Призрак с хорошей родословной - Страница 1

Поездка обещала быть замечательной. Во всяком случае, Катьку в этом заверил Володя, он же Прапор, а уже Катька поклялась в этом мне, Даше, и Марише. Знала бы наша подруга, как ужасно она нас при этом обманывает, в глаза бы смотреть постеснялась. Собственно говоря, всей это истории могло и не быть, не приспичь вдруг Прапору купить своей маме удобный загородный домик. По очевидным для всех, кому выпала честь лично познакомиться с мамой Прапора, причинам дом для летнего отдыха своей родительницы сынуля решил купить как можно дальше от Питера. Если бы ему было позволено, я так полагаю, он свою мамулю и на Камчатку бы заслал, чтобы уж оттуда она точно не нагрянула к нему с неожиданной ревизией и не помешала развлекаться в свое удовольствие.

Только в такую даль его мама сама ехать ни за что не согласилась бы. Компромиссом для матери и сына стала Новгородская область. Тоже неблизко от Питера, утешал себя Прапор, но все же не такая уж и даль, думала про себя его мама, чтобы в случае чего добраться до Питера за пару-тройку часов. Окончательно убедило мать Прапора в необходимости покупки дома именно под Новгородом то, что она сама была родом из тех мест, вот и дала свое добро.

– Опять же цены под Новгородом значительно ниже, чем у нас, – распространялся Прапор, крепко держа руль своей «Нивы», которой он стеснялся пользоваться в городе, но ценил за неприхотливость. – За те деньги, которые я скопил за год, поблизости от Питера можно купить только какую-нибудь жалкую халупу, правда, с огородом. А вот под Новгородом за эти же деньги получится вполне крепкий деревенский дом, да еще и с садом в придачу.

И теперь все мы в чудесном настроении катили по трассе на Новгород, намереваясь провести выходные на лоне природы, присматривая попутно подходящий домик. Настроение у нашей троицы – у Катьки, меня и Мариши – было приподнятое. Всегда приятно, когда твои близкие и друзья наконец-то начинают нормально зарабатывать, разумеется, не больше вас, иначе становится просто завидно, но столько, чтобы вести достойный образ жизни и даже время от времени делать какие-то крупные покупки. Ну вот вроде этого самого деревенского дома. Может быть, кто-то и скажет, что не бог весть какое приобретение, а все равно душу греет.

К тому же в окна машины ярко светило солнце, а по салону гулял приятный ветерок, поэтому жарко не было. Прапор уверенно вел машину, одновременно рассуждая с Женей на какие-то свои мужские темы, совершенно неинтересные нам. А мы, три девицы, уютно устроившись на заднем сиденье «Нивы», оживленно обсуждали, чем займемся по приезде в деревню.

– Хорошо бы молочка попить, – мечтательно произнесла Мариша. – Парного. Из-под коровки.

Я содрогнулась. Мое близкое знакомство с деревенским молочком закончилось самой ужасной ночью, которая была в моей жизни.

– Лучше кабанчика купить, – поддержала меня Катька, тоже опившаяся молоком еще в глубоком детстве. – И шашлыки устроить. Женька, а ты шашлыки любишь?

Этот вопрос был адресован пятому и последнему члену нашей компании, которого Прапор случайно встретил накануне и тоже пригласил в поездку. Женя считался другом Прапора, но несведущий человек легко мог бы принять их за родных братьев. Оба высокие брюнеты со смуглой кожей, склонные к полноте, с которой пытались бороться, но главное сходство – неравнодушие к женскому полу.

Женька, в частности, в данный момент неровно дышал к нам с Маришей. Он бы и к Катьке проявил интерес и подышал возле нее, но не хотел злить Прапора и ограничился мной с Маришей. Сама я затруднялась определить свое отношение к Жене, потому что совершенно ничего о нем не знала. Кроме того, что он работает где-то на таможне и, по словам Прапора, недавно тоже купил себе загородный дом, только под Лугой. В связи с этим Прапор и позвал его с собой в качестве эксперта, имеющего опыт приобретения деревенской недвижимости.

В ответ на Катькин вопрос насчет свиного шашлыка Женька смерил ее снисходительным взглядом и сообщил, что настоящий шашлык готовят только из молодого барашка. А все прочее – ерунда и подделка. И к шашлыку из ягненка нужно пить натуральное красное вино, а не новгородский самогон, который там, куда мы едем, в местечковых магазинчиках, он уверен, продается под видом водки. Вариант с местным пивом Женя тоже презрительно отверг, чтобы мы уж точно поняли, какой он гурман, не чета нам, способным наброситься и на шашлык из свинины, и даже на такой плебейский напиток, как пиво.

– Да ладно тебе, Женька! – осадил его Прапор. – Будет тебе. Лучше объясни, что там с кадастровым планом. Я что-то не очень понял.

Мужики снова всерьез и надолго увлеклись обсуждением проблемы правильного оформления бумаг, так как в такой глуши, куда собирался заслать свою мамулю Прапор, агентств недвижимости днем с огнем не сыщешь. А мы принялись глазеть в окно. Прапор собирался проехать несколько деревенек вдоль реки Мста, в которых имелись выставленные на продажу дома.

– И чего мудрит? – ворчала себе под нос Мариша. – В любой деревне есть парочка заброшенных домов. Приезжай и живи. Никто тебе и слова поперек не скажет. Хозяева десять лет к своей собственности не наведывались и еще двадцать носа не покажут.

– Моей маме нужен приличный дом, а не развалина какая-нибудь, – тут же ворчливо отозвался Прапор, который, оказывается, все слышал. – В развалюху она ехать ни за что не согласится.

До первой деревни, в которой находился намеченный Прапором к осмотру дом, мы добрались в середине дня, совсем немножко поплутав по окрестным деревням и в самом деле наткнувшись на обещанные Маришей без малого полтора десятка вполне приличных брошенных домов. Судя по заколоченным ставням, в них действительно никто не жил. Наша деревня называлась Малая Дубровка, и находилась она вблизи от просто Дубровки. Хотя никаких дубовых рощ и даже вообще дубов тут не наблюдалось. Возможно, когда-то они тут и росли, но затем местные жители распилили красавцев на дрова или для других нужд.

– Ну и как тебе дом? – осведомилась Катька у Прапора, после того как мы всей гурьбой обошли огромный и какой-то неуклюжий дом по периметру.

В нем был всего один этаж. Верней, два, но на первом когда-то располагались курятник, сеновал и хлев. И только второй был отведен под жилье для людей. Но внутрь нам попасть не удалось. Дом был закрыт, а хозяин ушел в запой в соседней деревне еще на прошлой неделе. На наш взгляд, мы проехали кучу домов, которые были ничем не хуже этого, но Прапор был настроен решительно и потащился сам и потащил нас в соседнюю деревню за запойным хозяином.

Мужик нашелся в третьем по счету обитаемом доме, где праздновали чьи-то именины. Нас сначала приняли за дальних родственников именинника, разыскиваемых уже два дня и наконец-то нашедшихся. Поэтому, невзирая на наши протесты, сразу же усадили вместе с остальными гостями. Потом, правда, недоразумение выяснилось, но приязнь к нам у хозяев дома все равно уже зародилась. Однако сразу же стало ясно, что к транспортировке или каким-либо переговорам хозяин продающегося дома не годен.

Прапор и Женя, странно блестя глазами, высказались за то, чтобы остаться тут и дождаться, когда хозяин протрезвеет, а заодно немного перекусить и отдохнуть. Впрочем, отдохнуть, что бы они ни понимали под этим словом, у них не получилось. Как только местные жители в лице пяти бабок, трех теток и одного однорукого мужика услышали, что явился перспективный покупатель, который скупает старые дома без разбору, они тут же начали предлагать Прапору дома один привлекательней другого. Причем, расхваливая свой товар, они безжалостно хулили дома конкурентов.

– Покупай у меня, милок, – шамкала какая-то ветхая старушка. – Мне от бабки достался. Отличный дом. Еще дед мой строил.

– Да кому нужна твоя развалина! Бери у меня, – вмешалась вторая старуха, чуть помоложе Октябрьской революции. – На озере стоит. Прямо на берегу!