Призрак Тхал (СИ) - Страница 8

— Что он видел? — зачем-то спросил, хотя подозрение уже и у самого закралось в голове.

— Брока, — спокойно ответила Ванда, невозмутимо поправила выбившуюся прядь волос, — и то, что с ним делают.

— Делают? — вздрогнул Стив. Не мальчики уже, прошли не один огонь, не в одной воде тонули, но осознавать, что сейчас мучают, издеваются, пытают любимого человека, было выше даже его, Стива, сил.

Роджерс перевернул Баки на спину и осторожно уложил на свой расстеленный прямо на земле плащ.

— Не волнуйся, — Ванда присела рядом, провела рукой над лицом Баки, не касаясь его, — спать будет без кошмаров. Но присматривать за ним надо. Он каким-то образом поймал волну Рамлоу и чувствует все, что с ним происходит. Это хорошо для поисков, но тяжело для него.

Ободряюще сжав плечо Стива, Ванда прошла в джет. Там можно было организовать единственное нормальное спальное место, и Роджерс настоял, чтобы Ванда заняла его. Едва она скрылась внутри, как Стив прилег рядом с Баки и осторожно одной рукой обнял его за пояс, второй не спеша, ласково касаясь его волос. Брок так успокаивал Баки, когда тот начинал беситься, выходя из-под контроля. Баки все еще дрожал мелкой дрожью, но постепенно притих. Кэп взволнованно прислушивался к биению его сердца, как вдруг услышал что-то тихое, вырвавшееся из искусанных губ.

— Брооок… — расслышал со второй попытки.

Пальцы Баки сминали обхватывающую его талию руку, губы жадно ловили воздух. И Стив подставился… Знал, что во сне Баки сейчас ласкает губы Брока, руки Брока сминает жадно пальцами, бедра Брока обхватывает ногой. Копировать или повторять Рамлоу Кэп даже не пытался, его невозможно было повторить. Просто ладонью разрядил Баки и дождался, пока тот не затихнет окончательно.

От терзающих мыслей и нехорошего предчувствия ему даже не хотелось собственной разрядки. Стив просто лежал на спине и смотрел в черное небо, пока веки не отяжелели, и он не провалился в зыбкий, словно пески пустыни, сон. И снился ему многозначительно улыбающийся Брок, медленно оттесняющий его к кровати, не отводя взгляда, рывками скидывающий с себя одежду, к моменту падения Стива на упругий матрас одним только своим видом почти заставивший его кончить. И когда Роджерс уже был готов обнять его, притянуть привычно за плечи, Брок вдруг замер, вздрогнув. Лицо его пронзила вспышка боли, а за спиной вспыхнул черный свет, из которого высунулась рука с зажженной сигарой между пальцами.

— Нет! Брооок! Нет! Нет! — кричал Стив, безуспешно пытаясь помешать руке втянуть Рамлоу в трясину.

— Брок… — подскочив в холодном поту, шептал уже на занимающийся на горизонте рассвет, — где ты… Брок…

***

«Брок… Где ты… Брок…»

Этот голос он был рад слышать, сквозь кисель окутавшего его тумана боли тянулся к нему. Хотел остаться с ним в коконе беспамятства, куда он все же упал после очередного разряда. Досчитав до десяти, Рамлоу потом уже почти что равнодушно просто отмечал про себя: еще один… и еще…

Кто-то тронул его за плечо, он, подняв голову, попытался открыть глаза. Налитые свинцом веки не слушались.

— Живой, но, как мы и предполагали, на грани. Еще бы чуть-чуть…

Из слов очкарика складывалось ощущение, что доведение его до порога смерти и удержание на самом краю и есть их промежуточные цели на пути к главной.

— Этого мало. Нужно дольше, — голос Пирса равнодушно-деловой, — обнуление в таком состоянии может не выдержать. Нужно расширять порог.

— Добавить амазетик?

— Нет, оставляем пока по схеме ликерон, посмотрим еще раз на его действие. Через десять минут буди, будем работать дальше.

Десять минут. Еще десять минут побыть с мыслями о Стиве и Баки, вспомнить вкус их губ, тепло и надежность их рук. Наверняка, ищут. Но даже их суперсилы мало. Рамлоу сам не знал — где он. Мир огромный, на земле полно забытых Богом и Дьяволом мест, а из того, что он видел, вообще складывалось ощущение, что Пирс обосновал наследие ГИДРЫ совсем не на поверхности. Ни одного окна, и постоянно сквозящая по ногам вентиляция. Как опытный наемник, Рамлоу знал, что так обычно обустроены бункера.

— Пока что я не разочарован в тебе. Но совершенный солдат требует не просто хорошей, а идеальной подготовки.

Пирс заговорил, когда он еще даже не открыл глаза, просто против воли выплыл из тумана бессознательности. Сука! Чувствует, что ли, его состояние? Как точно ловит момент, когда он уже может слышать и воспринимать. Почувствовав, как в плечо вошла игла и понимая, что оттягивание неизбежного на какие-то минуты сильно его положение не облегчит, Рамлоу открыл глаза.

Похоже, этот чертов Пирс себе чуть ли не дворец выстроил. На этот раз Брок очнулся на некоем подобии стоматологического кресла в небольшой комнате, размером чуть больше его первой клетки. Руки и ноги были привычно затянуты ремнями, на обнаженной груди датчики трех цветов. По размеренному гудению Брок предположил, что за креслом установлена обслуживающая их техника. И, возможно, много чего еще… Обшитые звуконепроницаемым материалом стены также, как и другие комнаты, не имели окон. Рамлоу без труда догадался, для чего предназначено данное помещение. Такие же были и в ГИДРЕ, но использовались не для обнуления, а для не менее «приятных» процедур.

— Функции организма на уровне, — пробубнил очкарик за левым плечом, — словно его не помяли основательно меньше суток назад. Поразительно…

Пирс привычно развалился в кресле у противоположной стены с сигарой в руках, на небольшом столике рядом дымилась чашка кофе. Странное дело, но не жравший уже неизвестно сколько времени, Брок совершенно не испытывал чувства голода. Хотя нет, крови бы он, пожалуй, попил. И даже знал — чьей.

— Ликерон ускорил регенерацию, — продолжал очкарик, — но странным образом увеличил и концентрацию сыворотки, какого-то одного ее вида. Хотя по логике с течением времени та должна уменьшаться.

— В самом лучшем случае с любовниками он кувыркался четыре дня назад, — Пирс невозмутимо пригубил ароматный напиток, словно завтракать в пыточной для него привычное дело.

— Тем более поразительно, что сыворотка не просто осталась в крови, но и за несколько часов нейтрализовала влияние чужого эякулята. Учитывая, что один из ваших людей еще не до конца вылечился.

«Сука! Ты на меня еще и больного натравил! Экспериментатор хуев!» Брок, забыв о ремнях, дернулся.

— Должен же я был понять, с каким материалом придется иметь дело, — едва заметно усмехнулся на его порыв Пирс, снова отхлебнув кофе.

— Получается, — снова забубнил теперь уже над правым ухом очкарик, — что ликерон усиливает действие одного из видов сыворотки.

— Кто же из любовников так врос тебя, Рамлоу? — усмехнулся Пирс.

— Но тогда, — продолжал очкарик, — большой вопрос, как старая сыворотка и наша новая разработка воспримут друг друга, не будет ли конфликта.

— Вот сейчас и узнаем, — Пирс отставил пустую чашку и привычно закинул нога на ногу. — Возьми пока половину стандартной дозы и не коли ликерон.

— Не колоть? — Брок явственно услышал, как очкарик ошарашенно сглотнул. — Да он же от боли себе все кости переломает…

— Он обездвижен. Просто следи за датчиками.

— Что бы ты ни задумал, — впервые глухо подал голос Брок, от неожиданности и Пирс, и возникший возле левого плеча с шприцом в руке очкарик замерли, — ты клинический идиот, если думаешь, что сможешь контролировать смешение сывороток. И даже если я потом не буду этого помнить, надеюсь, что-то пойдет не так, и твое идеальное оружие идеально тебя же и убьет.

Рамлоу не отводил взгляд, пока Пирс, казалось, не моргая, смотрел на него. Едва заметно щелкнули пальцы, игла ужалила плечо.

«Давай, Баки, мы должны справиться…»

Почему-то уверенный, что именно сыворотка Зимнего так отчаянно сопротивляется, не отдает его, Брока, тело Пирсу, Рамлоу лишь сжал крепче кулаки, когда откуда-то из глубины по нему словно начал расползаться огромный осьминог, каждым своим щупальцем стараясь проникнуть в самые дальние уголки. Если это удавалось, он безжалостно жалил, заставляя Брока метаться в кресле. Из-за чего, очевидно, его закрепили ремнем и в районе пояса. Но иногда «осьминога» словно что-то останавливало, обрубало ядовитые щупальца, давая Рамлоу несколько секунд, чтобы просто вдохнуть. Баки боролся вместе с ним. «Родной мой…» Измученная улыбка касалась губ Рамлоу в эти редкие мгновения.