Призраки - Страница 2

Гастоне. Прямо-таки исторический дворец!

Раффаэле. Мало сказать — исторический!

Гастоне. А теперь вот эту квартиру сиял Паскуале Лойяконо… И сколько же он платит в месяц?

Раффаэле. Вот этого я не знаю.

Гастоне. В самом деле, сколько платит, столько и платит, кто там будет считать? (Имея в виду кого-то и что-то, что заметно его волнует.) Я ведь так однажды и сказал этой дуре: «Ты его теряешь! Ты его теряешь!» Он живет в свое удовольствие… развлекается… (Словно предупреждая.) Мужа все это совершенно не трогает. Она беспокоится, что будет с детьми. Что дети! Дети должны идти своей дорогой. Надо подумать о ней самой! Вы видели? Восемнадцать комнат… Старинный дворец… Ладно… Как тебя зовут?

Раффаэле. Раффаэле, к вашим услугам.

Гастоне. Рафё, вот тебе пятьсот лир. Мне нужно поговорить с женой этого Лойяконо, когда самого его не будет дома. А теперь мне пора. Я зайду сегодня, или завтра, или послезавтра… Ты только скажешь, дома ли хозяйка, — и я поднимусь

Раффаэле (пряча деньги в карман). Ладно.

Гастоне. Всего хорошего. (Направляется к входной двери, разговаривая сам с собой.) Восемнадцать комнат, старинный дворец… Я же говорил ей: «Ты его теряешь! Теряешь!» (Уходит через вестибюль.)

Первый грузчик (словно хочет сказать: «Давайте поживее»). Дон Рафё!

Раффаэле. Знаю, знаю… немножко терпения… (Бродит по сцене, останавливается у одной из корзин, роется там, вытаскивает из нее цветные носовые платки и галстуки. Рассматривает их.) Ничего вещички… (Стараясь, чтобы не заметили грузчики, прячет в карман несколько галстуков и платков. Потом непринужденно.) Посмотрим, не пришел ли кто! (Выглядывает на левый балкон.) Подождем. (Замечает и почтительно здоровается с профессором Сантанной, живущим в доме напротив.) Приветствую вас, профессор. (Слушает то, что говорит ему профессор.) Как же, как же, сегодня переезжает в эту квартиру. Но думаю, что завтра же и съедет отсюда. Не выдержит. (Слушает.) Сегодня ночью? (Слушает.) Свет? Где, снаружи, на этом балконе? (Слушает.) На другом? (Показывает на правый балкон.) И на крыше тоже? Раз уж вы говорите, значит, так оно и есть. Л слоновья голова давно не появлялась? (Слушает.) Уже дней двадцать?.. А дым?.. Вчера вечером?.. С искрами?.. А воин, воин больше не показывался? (Слушает.) Ну что касается меня, то я расскажу обо всем, как просил хозяин, а потом сойду вниз.

Первый грузчик (увидев Паскуале). Вот и хозяин! (Второму грузчику.) Ну, вставай, пошли вниз!

Второй грузчик поднимается.

Входит Паскуале Лойякоио. Ему лет сорок пять. У него измученное лицо, быть может, потому, что его постоянно терзает мысль о необходимости найти выход, какое-то решение, которое бы позволило ему жить хоть немного поспокойнее и дать своей жене хоть немного достатка. Беспокойный взгляд человека, недовольного жизнью, но не желающего признать себя побежденным… В общем, его не удивишь никакими неприятностями. Он всегда готов «поставить точку» и «начать новую жизнь». Густые волосы па его голове курчавятся в самых неожиданных местах. Лицо бледное. Одет бел особого изящества, но опрятно. Правой рукой прижимает к гpyдu курицу. С одного из пальцев той же руки свисает обвязанная веревочкой дыня. Под мышкой связка тросточек два зонтика. На мизинце болтается маленькая клетка с зеленоватой канарейкой. Он ступает неуверенно, осторожно, с опаской, так же как привратник Раффаэле в начале этого действия.

Паскуале (грузчикам). Вы здесь? Оставили у подъезда шкаф, бросили без присмотра тележку… Я дожидался внизу, думая, что вы спуститесь.

Первый грузчик. Дон Рафё не пускал нас. Сказал, что не хочет оставаться один.

Паскуале. Что за чепуха! А где Рафё?

Первый грузчик. На балконе. (Показывает рукой.)

Паскуале (зовет). Рафё!

Раффаэле. Сию минуту. (Затем обращаясь к профессору.) Простите. (Возвращается с балкона.) Добро пожаловать! (Имея в виду вещи, принесенные Паскуале.) Разрешите.

Паскуале (ставя клетку на стол и протягивая дыню Раффаэле). Держите дыню.

Раффаэле (берет дыню). Наконец-то вы решились!

Паскуале. Куда мне деть курицу? Я говорил жене: давай зарежем ее и съедим. «Нет, что ты, я к ней привыкла!..» Будто это не курица, а собака…

Раффаэле. Пустим ее на балкон, давайте ее сюда.

Паскуале. Хорошо, только сперва надо подрезать крылья, а то удерет. В этой курице сам черт сидит.

Раффаэле (берет курицу из рук Паскуале). Ну иди сюда, цыпонька. Погуляй-ка на свежем воздухе… (Но видит, что «цыпонька» мертва.) Дон Паскуа, она сдохла…

Паскуале. Сдохла? Дай посмотреть. (Осматривает курицу.)

Раффаэле. Чувствуете? Она еще теплая. Наверное, уже минуты две, как она сдохла.

Паскуале. Не успел войти в дом. Дурной знак.

Раффаэле. Да вы не бойтесь. Поди, сами ее задушили. Наверно, когда несли, сильно зажали голову под мышкой.

Паскуале. Возможно. Но она кудахтала, по дороге хотела удрать. Голос у нее был совсем как у Таманьо.

Раффаэле. Ну так я могу унести ее вниз?

Паскуале. Унести? Зачем?

Раффаэле (с наигранным отвращением). Неужели вы будете есть дохлую курицу?

Паскуале. А ты ешь их живыми?

Раффаэле. Нет, но ведь вы же нашему брату не чета… Я знаю, что есть господа, которые ни за что не станут есть курицу, пока не удостоверятся, что она не дохлая…

Паскуале. Это когда неизвестна причина смерти…

Раффаэле. Да — да… Когда неизвестно, что с ней стряслось…

Паскуале. Но мы-то знаем, почему она издохла. Птица скончалась от удушья, не по своей воле.

Раффаэле. Ну да.

Паскуале. Это был несчастный случай. Завтра я сварю из нее бульон.

Раффаэле. Ешьте на здоровье.

Паскуале. Я повешу ее на балконе.

Раффаэле. Там есть подходящий гвоздь.

Паскуале (выходит на правый балкон и ищет гвоздь). Вот, все в порядке. (Подвешивает курицу.) Ночку она повисит и завтра будет помягче. (Прикрывает ее тряпкой.)

Раффаэле. А когда придет ваша жена?

Паскуале. Скоро. Когда я уходил, она укладывала последние вещи и ссорилась с нашей прежней хозяйкой. Представь себе, хозяйка говорит, что мы засорили водопровод, что была утечка газа… Подумать только, что за три комнаты с кухней, которые выкроила она из своей квартиры, без ванной и без обстановки, и когда она, в сущности, сидела у нас на голове, у нее хватало нахальства драть с нас по пять тысяч лир в месяц, не считая платы привратнику.

Раффаэле. Кстати… мы должны будем договориться относительно моего жалованья.

Паскуале. Непременно поговорим.

Раффаэле. Но раз уж мы заговорили, почему бы не договориться теперь, не откладывая в долгий ящик? Конечно, я не настаиваю, но деньги я хочу получить.

Паскуале. Ты не настаиваешь, но деньги хочешь получить!

Раффаэле. Вот, черт возьми, ослиная моя голова… я и впрямь не настаиваю, вернее, не слишком настаиваю, но если я совсем не буду настаивать, то что же я буду иметь в конце месяца?

Паскуале. Ты нрав, я очень хорошо тебя понимаю. Но не волнуйся, мы непременно об этом поговорим.

Раффаэле. Ах, сударь, об этом-то мы, конечно, успеем еще поговорить, но сейчас я обязан передать вам от имени хозяина кое — какие его просьбы и пожелания.

Паскуале. Я тоже хотел тебя кое о чем спросить.

Раффаэле (грузчикам). Эй, ребята, вы что, к полу приросли? Идете за шкафом или нет?

Первый грузчик. Идем, конечно! Но поскольку сейчас уже половина шестого, а у нас с утра маковой росинки во рту не было, то вот мы и решили сперва заглянуть напротив и подкрепиться стаканчиком вина, а потом уж заняться этим шкафом.