Проделки дядюшки Дэнба
(Тибетское народное творчество) - Страница 14

Напустился помещик на дядюшку Дэнба, кричит, ругается:

— Ты виноват, зачем взялся мне помогать? Я бы без тебя спокойно все до дому донес.

Прикинулся дядюшка Дэнба, что бок сильно зашиб. Лежит, тяжело вздыхает. А помещик стал свинью ловить. Но где там! С толстым животом разве догонишь! Разгневанный, ушел помещик домой. А дядюшка Дэнба вернулся в лес, быстро поймал свинью и отволок бедняку, у которого помещик ее отобрал.

А тот не успокоился, созвал в свой дом монахов и велел им проклясть дядюшку Дэнба. Весь день молились монахи, а когда пришла ночь, вповалку легли спать, чтобы закрепить проклятие утренней молитвой.

Узнал об этом дядюшка Дэнба и подумал: «Хорошо, молитесь, молитесь. Набивайте себе шишки на лбы!» Обошел он все дома и предупредил крестьян-должников, чтобы они нынче ночью спать не ложились и по его сигналу: «Воры лезут!» — собрались вокруг дома помещика.

Потом забрался дядюшка Дэнба в комнату, где спали монахи, связал рукава их хитонов, ко лбу помещика привязал пучок сухой травы, а в рукав халата его жены положил камень.

Потом дядюшка Дэнба отправился на скотный двор. Вывел из стойла лошадь, а вместо нее поставил корову. Окончив свои приготовления, он встал под окно и что было сил закричал:

— Воры лезут, воры!

Завопила помещица, переполошились монахи. Но связанные рукава халатов не давали им подняться с пола. В темноте началась давка.

— Засвети свечу, дорогой хозяин! — простонал один из монахов.

Черкнул спичкой помещик и нечаянно поджег траву, привязанную к голове. Жена бросилась рукавом своего халата тушить горящие волосы мужа, но второпях ударила его по голове спрятанным в рукаве камнем, да так сильно, что муж рухнул на пол. Очнувшись, помещик решил, что его ударил вор, выпрыгнул из окна и бросился на скотный двор. А там вместо лошади корова стоит. Вскочил помещик на корову и выехал со двора на потеху всей деревне.

Как известно, в Тибете нет ничего хуже, как проехать верхом на корове!

То-то посмеялись люди!

— Случилось это не так давно, совсем не так давно, как повелось говорить в сказках, — сказал своему внуку старый Нима. — Но сказки никогда не имеют молодости и никогда не стареют, — так говорят в нашем народе…

Есть в Тибете большой лес. День ехать будешь, другой, третий, а кругом все лес да лес. «Поми» этот лес называют. И в том большом лесу много диких зверей живет, очень много! Тигра увидишь, лису и медведя приметишь, зайца и волка найдешь в том лесу. Вот уже сколько сотен лет люди охотятся там. А зверей разве меньше стало? Нет, отвечу я, нет, ответит сосед наш, нет, скажет старый Басан, о котором сказ мой начинается. Слушай, внук!

Как-то случилось, что свирепый Тигр в капкан попал. Никак не мог он вытащить тяжелую и сильную лапу из стальных зубов. Туго ему пришлось, он смерть свою поджидал. Много зверей пробегало вокруг, многих Тигр просил о помощи. Только кто недругу руку помощи протянет? Сколько малых зайчат, медвежат и волчат его пасть проглотила! Не было счета тому, внук мой!

На радость Тигру по лесу путник Басан пробирался. Он в Лхасу шел, в святой город. Тигра увидел Басан. Не было злобы в его глазах, перестала шерсть его лосниться, крепко держали огромную лапу стальные зубы капкана. Голос Тигра услышал Басан. Силы не было в том голосе, грозный рык в слабый стон превратился.

— Помоги, Басан, всю жизнь тебя буду помнить, даруй мне свободу! — взмолился Тигр.

Ответил Басан:

— Освободить тебя я могу. Но когда я открою капкан, ты растерзаешь меня! Кто скажет, что будет не так, Тигр?

— Я первый скажу, что будет не так. Не трону я тебя, Басан, верь мне: горы не так крепки, как слово мое!

Поверил Басан Тигру и открыл капкан. Вскочил Тигр, глаза засверкали свирепо, зарычал:

— Ты думаешь, Басан, что от смерти меня спас?

— Как думать иначе? — ответил спокойно Басан.

— Ты начал доброе дело, из капкана меня освободил. Теперь ты его и кончить должен. Три дня и три ночи я ничего не ел. Охотники меня не убили, но я сейчас могу от голода умереть! Я должен тебя съесть!

Не испугался Басан, быстро ответ нашел:

— Разве те горы, с которыми ты сравнивал свое слово, уже больше не горы? Видишь то Дерево? Пусть оно нам будет судьей, спроси его, как мы должны поступить.

Подошли и спросили. Ответило Дерево так:

— Много лет я на свете живу. В жаркий полдень людям тень от меня, в сильный дождь путник крышу найдет подо мной. А когда лютый холод приходит, те же люди рубят мои ветви, чтобы огонь развести! Разве правильно это, Басан? Разве есть благодарность в нашем лесу?

Старый Басан призадумался. Что Дереву ответить он мог?

Обрадовался Тигр, запрыгал на трех лапах вокруг Басана, закричал:

— Видишь, старый Басан, правда моя. За что я должен тебя благодарить? Проглочу тебя сейчас же!

К счастью, по лесу пробегал Заяц. Он спешил домой к детям. Заяц заметил Басана и Тигра. У Басана глаза горем полны были, у Тигра — яростью.

— Чем ты опечален, путник Басан? — спросил Заяц из-за кустов.

— Рассуди нас, друг, — обратился к нему Басан. — Я капкан открыл, Тигру жизнь спас, а он теперь кочет съесть меня, за что же такая несправедливость?

— Ничего не пойму, — удивился Заяц, — как спас жизнь, почему спас жизнь, какой капкан, где капкан?

— Там, — тихо сказал Басан и рукой указал на тропу.

— Там, — прорычал Тигр, приподняв больную лапу.

— Идемте туда, разберемся на месте. Здесь не могу вас рассудить, должен увидеть все, должен услышать все.

Подошли Заяц, Тигр и Басан к тому месту, где валялся капкан. Рассказали Басан и Тигр обо всем Зайцу.

— Очень хорошо, — сказал Заяц. — Услышал я все, теперь хочу все увидеть. Ты, Тигр, положи свою лапу обратно в капкан. Ты, путник, как шел по тропе, так и иди.

Все звери знали, как Заяц умен. Тотчас выполнил Тигр приказание Зайца. А Басан потихоньку в лес пошел. Сел Косой на пенек и сказал:

— Теперь вижу я, кто из вас прав, а кто виноват. Прощай, Тигр, поделом тебе, скоро охотник придет. Прощай, Басан, счастливого пути!

— Понял ты, внук мой, сказки смысл?

И во второй раз призвал к себе старый Нима своего внука и так сказал:

— Видишь, внук мой, перо кукушки на этой стреле? Я расскажу тебе сегодня одну историю. Случилось это очень давно, когда горы Тибета еще не видели людей. Только птицы — великое множество птиц — вили себе гнезда на горных кручах. Крик и гвалт стоял в округе такой, что даже раскаты грома были не в силах его заглушить.

Ты хочешь знать, внук мой, почему так было? И на это старый Нима даст тебе ответ, слушай же.

Зашел у пернатых обитателей гор большой спор: кого избрать в предводители. Известно, сколь трудно выбрать главаря. Он должен быть не только мудрым и справедливым, но и добрым для одних, а суровым для других: кто что заслуживает, словом — настоящим предводителем.

И вот тогда несчетная армия птиц слетелась в Лхаскую долину. Крылатые гонцы долго судили-рядили, кому быть первым из первых.

— Мы должны выбрать того, кто выше всех летает! — закричала умная Сорока.

Понравилось такое предложение птицам: ведь тот, кто летает выше, и видит лучше.

Учредили птицы совет и начали состязаться. Все небо от края до края стало черным, ветер поднялся от взмахов крыльев. Выше всех взлетел горный Орел: выше самого Эвереста!

— Орлу быть предводителем, да здравствует Орел! — в один голос закричали птицы.

Но не успели смолкнуть ликующие возгласы, как все увидели, что над Орлом парит… Летучая Мышь.