Процент соответствия - Страница 12

Надо что-то делать. Так же нельзя… Как будто мы этот обвал устроили… Перегрыземся все, а дальше что? – тоскливо размышлял он. – думаете, руководить приятно? Сами попробуйте…

Резко ускорившись, он бросился на розыски Орчака. Тот что-то объяснял четырем туристам.

– Три сотни каракатиц! Алим, что с тобой???

Алим изогнулся и скосил взгляд на свой хвост.

– Я хотел подняться по ручью и застрял в грязи. Пришлось вернуться. Можно тебя на два слова?

– Двое узнали про обвал, – горячо зашептал Алим, как только они остались вдвоем. – Хотят все рассказать остальным. Хотят выбрать новое руководство.

– Днем раньше, днем позже – какая разница?

– Ты не понимаешь! Они считают, что мы всех обманываем!

– Разве это не так?

– Но мы не…

– Мы всего только скрываем правду. Большая разница, правда?

– Так ты ничего им не скажешь?

– А что я должен сказать? «Не переживайте ребята, сдохнем все вместе?»

– Надо же что-то делать! – взвыл Алим и умчался со скоростью курьерского шалота. Опомнился только влетев в мелкую бухту. – Нельзя же так. Надо что-то делать, – бормотал он как заведенный. – Мы никого не обманываем…

Развернулся и уже целенаправленно помчался по периметру озера.

– Привет! Хорошо, что вы вдвоем… Что я вас двоих встретил.

Неток и Ефаль замолчали и рассерженно обернулись.

– Легок на помине…

– Пожалуйста, ничего не спрашивайте, следуйте за мной. Через полчаса отвечу на все вопросы. Это дело жизни и смерти.

– Похоже, парнишкой дно чистили. Послушаем?

– Все вопросы потом, экстремальщики. Сначала вы должны увидеть.

– Ну показывай, экстремальщик, – сердито произнес Неток.

Алим пробил поверхность, осмотрелся и устремился к истоку реки по кратчайшему расстоянию. Ефаль и Неток с сердитым сопением едва поспевали за ним.

– Это так срочно? – не выдержала Ефаль.

– Не думаю, – резко сбросил скорость Алим. – Да чтоб я сдох, нам теперь вообще торопиться некуда! – и опять прибавил скорость. Неток с Ефалью переглянулись. Еще раз они переглянулись, когда Алим, не снижая темпа, вошел в реку.

Только бы Икшу не встретить, – размышлял Алим, – Вот она мне точно голову снимет. А что я им скажу? Два поворота осталось…

– Вот! – произнес он просто, указав плавником вперед. – Скоро возвращаться, а пути нет. Будет паника, нужно, чтоб кто-то помог ее погасить. Вы поможете?

Но туристы не ответили. Они смотрели, как Икша с усталой обреченностью сталкивает вниз камни.

– Придурок! – бросила Ефаль Нетку, выпростала из обтекателей рук-ки и присоединилась к Икше. Помедлив, мужчины тоже принялись за работу.

– Неток, Ефаль… Я украл у вас неделю отдыха. Простите меня…

– Глупый ты, Алим, хоть и широкомыслящий. Все правильно, – успокоила Ефаль. – Берегись!

Все отскочили. Небольшой оползень с сухим рокотом волной прополз по склону. Пока рассеивалась муть, Алим проверил метку на стене. Уровень поднялся едва-едва.

– За двое суток на шесть метров поднялась, а сегодня за пол дня – всего на пять сантиметров… – огорчился Алим.

Икша тоже взглянула на метку.

– Дальше медленней пойдет. Раньше заполнялся каньон, а теперь затапливает берега. Зеркало водоема резко увеличилось. Еще метр, и уровень у завала сравняется с уровнем озера.

Дни шли за днями, пролетая быстро и незаметно. Кула все реже вспоминала Мбалу, повеселела и даже начала откликаться на кличку. Атран свыкся со своим новым положением, регулярно ходил в патрулирование с охотниками, изучал обязанности охотника, рельеф и границы патрулируемого участка, тренировал кулу и сам обучался боевым искусствам. Подчеркивая временность своего присутствия, сливался с кулой только через верхнее нервное пятно. Ночевал в хоме Мбалы. Ничего в обстановке менять не стал, не пересадил ни одной веточки. Хом сохранял вид девичьей кельи. Ну, не совсем девичьей. Но отсутствие постоянного спутника читалось сразу же.

Царапина на хвосте оставила хорошо заметный шрам. Атран сводить его не стал: шрам вызовет вопросы, а это в свою очередь даст повод рассказать друзьям о том, как он работал охотником.

Но вот настал день приезда охотницы. На вокзал отправились всем отрядом. Атран пытался вспомнить, как вел бы себя месяц назад. Передал бы кулу новой хозяйке и уехал в тот же день. Но сегодня поступить так просто не мог. Ознакомившись с расписанием, вернулся к охотникам.

– Завтра я уезжаю. Сегодня в Голубые сады уже опоздал.

– Это хорошо. Смена хозяина пройдет не так резко.

Шалот из Лагуны запаздывал. Охотники с кулами держались в стороне от массы встречающих-отъезжающих. Но присутствие кулов вызывало интерес. Диспетчер объявлял рейсы, публика постоянно менялась, а косячок любопытных вокруг охотников не иссякал.

И вот показался шалот из Лагуны. Охотница отделилась от него одной из последних, огляделась и направилась прямо к Лотвичу.

– Ганоид, вы Лотвич? Я Умбрия, прибыла заменить погибшую охотницу.

Где моя кула?

– Вот она. Ее зовут Бала, – отозвался Атран.

– Кула носит имя?

Отвечать не стал. Сказанное сказано, и не новичку менять сложившееся. Охотница ему не понравилась. Пожилая, поджарая, с сухим, невыразительным голосом, не подходила она в хозяйки бесшабашной, жизнерадостной Бале.

– Будем знакомы. Аранк, Урена, Атран. А я – Лотвич, вы не ошиблись, – представил всех командир охотников.

– Вы – тот самый турист, который заботился о моей куле? Благодарю вас, можете быть свободны – Умбрия внимательно осмотрела и ощупала хищницу. – Отличное животное.

– «Сухая/скучная» – передала кула все больше волнуясь. А когда Умбрия нацелилась на нижнее пятно, Атрану пришлось даже придержать Балу. Впрочем, слившись, охотница быстро и твердо взяла управление на себя.

– Мы кого-нибудь еще ждем? Нет? Тогда тронулись.

Лотвич усмехнулся и повел отряд на кордон. Атран, сведя связь с кулой до минимума, изучал в себе новую эмоцию. После долгих колебаний остановился на названии «горечь расставания». Справившись с этим делом, попробовал прощупать новую охотницу. Особой защиты она не ставила. Но оказалась холодна как Темнота.

– «Снизу холодная. Хочу с тобой. Ты добрый/понимающий» – выдала очередной шедевр кула.

– «Прости, малышка. Завтра я уйду».

– … «Откройся/пусти/приласкай», – жалобно попросила Бала, и Атран открылся. Хотя давал слово не делать этого никогда в жизни.

В последний ведь раз, – пытался оправдать он себя.

– «С тобой хорошо, с холодной/суровой плохо».

– «Она твоя хозяйка», – Атран попытался как можно четче сформировать этот образ.

– «Холодная/суровая меня не любит», – пожаловалась кула.

– «Слушайся ее», – передал Атран и повел кулу над зеленым ковром дна, так низко, что водоросли ласкали плавники.

– «Ты озабоченный/грустный. Почему не веселый?»

Короткая память – ваше счастье, – задумался юноша. – Равновесие. Одно зло уравновешивается другим.

– «Идем домой, малышка. Мне уже пора».

– «Там холодная/суровая. Боюсь ее.»

– «Надо».

– Атран, ты очень помог нам и действовал разумно и целесообразно. Если нужно, я могу послать об этом рапорт твоему руководству. А захочешь сменить профессию, возьму охотником и обеспечу кулом.

– Буду иметь в виду. Прощай, Лотвич.

– Да, чуть не забыл. Инфор не нашел в информатории никаких сведений о том, кто и как узнал о слоях среды различной плотности. Но этим данным больше шести тысяч лет.

– Ух ты, еще до открытия бессмертия? Тогда понятно. Сами знания сохранились, а кто когда открыл – забыли. Обычное дело…

– Будь счастлив, мой мальчик. И скорее найди себе подружку, – пожелала на прощание Урена.

До вокзала Атрана провожал Аранк. Кула Урены собиралась не сегодня-завтра метать икру, кул Лотвича и сами охотники не отходили от нее ни на секунду.

Отделившись от верхнего пятна кула, Атран кивнул охотнику, нашел шалота, идущего в Голубые сады и занял место на широкой спине чуть впереди спинного плавника. Машинально поерзал, притирая нервное пятно, но под ним была только теплая, бугристая от присосок пассажиров кожа. Очень быстро пассажиры заняли все места. Они ехали на курорт, были веселы и возбуждены.