Призраки и пулеметы (сборник) - Страница 16

– Не двигаться! – приказал он, угрожающе потянув с плеча карабин. – Пароль!

– Mobilis in mobili[1]. – немедленно прозвучал ответ.

– Слава Всевышнему, это вы, капитан! – полностью выйдя на свет, часовой опустил оружие. – А мы уже заждались – думали самое худшее. Боялись, что вас поймали. Из-за этих британцев нам отсюда и носу не высунуть, и новостей от вас никаких…

Пока они двигались через переплетение подземных коридоров, являвших собой запутанный лабиринт в недрах вулкана, Бобби вовсю глазел по сторонам, стараясь не упустить ни единой детали из нового, неожиданно захватившего его воображение приключения. Но то, что ему предстояло увидеть в конце пути, затмило даже недавнее желание повидаться с автоматоном британцев. Потрясенный до глубины души, мальчик замер при входе в огромный подземный грот-колодец, не имевший других выходов, во всю ширину заполненный чистейшей озерной водой.

– Да, это он, – уловив оцепенение беспризорника, капитан с гордостью указал на гигантскую машину, окруженную кранами и лесами пнемво– и гидроверфей, словно сети опутывавшими стальную рыбину, и его торжественный голос звонко отразился от стен пещеры: – Морской Дьявол! Гроза морей и ужас океанов!

Корабль, рядом с которым покачивалось еще несколько судов необычной конструкции меньших размеров, имел веретенообразный корпус. По обоим бортам его располагались большие овальные иллюминаторы из выпуклого обработанного хрусталя. Это судно было самым необычным творением человеческих рук, которое когда-либо доводилось видеть мальчику. Длина судна составляла примерно семьдесят метров, а ширина – около восьми. Над корпусом выступали две надстройки – рубка и кабина для прожектора. Но самое сильное впечатление на Бобби произвел устрашающего вида таран, имеющий в сечении форму равнобедренного треугольника и закрепленный на сужающемся носу «Дьявола». Посередине в специальном ложементе находилась стальная многоместная шлюпка, которую несколько рабочих спешно крепили к корпусу несколькими болтами. Один из строителей – рослый плечистый мужчина в униформе бригадира, – заметив вновь прибывших, что-то коротко сказал остальным и, спустившись на дощатый пирс, зашагал им навстречу.

– Рад видеть вас в добром здравии, капитан! – сдвинув сварочные очки на лоб, он кивком поприветствовал прибывших и поскреб масляными пальцами вьющийся бак. – О, да вы с компанией.

– Мистер Браун пожелал стать членом команды, предложив свои услуги в качестве юнги, – ответил за оробевшего мальчугана Свен. – Как прошли испытания, Гаспар? Мы снимаемся как можно скорее.

– Максимальная скорость – пятьдесят узлов, – принялся докладывать бригадир, пока они спускались на деревянный причал по системе подвесных лестниц. – Вчера делали пробное погружение и испытали дистилляционный опреснитель. Вода с привкусом, но это устранимо.

Слушая помощника, идущий чуть позади капитан изредка коротко кивал головой, явно погруженный в какие-то собственные мысли.

– Он плавает… под водой? И не тонет? – потрясенный до глубины души Бобби стащил с задранной головы картуз, проходя мимо судовой кормы, где ощетинился лопастями шестиметровый гребной винт. – Ну и громадина!

– Первый в своем роде, – приблизившись к «Дьяволу», капитан коснулся холодной стали рукой. – Первый и единственный! Максимальная глубина погружения – не менее шестнадцати километров.

– Точно так, – согласился Гаспар. – Этому судну еще не было равных ни на суше, ни в море, ни в воздухе. Не было и не будет.

– Поэтому оно не должно попасть ни в чьи руки. Как скоро вы закончите?

– Аккумуляторный накопитель заряжен полностью, система глубинного эхолота работает как часы. Пушки еще не пристреливали, а вот гарпун одно загляденье. Осталось отрегулировать рулевое управление с коленвалом, и можно отплывать, – бросив взгляд на громадное судно, чем-то заметно встревоженный Гаспар помял в руках смазочную ветошь. – Но к чему спешка, капитан?

– Мы упустили лазутчика. Скоро они будут здесь.

– Проклятье! Этот лопоухий французик Ананс еще попортит нам кислороду, помяните мое слово, капитан! Надо было внимательнее за ним приглядывать и как следует проучить еще тогда, при прогоне кессонной камеры, – разгорячился бригадир, мусоля тряпку с такой силой, что грубая ткань затрещала по швам. – То-то мне его рожа с первых секунд не понравилась! Вчера дозорные слышали взрывы в западной части острова. Вероятно, гарнизонные вояки пытаются прощупать нас кассетными бомбами, но пока не слишком успешно.

– Теперь это всего лишь вопрос времени, – капитан посмотрел на палубу судна, где продолжали суетиться рабочие, некоторые из которых с явной тревогой прислушивались к разговору на пирсе. – Пора перебираться в наш новый дом.

– Я прикажу удвоить усилия. Мои ребята трудятся не покладая рук.

– Мы все полагаемся на ваше умение, друг мой. Буду у себя в кабинете, – с этими словами капитан направился в сторону плавучей платформы, на которой ютились установленные друг на друга короба жилых помещений. – Докладывайте немедленно. После того как закончите, верфи будут затоплены. Мы не должны оставить противникам ни малейших следов.

– Так точно, – Гаспар посмотрел в спину капитана тяжелым внимательным взглядом из-под опаленных искрами сварки кустистых бровей и, снова надвинув очки, потопал обратно на лодку.

На остров спустилась душная тропическая ночь, но в озерном гроте, где полным ходом шла отладка «Морского Дьявола», было прохладно и дышалось легко. Правда, на этот комфорт мало кто обращал внимания. Воздух наполнялся гулкими шумами. Лязг работающих механизмов, крики подгонявших друг друга рабочих, запах печей и горячего металла – все это, отражаясь от нависающих стен пещеры, сливалось в хаотичный гул, от которого и так напряженные до предела нервы горстки людей натягивались, словно струны.

Предоставленный сам себе, Бобби бродил по колдовавшим над диковинной субмариной верфям, которые сами по себе являлись не меньшим чудом техники, чем покоящееся на стапелях глубоководное судно. Мальчик заглядывал во всевозможные закоулки и технические помещения, из которых велось управление несколькими огромными шарнирными манипуляторами, опоясывавшими корпус лодки тонкими полосками остывающих сварочных швов. И как же британцы до сих пор не нашли убежище капитана? Близкое соседство с опасностью в виде автоматонов, прочесывавших остров, и солдат английского гарнизона, способных вот-вот обнаружить замаскированный вход в систему коридоров в вулкане, только еще больше распаляло в мальчишке азарт приключений.

Для воспитанного прокопченными трущобами портового Ливерпуля беспризорника, всю сознательную жизнь слонявшегося по рынкам да улепетывавшего от зорких глаз полицейских и агентов работных домов, здесь все было в диковинку. Несколько раз мальчишка порывался задать кому-нибудь вопрос о назначении той или иной штуковины или детали, но суровые лица сосредоточенно работающих в едином порыве людей, среди которых не было ни одной женщины – даже пахнущий тушеным мясом и специями повар оказался дородным мужчиной в фартуке и колпаке, – немного пугали Бобби. Он предпочел благоразумно помалкивать и прикусывать язык, внутренне борясь с любопытством, да поглубже засовывать руки в карманы штанов, чтобы случайно что-нибудь не потрогать.

Продолжая слоняться, Бобби очень скоро оказался возле трапа, соединявшего субмарину с причалом, и, улучив момент, незаметно проскользнул в чрево «Дьявола», где через пару секунд на фоне внутреннего убранства чудесного судна померкли все хитроумные устройства верфей.

Каюта капитана была обставлена по-спартански, в то время как прочие водонепроницаемые отсеки и центральный салон являли собой настоящий передвижной музей искусства и диковинных даров природы. Картины, рыцарские доспехи, коллекция всевозможного оружия и бронзовые копии античных скульптур соседствовали с водорослями, раковинами и прочими представителями океанской флоры и фауны. Посреди салона из гигантской двухметровой тридакны с тихим журчанием бил фонтан, озаряемый призрачными сполохами зеленоватого света. Робко приблизившись, Бобби помедлил и легонько коснулся острого края-зубца, обдавшего руку холодом перламутра.