Призрак страсти - Страница 240

В салоне самолета Сэм напряженно откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Он ненавидел минуты взлета – то давление, которое оказывает на его тело набирающий скорость самолет; бегущая взлетная полоса под шасси, которая практически расплывается за окном иллюминатора и не дает на себе сфокусировать взгляд; осознание того, что он в ловушке, в замкнутом пространстве, из которого нет выхода, что корпус самолета стремительно уносится вперед, выходит из-под контроля и несет его беспомощное тело к заранее выбранному месту назначения. С обреченным видом Сэм направил свой взгляд на табло с надписью «Не курить», терпеливо ожидая легкого толчка, который будет означать, что самолет оторвался от земли.

Голова его кружилась, как после сильного похмелья, хотя он хорошо помнил, что вообще ничего не пил. Он также помнил, как прошел вверх по Парк-лейн в тот момент, когда занимался рассвет. Моросил дождь, и он запрокидывал голову назад, чтобы почувствовать, как холодные капли стекают цо его лицу. Абсолютно опустошенный он, наконец, добрался к себе. Ника дома не бьшо, по всей вероятности, он все еще находился на вечеринке в офисе.

Сэм тщательно упаковал все свои вещи, несколько раз перепроверив, не забьш ли он чего-нибудь. Было раннее утро, когда он выключил свет и задернул занавески. За окном стояла беспробудная серость, и лил сильный дождь.

Перед тем как выйти из квартиры, он засунул руку в карман пиджака и достал из него распятие. Сэм довольно долго смотрел на него, затем нежно поцеловал и поставил на письменный стол Ника, прислонив к настольной лампе. В течение нескольких секунд он продолжал смотреть на него, затем перекрестился и пошел к двери. Захлопнув ее, он опустил ключи в почтовый ящик и направился вниз по ступенькам. Хотя он и чувствовал себя изможденным, ему было необходимо пройтись пешком. Он бы прогулялся под дождем в направлении станции Грин парк, а затем бы пересел на Пиккадилли-лайн и прибыл бы в аэропорт Хитроу. В самую последнюю минуту он сдал свой билет на рейс, который должен был быть в Эдинбург, и вместо него купил из резерва билет до Парижа. У него не было никаких оснований полагать, что Джуди расскажет в полиции о скандале, произошедшим в ее квартире. Но, если она все-таки сделает это, вероятно, будет лучше, если он некоторое время побудет подальше от места происшествия. Он мрачно улыбнулся, достал свою кредитную карту «Америкен-экспресс» и не спеша направился в зал вылета.

Сэм наклонился к иллюминатору и посмотрел вниз на миниатюрные дома и дороги, которые оставлял под собой набирающий высоту самолет. Вдали остались заливные луга и серебряный изгиб реки. На секунду взгляд его упал на величественную башню Виндзорского замка, затем самолет мягко скользнул в облака, и белая пелена поглотила его. Сэм откинулся назад и отстегнул ремень. В первый раз за все это время он подумал о Джо.

Он снова закрыл глаза, чувствуя, как холодный пот ручьями стекает с его плеч. Он бросил ее. Он послал ее в Корф и бросил. Он подвел ее. Однажды, давным-давно, он уже предал ее и бежал во Францию. И вот, спустя столько времени, ситуация снова повторилась.

Где-то глубоко внутри себя он почувствовал нарастающий приступ истерического смеха. Некоторое время он пытался подавить его, опасаясь, что он взорвется у него в груди и вырвется на волю. Сэм опрокинул голову назад, на спинку кресла и открыл рот, дав возможность безболезненно выйти приступу наружу. Но вместо этого из его рта вырвались душераздирающие рыдания. Через несколько секунд все лицо его было мокрым от слез.

Было уже восемь часов, когда Ник вошел в комнату, где спала Джо. Он стоял и с любовью смотрел на нее. Казалось, она спала глубоким сном в тот момент, когда он плотнее укутывал ее в одеяло. Затем он наклонился и нежно поцеловал ее в губы.

– Джо, любовь моя, – прошептал он. – Я сбегаю в офис, чтобы захватить кое-какие контракты. Потом сразу же вернусь к тебе. Ты слышишь меня, Джо?

Она не шевелилась. Он видел, как выступают голубые вены на ее веках. Кожа ее казалась абсолютно прозрачной на фоне темных волос с каштановым отливом, лежащих на белой наволочке.

– Я вернусь через сорок минут, Джо. Я обещаю, – снова прошептал он. – Затем я все время буду с тобой.

Снаружи входной двери он на мгновение заколебался. Может быть, стоит подняться этажом выше и попросить кого-нибудь посидеть с Джо до тех пор, пока он не вернется. Он поднял голову и посмотрел вверх на темную лестничную клетку, на которую падал тусклый свет сквозь забрызганное дождем окно на крыше тремя этажами выше. Затем сбежал по ступенькам вниз. Джо все еще крепко спала. Доктор Беннет сказал, что она проснется по меньшей мере через восемь часов. Он пулей слетает в офис, возьмет необходимые ему документы, набросает примерный график презентаций и до девяти часов успеет вернуться обратно.

Как только за Ником закрылась дверь, Джо открыла глаза. Ее голова кружилась и в теле чувствовалась сильная слабость. Она сделала над собой усилие, чтобы заставить свои конечности шевелиться, встала с кровати и направилась в ванную комнату.

Ник сказал, что вернется через сорок минут. Итак, у нее есть только сорок минут, чтобы выбраться отсюда.

Она стояла под холодным душем до тех пор, пока не почувствовала сильный озноб. Но это помогло ей полностью проснуться. Тщательно вытерев себя полотенцем, она влезла в старые джинсы, а сверху надела толстый свитер. Затем она выпила кружку обжигающего черного кофе. Кофеин сразу же ударил в голову, и она почувствовала, как он разносится по всему организму, заставляя ее сердце учащенно биться. С чувством легкого недомогания она на ощупь отыскала на полке дорожную карту.

Джо надела джинсовую куртку, повязала шарф, взяла свою сумку, в которой лежала карта, и стала искать ключи от «порше». Они лежали на том же месте, куда она их положила – на столе. С едва заметной улыбкой она взяла в руку брелок с ключами и вышла из квартиры. На часах было восемь часов двадцать семь минут.

Ник приехал в восемь сорок пять. Он оплатил такси и в одно мгновение вбежал вверх по ступенькам к квартире номер два. Как только он открыл дверь, то сразу понял, что Джо, должно быть, уже проснулась. На ее столе горела настольная лампа, и в воздухе витал запах кофе.