили луки и арбалеты. Завидев лошадей, гоблины пустились врассыпную.

Гоблины, наседавшие сзади, никак не ожидали нападения лучников Мидалиса, которые, обогнув холм, ударили по врагам с тыла.

— Прорываемся к тропе! — послышался крик, и принц развернул острие клина в обратную сторону.

В ход пошли мечи, копья, лошадиные копыта — все ради прорыва к тропе и последующего отступления.