Проект Россия - Страница 6

Безусловно, это требует определенных талантов, но когда власть формируется только по этому признаку, общество обречено.

Если предположить: первые фигуры понимают глубину происходящего, знают, что без кардинальной трансформации системы им не выжить, как Петру I было не выжить без кардинальной реформы армии, а значит экономики и, в конечном итоге общества, – их знание ничего не меняет. Мало самому понимать. Нужно еще другим так объяснить, чтобы они дали сломать выстроенную ими систему, которая их кормит.

Человек может отказаться от части, чтобы не потерять целое. Например, даст отрезать себе ногу, чтобы сохранить жизнь. С коррупцией и прочими социальными пороками аналогичная ситуация. Главные коррупционеры могут поступиться своими интересами и отказаться от очередной яхты, если распознают опасность потерять все.

Насколько это реально? Ни насколько, нулевая реальность. Большинство ключевых фигур насколько сильны и ловки, настолько и неглубоки. Это люди с местечковым мышлением. Они уверены, все как-нибудь обойдется, а если и нет, то с деньгами спасут себя.

Ничего не остается, кроме как силой проломить сопротивление властных кланов. Но для этого нужна превосходящая сила. Сопротивление одной группировки можно преодолеть, опираясь на другую группировку. Допустим, но что это даст? Вырастет ресурс той группировки, на которую правитель опирается. Но так как единой идеи, которая могла бы выступить объединяющей платформой, нет, внутри привилегированной группировки скоро возникнут противоборствующие группы. И все повторится.

Процесс смены шила на мыло опасен тем, что рождает ситуацию, которая может закончиться падением самого реформатора. Непродолжительную реформаторскую активность очень скоро сменит понимание: не будить лихо, пока оно тихо.

Когда правитель это осознает, он акцентируется на аппаратной эквилибристике, изо всех сил сохраняя систему сдержек и противовесов. В такой ситуации ни о чем, кроме как удержаться в «седле», он думать не может.

Правитель оказывается как бы в жидкой глине. Сначала у него есть свобода действий, но по мере загустения глины ее становится меньше. Когда глина окончательно застывает (эпоха застоя), правитель лишается возможности пошевелиться. Окружение как бы сковывает его. Если даже допустить у него какие-то конструктивные намерения по реформированию системы, все они будут натыкаться на интересы группировок.

Его друзья, против совокупности которых он не может пойти, ибо вплетен в сложившуюся систему, могут на словах поддерживать его инициативы по борьбе с коррупцией и прочее, но… не в области своих интересов. Они как бы говорят ему: ты иди наводи порядок там, в другом месте. А у нас не нужно, у нас все отлажено и поделено, правила игры прописаны. Это наша поляна, с которой мы кормимся. Мы тебе поаплодируем за идею, но на этом наш вклад в борьбу с коррупцией (с самими собой) закончится. Потому что наша цель пребывания во власти – пополнение личных закромов и наслаждение жизнью. Вред системе во внимание не принимается. Интересы общества игнорируются.

Единственная реальность, достойная внимания «правителей», – передел ресурса между группировками. Борцы за власть впиваются друг другу в глотку, ничего не видя и не слыша кругом. Сиюминутная победа – высшая цель. Все остальное – ерунда, демагогия, обряд, который непонятно зачем нужен, но на всякий случай его нужно придерживаться (приговорки типа, не мы заводили, не нам отменять).

Правитель понимает: замена одних фигур, ориентированных на сиюминутное благо, другими, имеющими точно такие же ориентиры, во-первых, не имеет смысла, во-вторых, невозможна. Глина твердеет, и возникает колосс на глиняных ногах. Однажды от него потребуются не свойственные ему движения. Будучи припертым к стенке, он попробует сделать эти движения, с чего начнется его лавинообразное крушение.

Возможно, ум мешает жить. Многие советуют не думать, а просто жить – радоваться солнцу, наслаждаться пением птиц, заботиться о хлебе насущном… О глобальном думать не надо. Зачем, если все до нас давно продумали. Надо просто жить, и будет нам счастье.

Поскольку такой совет дают хорошие добрые люди, наверное, это хороший совет. Но чтобы отказаться от ума и жить своими малыми заботами, отдавшись направлению, заданному чужими выкладками, нужно прийти к необходимости этого. Второй вариант: сразу родиться без ума и не думать. Просто жить, и все. От непонятного отмахнуться. В крайнем случае, обратиться за разъяснениями к кому положено (у каждого свое представление о том, к кому положено обращаться в этом случае).

Должно быть, в таком стиле жизни есть своя логика. Но проблема в том, что у нас есть ум. И нет ни единого повода отказаться от него. Нельзя закапывать данные нам таланты. Поэтому мы будем думать, ошибаться и снова думать. Иного не мыслим. «Не может быть, чтобы Бог, давший нам разум, желает, чтобы мы воздержались от его использования» (Галилео Галилей).

Наши мысли рождают Проект. Его движущая сила – желание понимать. Это не продукт того или иного вида корысти. Создателями движет не жажда денег и славы, а исключительно жажда истины. «Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся» (Мф. 5, 6). Обратите внимание, по Христу блажен не тот, кто нашел правду, а тот, кто жаждет ее найти, стремится к ней.

Никто не может стремиться к достигнутой цели. А потому зачем искать найденную истину? Когда общество говорит: «Истина найдена нами», оно начинает, как утверждал Ницше, «моргать глазами». Это последние люди, на которых кончится движение и, значит, кончится жизнь.

«Горе! Приближается время самого презренного человека, который уже не может презирать самого себя. «Что такое любовь? Что такое творчество? Устремление? Что такое звезда?» – так вопрошает последний человек, и моргает при этом. Земля стала маленькой, и по ней прыгает последний человек, делающий все маленьким. Его порода неистребима, как земляная блоха; последний человек живет дольше всех. «Счастье найдено нами», – говорят последние люди и при этом моргают» (Ф. Ницше).

Нашедшие «истину» прекращают поиск и концентрируют усилия на удержание того, что объявлено «истиной». Возникает кумир, и целая армия профессионалов работает, чтобы сохранить его. Общество во власти догматов костенеет и умирает, потому что ему не к чему стремиться.

Знать абсолютную истину может только Бог. Человек должен стремиться к ней, но обладать ею не может. Для него единственной абсолютной истиной является поиск истины. Подчеркиваем, не знание, а поиск. Успокоившийся и довольный жизнью и собою – не вполне человек. А вот ищущий, то есть преодолевающий свое несовершенство, – это настоящий человек, творение Бога. «Перед Богом мы все одинаково мудры – или одинаково глупы». Альберт Эйнштейн Человеку по природе свойственно несовершенство плюс свобода и стремление к знанию. В условиях свободы утоление жажды знания означает совершение ошибок. Но если поиск истины и есть суть человека, и, следуя этой сути, человек неминуемо ошибается, накажет ли Бог за это?

Возможно ли наказание человека за его неидеальность, за желание добраться до правды, гарантированно порождающее определенную ошибочность? В поисках ответа мы исходим из того, что если Бог дал ноги, ходьба не может быть грехом. Если Бог дал разум, мышление не может быть грехом. Следовательно, искренние ошибки не могут считаться грехом, ибо ошибка – неотъемлемое качество нашей природы.

Вывод: Бог не может наказать человека за неспособность летать. Во всяком случае, это будет не наказание, а что-то другое. Наказание за нелетание справедливо по отношению к тому, у кого есть крылья и кому предписано летать, а он отказывается.

Алчущим и жаждущими правды не стоит опасаться наказания за поиск истины. Пусть боятся лицемеры, говорящие против своего сердца в угоду сиюминутному благу. «Истина это не то, что правильно. Никто не знает, что есть правильно. Истина – это когда честно. Бог будет нас судить не по достигнутым результатам, а по тому, насколько по совести мы жили» (Проект Россия. Первая книга).