Притчи. Ведические, индийские, буддийские - Страница 7

Ученики гуру задавали ему много вопросов о боге. В конце концов учитель сказал:

— Бога не знает никто, и никто не сможет познать бога умом. Также и любое утверждение о нем, любой ответ на ваши вопросы будет лишь искажением Истины.

Услышав такой ответ учителя, ученики были озадачены.

— Но тогда зачем ты говоришь о нем?

— А зачем поет птица?

Всякий раз, когда гуру и его ученики начинали молиться, в ашрам[] входил кот и отвлекал их. В конце концов гуру сказал ученикам, чтобы они привязывали кота на время молитвы.

Через некоторое время гуру умер, но кота по привычке продолжали привязывать. Затем не стало и кота, и тогда в ашраме завели нового, которого так же привязывали на время молитвы. По прошествии веков некоторыми последователями гуру были написаны научные труды. В них указывалось, что привязывание является точным выполнением инструкций гуру и имеет особую важность при отправлении богослужения.

Однажды коршуны и вороны, дабы прекратить вражду, договорились, что будут делить пополам любую добычу.

Так происходило до тех пор, пока они не увидели раненную охотниками лисицу. Она беспомощно лежала под деревом, и, пользуясь ее состоянием, птицы безбоязненно собрались вокруг нее и стали обсуждать, как они поделят ее.

— Мы претендуем на переднюю часть лисицы, — сказали вороны.

— Хорошо, тогда мы возьмем заднюю, — согласились коршуны.

В этот момент лисица поняла, что у нее есть шанс на спасение.

— А я-то всегда думала, — сказала она с усмешкой, — что коршуны по рождению выше ворон. Если так, тогда именно им должна достаться моя передняя половина, ведь в нее входит голова с мозгом и другими вкусными частями.

— Да-да, это чистая правда, — оживились коршуны, — именно мы и возьмем переднюю часть.

— Тому не бывать, — в свою очередь сказали вороны, — эта часть наша, как мы сначала договаривались.

Естественно, что тут же между коршунами и воронами разгорелся спор, который перерос в настоящую битву. С обеих сторон полегло много птиц, и лишь немногие остались в живых. Лисица же несколько дней питалась коршунами и воронами, а потом, окрепнув, удалилась. При этом она заметила: «Слабый остается в выигрыше, когда между сильными начинается вражда».

Созвал однажды падишах Акбар государственный совет. Он специально пришел в зал раньше всех и спрашивал каждого входившего:

— Ответь, кто более велик: Индра или я?

Это был трудный вопрос для придворных. Ведь если сказать, что более велик Индра, то можно не угодить Акбару. В то же время, если отдать предпочтение падишаху, можно прогневать богов. Именно поэтому придворные мялись и отмалчивались.

Пришел на совет и известный мудрец Бирбал. Акбар задал ему тот же вопрос. Бирбал, не задумываясь, ответил:

— Вы более велики, повелитель!

Такой ответ поразил придворных. В зале воцарилась тишина. Был поражен и Акбар, он не предполагал, что Бирбал, не задумываясь, поставит его выше Индры.

— Почему же ты так думаешь, объясни, — спросил он своего советника.

— Повелитель, — отвечал Бирбал, — в наших священных книгах написано, что Брахма вначале создал две фигурки-прообраза — Индры и вашу. Он, как и вы, задался тем же вопросом и для того, чтобы узнать, кто из вас более велик, положил эти фигурки на чаши весов. Ваша фигурка оказалась тяжелее, ибо вы более велики. Вы опустились вниз, а Индра вознесся. Поэтому и получилось так, что вы, повелитель, правите на земле, а Индра — на небе.

Ответ Бирбала очень понравился Акбару. Мудрый советник сумел и угодить падишаху, и не прогневать богов.

Однажды между жизненными силами возник спор — они не могли решить, кто же из них важнее. Каждый кричал: «Я лучше! Я важнее!» Никто не хотел уступать, и тогда жизненные силы решили, что только их отец Праджапати сможет рассудить их.

— Почтенный, кто из нас важнее? — спросили они.

— Тот, без кого тело окажется в самом худшем положении, — отвечал Праджапати. Первой ушла Речь, целый год тело обходилось без нее. Вернувшись, Речь спросила:

— Как вы жили без меня?

— Как живут немые, — отвечали остальные жизненные силы, — которые не говорят, но дышат дыханием, слышат ушами, мыслят разумом.

Тогда Речь вновь вернулась в тело.

Следующим ушло зрение. Через год, вернувшись, оно спросило:

— Как вы жили без меня?

— Как живут слепые, — был ответ, — которые не видят, но дышат дыханием, слышат ушами, говорят языком, мыслят разумом.

И Зрение вернулось в тело.

Тогда ушел Слух. Вернувшись через год, он спросил:

— Как вы жили без меня?

Жизненные силы ответили:

— Как живут глухие, которые не слышат, но дышат дыханием, говорят языком, видят глазами, мыслят разумом.

И Слух вошел в тело.

За Слухом тело покинул Разум. Через год и он вернулся и спросил:

— Как вы жили без меня?

— Мы жили, как живут дети, — отвечали жизненные силы, — лишенные разума, но дышащие дыханием, говорящие языком, видящие глазами, слышащие ушами.

И Разум вернулся в тело.

Наконец настала очередь Дыхания. Но только оно собралось покинуть тело, как другие жизненные силы собрались возле него.

— Будь нашим господином, — сказали они. — Ты — важнее нас всех. Не уходи.

Однажды падишах Акбар во время государственного совета потребовал принести Книгу Законов. Когда книгу принесли, оказалось, что на ней сидел маленький скорпион. Члены совета прервали заседание и устремили взоры на ядовитое насекомое, пока один из слуг не задавил его.

— Самый крошечный злодей, — заметил Акбар, — заставил нас прекратить обсуждение государственных законов.

Наконец-то!

Каждый день монах зачитывал одному царю отрывки из «Бхагавадгиты». И всякий раз он спрашивал:

— О царь, понял ли ты то, что я тебе рассказал?

Но тот не отвечал ни утвердительно, ни отрицательно, а обычно говорил:

— Вначале разберись в этом сам.

Такой ответ приводил монаха в смущение, поскольку он всегда очень тщательно готовился к встречам и считал, что его пояснения четкие и понятные.

Так происходило до тех пор, пока однажды во время медитации монах не увидел относительную природу реальности. Дом, семья, богатство, друзья, слава, положение в обществе — все это оказалось иллюзорным. Монах настолько четко это осознал, что в его душе полностью исчезла тяга ко всему этому. Он решил стать саньясином и отправился в путешествие в поисках Истины. А перед самым уходом он отправил короткое письмо: «Царь, наконец-то я все понял!»

Каждый день монах зачитывал одному царю отрывки из «Бхагавадгиты». И всякий раз он спрашивал:

- О царь, понял ли ты то, что я тебе рассказал?

Но тот не отвечал ни утвердительно, ни отрицательно, а обычно говорил:

- Вначале разберись в этом сам.

Такой ответ приводил монаха в смущение, поскольку он всегда очень тщательно готовился к встречам и считал, что его пояснения четкие и понятные.

Так происходило до тех пор, пока однажды во время медитации монах не увидел относительную природу реальности. Дом, семья, богатство, друзья, слава, положение в обществе — все это оказалось иллюзорным. Монах настолько четко это осознал, что в его душе полностью исчезла тяга ко всему этому. Он решил стать саньясином и отправился в путешествие в поисках Истины. А перед самым уходом он отправил короткое письмо: «Царь, наконец-то я все понял!»