Пробуждение (ЛП) - Страница 16

Мэгги вскрикнула. Выгнулась и содрогнулась. Его неумолимый язык нападал, исследовал. Он посасывал её плоть, создавая землетрясения и фейерверки, разбивая на миллион кусочков. Это продолжалось и продолжалось, её охватил ураган чистого удовольствия. Неистово под ним метаясь, Мэгги кричала и умоляла, чтобы он овладел ею, был там, где больше всего ей необходим и для чего рождён.

Схватив Мэгги за бёдра, Брандт её потянул, пока попка не оказалась на краю кровати, а он плотно к ней не прижался. Эрекция — тяжелая и толстая, головка такая чувствительная, что, когда он в неё толкнулся, тело содрогнулось от удовольствия. По ощущениям лоно словно горячий, скользкий кулак, одновременно мягкое, словно бархат, и такое тугое. И Брандт почти слетел с катушек. Но заставил себя не торопиться, медленно её заполняя, толкаясь глубже и глубже, желая, чтобы она приняла его полностью.

Мэгги услышала вопль, и поняла, что кричала она. Толстая и твёрдая плоть, вторгаясь с огненным трением, доставляла истинное удовольствие. Её тело, приспосабливаясь, принимало его размер. А потом он начал двигаться, и она оказалась в эпицентре раздуваемого Брандтом пожарища.

Сначала он двигался медленно, пытаясь уловить хоть намёк на то, что ей неприятно. Но когда Мэгги приподняла бёдра, встречая его удары, он начал полностью отдаваться идеальному ритму, жёсткому и быстрому, погружаясь всё глубже. Тихие стоны сводили Брандта с ума.

— Прими меня полностью, милая, всего меня. — Мольба, требование.

Она крепко его сжала, когда огонь стал разгораться всё сильней.

Брандт вошёл в неё одним мощным толчком, упиваясь видом трепещущего от удовольствия тела, выступавших холмиков грудей, животика, затуманенных глаз, когда их тела слились воедино. Это зрелище и ощущение её кожи, стало его погибелью. Так хотелось, чтобы это длилось вечно, но он слишком долго ждал, хотел её до чёртиков, и тело имело на Мэгги совсем другие виды. Это началось с пальцев ног, поднялось выше, живот горел, бёдра яростно, почти грубо в неё толкнулись, прижимая руками к себе, наполняя струями горячей спермы. Оргазм был запредельным. Её лоно охватывало и стягивало, выжимая досуха, пока Брандт не рухнул на Мэгги, истощённый и на кратчайший миг удовлетворённый.

Он прижимал её своим весом к постели, их сердца гулко колотились, а ароматы смешивались, оба такие чувствительные, что даже боялись пошевелиться. Брандт поцеловал Мэгги в уголок рта, потом подбородок и сосок.

— Как ты? Я не сделал тебе больно?

Он неохотно с неё скатился. Собственнически запустил руки в её волосы.

— Сам знаешь, что нет, — заверила его Мэгги. Будет ли когда-нибудь тело ей снова принадлежать? – Здесь жарко. Неужели температура подскочила, а мы и не заметили?

Послышался тихий гортанный смех Брандта.

— Ну, мы были заняты другим. 

Он сел и за чем-то через неё потянулся. Боже, какой он гибкий и удивительно подвижный.

— Что ты делаешь? — Сонно спросила Мэгги.

Она перевернулась на живот и приподняла голову, за ним наблюдая. Несмотря на кромешную тьму, окутывающею их своим плащом, они по-прежнему прекрасно видели друг друга, и это казалось таким интимным. Брандт поднёс ведёрко со льдом к губам. Как заворожённая, Мэгги приподнялась на локтях, наблюдая за работой его горла, когда он пил ледяную воду.

Он выглядел так сексуально, что от обычного действия у неё перехватило дыхание. Он просто пил воду. И как Брандту удалось добиться её доверия? Она верила всему, что он говорил, интуитивно понимая, что это правда. Или, быть может, она попросту его хотела, жаждала, а всё остальное не имело значение.

Брандт посмотрел на Мэгги поверх ведёрка, глаза – мерцающее золото. Он расплылся в озорной улыбке, поблескивая жемчужными зубами. Вылитый кот. Дикий. Нецивилизованный.

Мэгги даже понятия не имела, какую чувственную картину собой представляла. Когда она двигалась, груди слегка покачивались, гладкие холмики ягодиц подрагивали, привлекая внимание. А у неё замечательная попка! Плоть ожила. И Брандт ощутил знакомое напряжение.

Он достал из ведёрка льдинку.

— Думаю, я нашёл способ тебя охладить.

Широко распахнув глаза, она с опаской на него посмотрела

— Мне не нравится этот  озорной блеск.

Брандт приподнял волосы Мэгги и потер кусочком льда по затылку, чувствуя её дрожь. Соски сразу напряглись.

— Тебе же хорошо?

Лаская, Брандт медленно провёл льдинкой по позвоночнику, лениво наблюдая, как лёд тает на разгорячённой коже, оставляя за собой водяной след. Он подался вперёд, слизывая капельки, смакуя жидкость.

Мэгги уронила голову на матрас и прикрыла глаза. Под ловкими руками Брандта тело полностью расслабилось. Сердце переполнилось от осознания, она его, находилась в его доме, в его постели. Он проснётся и найдёт её здесь. Может прикасаться к женственному телу и заниматься с ней любовью, когда и где они захотят. А он хотел.

Следующей льдинкой Брандт стал лениво выводить узоры на её пояснице. Талая вода собиралась в двух ямочках.  Он осушил их как самое изысканное шампанское.  Взяв кусочек побольше, он провёл им вдоль ложбинки ягодиц, так чтобы холодные капли, скатываясь, охлаждали пылающую сущность. Смешиваясь со спермой и смягчая любые болезненные ощущения. Наклонив голову, он нежно укусил её за левую ягодицу.

— Все ещё испытываешь жар?

Брандт поцеловал ложбинку, а рука легла на влажное лоно.

— Я засыпаю, — солгала она и, хотя её охватила истома, всё же качнулась к его ладони.

К разочарованию Мэгги, он убрал руку, но потом вернул на место, пальцами лаская лоно. Когда льдинка коснулась пылающего естества, она дёрнулась, почти слетев с кровати.

— Дьявол! Что ты делаешь?

Ледяная вода проникала глубоко в тело. Необыкновенное ощущение!

Когда она встала на колени, Брандт, схватив её за бёдра, притянул к себе и, доминируя, навис сзади. По следу от ледяной воды он глубоко вошёл в горячую тугую плоть.

— Ты не можешь это сделать, — возразила Мэгги, прижимаясь к нему ягодицами. Её мгновенно охватила нестерпимая жажда, неся по венам жар желанья.

— А ты знаешь, что согласно исследованиям самец леопарда за два дня может спариться со своей самкой до ста раз? Для меня это в порядке вещей, а для тебя?

В этот момент Мэгги подумала, что для неё тоже.

Постучали. Открыв дверь, Брандт взмахом руки пригласил Дрейка в дом.

— Уже поздно, — вместо приветствия произнёс он с твердой уверенностью, что возникли какие-то проблемы. Без крайней необходимости Дрейк никогда бы им не помешал. Лишь сутки они пробыли наедине с Мэгги. А этого слишком мало, чтобы он на все сто процентов был уверен в её решении остаться.

— Знаю. — Дрейк посмотрел на Мэгги. – Мне, правда, жаль, Мэгги. Но нам нужна помощь Брандта, иначе я бы не пришёл.

— Браконьеры? — догадался Брандт.

— Мы проверили территорию, которая тебя беспокоила и, правда, не досчитались одного медведя. А так же обнаружили ещё одну ловушку. — Дрейк прошёл по блестящему полу вглубь помещения. – Брандт, я прекрасно понимаю, что всё это совсем не вовремя, но там реально нездоровая активность. Мы думаем, что именно сегодня браконьеры  совершат новую вылазку. А у нас там племенная пара, потерять которую мы не можем.

Брандт покачал головой.

— Хан Воль Дан вот-вот начнется, и я не оставлю Мэгги одну через это проходить. Дрейк, ты же знаешь, этот процесс может до смерти её напугать.

— Это может произойти когда угодно, — запротестовал Дрейк, отводя взгляд от Мэгги. — Ты же прекрасно понимаешь, если мы правы, то сегодня ночью нам без тебя не обойтись. Брандт, браконьеры будут действовать. Они и так подобрались слишком близко к нашим поселениям. Если нас обнаружат, если хотя бы один человек оставил по неосторожности после себя следы... Бандиты не хуже нас считывают знаки. — Он бросил на Мэгги тревожный взгляд. – В лагере браконьеров повсюду присутствовал запах Джеймса. А его и след простыл.