Процесс Лунного Зайца - Страница 49

— Было не так, Ян. Я ответил: мне иногда приходится общаться с людьми этого типа, однако я не очень-то различаю их между собой. Это не эквивалентно ответу «нет».

Контрразведчик криво усмехнулся и махнул рукой.

— Оставьте эти риторические трюки для суда.

— В этом случае для суда довольно и того, что я не обязан был говорить вам правду.

— С точки зрения закона, вы вообще не обязаны были со мной разговаривать.

— Да, — подтвердил Ледфилд, — Но это было бы неэтично. Вы выполняете важную для общества работу, и кроме того, вы бесплатно подвезли меня с аэродрома домой.

— Но вы заплатили за мой кофе, — заметил Ян.

— Да, но сальдо все равно в вашу пользу. Вот если я возьму вам стейк и кружку эля…

— Лучше, ответьте на один профессиональный вопрос. Вы ведь слышали об аварии на лунной базе «Эратосфен»? Там прозвучало слово «киборгизация».

Ледфилд утвердительно кивнул.

— Я слышал по радио, когда летел сюда из Порт-Игуана. Но я понятия не имею, что означает выражение: «спастись, прибегнув к киборгизации».

— Это означает, — ответил контрразведчик, — что астронавты экстренно превратились в квази-личности, наподобие вашей сотрудницы Эвридики.

— Бред, — уверенно произнес Ледфилд, — Процедура построения виртуального дубля личности занимает около месяца очень интенсивной работы с оригиналом. Я читал протоколы выполнения этой работы, они есть в архиве компании «CESAR». В любом случае, дубль не аутентичен личности-оригиналу. Кибернетическая начинка дубля построена по другому принципу, чем нервная система человека. Но, даже если мы отбросим заумный вопрос об аутентичности личности, останется технический факт: построение дубля это месяц работы. Прыгнуть сквозь экран и стать компьютерной копией, это специфически голливудское чудо. В реальном мире оно не встречается.

— Но Энджел Маршалл сумел превратиться в такую копию, — заметил Ян.

— Энджел, это особый случай, — пояснил Лейв, — Говорят, последние несколько лет он покидал виртуальность только чтобы поесть и прогуляться в сортир. Он даже спал в виртуальности. После построения своего двойника, он фактически составлял с этим двойником единое целое. Когда биологическая половинка этого целого скончалась, компьютерная половинка автоматически приняла на себя ее функции. Примерно так происходит реадаптация после травм мозга. Это дилетантское объяснение, но…

— …Мне оно понятно, — перебил контрразведчик, — это значит, что у остальных дублей гораздо более низкое качество. Я прав?

— Это уже дебри кибер-психологии, — сказал Лейв, закуривая сигарету.

Ян тоже вытащил из пачки сигарету и задумчиво покрутил ее в пальцах.

— ОК. Не будем углубляться в дебри. Вопрос в другом. Способны ли люди, хорошо знавшие оригинал при жизни, определить, что дубль это очень грубая подделка? Я, конечно, имею в виду не Маршалла, а дубль, построенный по типовому методу.

— Для типового метода нужен месяц, — напомнил Ледфилд.

— Допустим, что дубль сделан заранее, — уточнил Ян.

— Ах, вот даже как…

— Да, вот так.

— Понятно… — Лейв затянулся сигаретой, а потом проводил взглядом облачко дыма, которое, растягиваясь, уплывало к вентилятору, — Ваш вопрос, Ян, имеет множество противоречащих друг другу ответов, но я попробую выбрать тот, который вам будет действительно интересен.

— Я доверяю вашей интуиции, — лаконично ответил контрразведчик.

Ледфилд допил остатки кофе и медленно произнес.

— На эту тему известно несколько десятков очень похожих историй, подтвержденных независимыми свидетельствами. Я изложу самую раннюю из тех, первоисточники по которым я читал. Дело было в южной Франции середине XVI века, в деревне Артига. Простой парень Мартен Герр женился на простой девушке Бертранде Ролс. Они жили вполне обыкновенно, а потом Мартен Герр ушел на войну, и вернулся через 8 лет. По меркам той эпохи — ничего особенного. 4 следующих года Мартен и Бертранда жили обыкновенной жизнью. У них рос сын, родившийся еще до ухода Мартена на войну. Бертранда родила еще двоих дочерей. На ферме все шло своим чередом. Но вдруг, практически случайно, объявился какой-то солдат, сообщивший, что Мартен Герр не настоящий. Как водится, нашлись недоброжелатели, которые потащили парня в суд. Начался длительный опрос свидетелей. Примерно половина утверждала, что парень настоящий Мартен Герр. Среди них: его жена, четыре его сестры, два брата жены и несколько односельчан, знавших Мартена с рождения. Другая половина свидетелей считала, что парень не Мартен Герр. Суд склонялся к первой точке зрения, но вдруг объявился настоящий Мартен Герр, и при сравнении все свидетели его узнали. Лже-Мартен Герр оказался другим простым парнем по имени Арно Тиль. Он был в одном полку с Мартеном, и разузнал кое-какие факты о жене и родичах Мартена, и о других жителях Артига. Арно Тиль был лишь отчасти похож на Мартена Герра, но этого, в сочетании с весьма скромным набором информации, оказалось достаточно, чтобы в течение четырех лет никто, включая близких Мартена, не заподозрил подмены.

— Так, — сказал контрразведчик, — По вашей логике из этого, видимо, должен следовать вывод, что имитация чужой личности не такое сложное дело, как кажется.

— Совсем не сложное, — подтвердил Ледфилд, — при условии, что у целевой аудитории имеется априорная установка на узнавание. А при противоположной установке, это невыполнимое дело, даже при объективной идентичности оригиналу.

Ян сосредоточенно затушил в пепельнице окурок и предположил:

— Уж не хотите ли вы сказать, что личность человека определяется не какими-либо объективными факторами, а согласованным мнением окружающих?

— В общем, да, — ответил Ледфилд, — Если взять двух людей с более-менее сходными физическими данными, профессиональными и бытовыми навыками, одинаковым мировоззрением и с близким уровнем интеллекта, то их различия окажутся очень незначительными. А расхожее утверждение об уникальности каждой человеческой личности, это антинаучная мистика. Если вы сравните себя двадцатилетнего и себя сегодняшнего, то много ли найдется общего? Зато, вы и какой-нибудь ваш коллега, работающий в похожем стиле, наверняка похожи по множеству общих свойств.

— Значит, — произнес Ян, — личность это нечто мифическое, вроде Лунного Зайца.

— Скорее, номинальное, вроде корпорации, — уточнил Лейв, — Возьмите корпорацию «Apple». Она не имеет ничего общего с тем, чем она была в 70-е годы прошлого века. Другой тип товара, другая концепция работы, все другое. Но для юридических целей удобнее считать, что это та же самая корпорация, только сильно повзрослевшая. С человеком та же история. В эпоху товарно-денежных отношений юридически проще считать его длящейся корпорацией, поэтому социум формирует миф о личности.

— Гм… Поговоришь с вами, адвокатами, и начинает казаться, что все в жизни — обман.

— Да. В этом смысле, Ян, у нас с вами похожие профессии.

Контрразведчик улыбнулся одними уголками губ.

— Чертовски меткий выстрел, Лейв. Но вернемся к дублям. Представим, что некто поставил целью доказать, что никакой киборгизации не было. Что экипаж станции «Эратосфен» погиб, а интересанты проекта «Фавориты Луны» морочат всем голову, показывая грубые кибернетические имитации людей, в смысле — астронавтов.

— Представил. Что дальше?

— Дальше. Знает ли некто, что бесполезно доказывать неаутентичность подделки?

— Да, — Ледфилд кивнул, — Прецедент Мартена Герра известен многим экспертам.

— …Значит, — продолжал Ян, — некто пойдет по другому пути. Например, он начнет доказывать, что создание кибер-дублей выполнено гораздо раньше, чем произошла авария. Как минимум, на месяц раньше.

— На несколько месяцев, — уточнил Ледфилд, — Это могло быть сделано только когда астронавты еще находились на Земле. Я не думаю, что не Луну привезли комплекс биомедицинского оборудования, необходимый для построения дублей.