Пришельцы в Гусляре - Страница 6

Вот открываются люки в третьей, пятой, двадцатой тарелочках…

Один из пришельцев, крупного размера, с четырьмя щупальцами, вынул из-за пазухи микрофон, и его голос раскатился над площадью:

– Дорогие братья! Узнав о том, в каком катастрофическом положении вы находитесь, и увидев ваш сигнал бедствия, мы по зову сердец откликнулись на вашу беду. Мы, представители могучих организаций и учреждений Альдебарана, Сириуса, Паталипутры и многих других разумных миров, доставили нашу скромную помощь. Вы не одиноки, друзья и коллеги!

Под аплодисменты гуслярских чиновников пришельцы стали выносить из тарелочек толстые стопки бумаги, копирки, ксероксы, новенькие печатные машинки…

Чиновники смирно и деловито выстраивались в очередь, и каждый из них получил достаточно бумаги, чтобы завалить Удалова с головой.

– Да, – сказал Минц, – мы потерпели поражение.

– Титаническое поражение, – добавил Удалов.

Белосельский не выдержал. Он заплакал.

– Коля, – сказал Удалов, кладя руку на плечо другу, – не падай духом. И на Альдебаране мы с тобой отыщем союзников.

– А они… они… из соседней галактики…

– Мы и до соседней галактики доберемся.

В последние годы, видно обеспокоенные нашими земными событиями, пришельцы осмелели. Мало им Великого Гусляра, принялись кружить над Брюсселем, Бангладешем и Выхино-Владыкино.

В западном, зажравшемся мире многие относятся к пришельцам без интереса, а нам они внушают надежды. Нам нужна валюта, нам нужен ширпотреб, нам нужны спонсоры. Например, вчера по телевизору передавали объявление: «Уважаемые дамы, господа и товарищи! Ассоциации матерей-одиночек и девушек-идеалисток ищут спонсоров, обладающих скромными запасами конвертируемой валюты. Предложения инопланетян рассматриваются с интересом. Отечественных рублей или купонов не предлагать».

…Корабль пришельцев опустился якобы отдохнуть и для мелкого ремонта на старой лесосеке за озером Копенгаген, как раз когда Корнелий Удалов собирал там лисички. Удалов поздоровался, а пришельцы предложили ему сыграть с ними в карты, для отдыха. Играли в «дурака»; они втроем, а Корнелий – один. И, надо сказать, Удалову притом подливали.

Сначала Удалов проиграл корзинку с лисичками, но это еще полбеды. Потом Удалов проиграл пиджак, хороший, почти новый. К тому времени Удалов вошел в азарт, достал бумажник и выгреб из него все свои деньги, которые откладывал на спиннинг, но все не мог купить – то спиннингов нет, то снова подорожали. Но пришельцы на деньги играть не согласились.

– Что мы с твоей мелочью на Альдебаране делать будем? – спросили они. И даже засмеялись. – Давай играть на твои брюки.

Тут уж Удалов заартачился. Он человек солидный, ему домой через весь город идти.

– Тогда, – сказал главный пришелец, – сыграем на недвижимость.

– Ну какая у меня недвижимость, – вздохнул Удалов.

– Давай играть на Землю. Ты Землю ставишь на кон, а мы – наш космический корабль.

Удалов вошел в азарт. И согласился.

Ему бы подумать, зачем пришельцам Земля со всеми ее людьми и природными ресурсами. А он:

– Раздавай карту!

Ну и проиграл.

Потом опечалился и спросил:

– Зачем вам наша родная Земля?

– А она нам нужна, чтобы ее поработить. Мы заставим вас гнуть на нас спину, мы обесчестим ваших женщин, мы подчиним себе вашу экономику и вывезем ваши природные богатства, завалив вас в ответ дешевым, никому не нужным ширпотребом.

– А выкупить назад ее у вас можно? – спросил Удалов.

Пришельцы посчитали на своем компьютере и ответили:

– Если ты к завтрашнему вечеру достанешь сто сорок три тысячи рублей с копейками, возвратим тебе Землю. А нет – не обессудь. У нас все по-честному.

Тут начало темнеть, пришельцы улетели, чтобы засветло успеть на свою базу на обратной стороне Луны, а Удалов поехал домой. Без грибов, без пиджака, и еще проиграл Землю в карты.

Приехал домой туча тучей. А Ксения учуяла запах спиртного и увидела отсутствие пиджака. Ей бы догадаться, что произошла трагедия, а она говорит:

– Опять заместо рыбалки бегал к этой Римке? Лысый уже, а как был козлом, так и помрешь.

– Нет, – отвечал Удалов. – Дело куда хуже. Я Землю пришельцам в карты проиграл.

Ксения рассердилась на такую ложь, стала бить посуду, но Удалов понимал: Ксюша-то побуйствует и успокоится, а ему надо завтра сто сорок три тысячи рублей достать.

– Ксюша, – спросил Удалов, – а что у нас на книжке?

– А ты не знаешь? – сказала Ксюша и саркастически расхохоталась. – Ветер гуляет у нас на книжке, не на что ребенку велосипед купить. Так что неоткуда взять нам денег ей на драгоценности!

– Ты все о том же, – вздохнул Удалов и пошел к соседу, профессору Льву Христофоровичу Минцу, великому изобретателю.

Профессор отдыхал: давал сам себе сеанс одновременной игры в шахматы на двенадцати досках.

– Погоди, – сказал он Удалову, – кажется, наметился вечный шах.

– Некогда годить, – сказал Удалов. – Над планетой нависла беда. Я проиграл Землю в карты.

– Кому? – спросил профессор.

– Пришельцам.

– Откуда?

– Черт их знает. Зеленые, в военной форме.

– Ну что ж, – сказал Минц, ставя себе мат на шестой доске. – Я давно хотел тебя спросить, Корнелий, ты кто будешь по национальности?

– Местный.

– Странно. Если бы ты был евреем, я бы понял: сначала продали Христа, потом Россию, теперь – Землю. Но от русского человека я такого не ждал.

– Я в азарт вошел, – признался Удалов. – Если я завтра к вечеру сто сорок три тысячи не наберу, они нас поработят.

– Значит, это не пришельцы, – сказал Минц и поставил себе мат на восьмой доске. – Пришельцы умеют считать. Они отлично знают, что Земля стоит дороже, чем сто сорок три тысячи. Во много раз.

– А кто же они?

– Переодетые хулиганы. Из Вологды.

– Настоящие, – возразил Удалов. – Метр ростом, три ноги, глаз посреди лба, ну как в такого переоденешься?

– Нет. Это авантюра. И не вмешивайся ты в нее.

– Так не дадите взаймы? Я верну при первой возможности.

– Не из чего тебе такую сумму отдавать. Лучше иди спать.

– Неужели вам Землю не жалко?

– Мне ее еще вчера жалко было. Может быть, к лучшему, если ее захватят пришельцы?

– Что вы говорите, Лев Христофорович! Ведь они же не скрывают, что поработят нас, обесчестят наших женщин, расхитят наши природные ресурсы.

– Что-то не вижу разницы, – сказал профессор и сыграл с собой вничью на третьей доске.

Удалов попрощался и пошел на первый этаж, к Саше Грубину. «Все-таки хороший человек Минц, образованный, – думал он, – а еврейская национальность сказывается. Ему все равно – порабощенные мы или нет. А русскому сердцу порабощение недопустимо!»

Так он и сказал Саше Грубину, когда отвлек его от изобретения вечного двигателя.

– У меня денег нет, – сказал на это Саша, запустил пальцы в свои патлы и начал бегать по комнате, сшибая приборы. – Но если бы были… не знаю, дал ли бы я их тебе.

– И ты тоже?

– Нет, тут не национальная проблема, – сказал Грубин. – Евреи и татары тоже бросались на дзоты. Тут вопрос в том, что у нас в магазине совсем электрические лампочки кончились.

– А разве что не кончилось? – удивился Удалов.

– Резиновые сапоги были, – сказал Грубин. – Сорок шестого размера.

– Это вчера были, – ответил Удалов. – Сегодня утром и они кончились. Значит, не дашь денег?

– А может, пускай поработят? – вопросом на вопрос ответил Грубин. – Хоть какая надежда…

Удалов ушел от Грубина. У Корнелия были принципы, и ему невозможно было от них отказаться. Его любимым героем в детстве был Иван Сусанин.

Ночью Удалов спал плохо. Ему снились эротические кошмары про то, что делают с нашими девушками инопланетяне. Проснулся он на рассвете полный решимости погибнуть, но спасти Землю от порабощения.

Он взял письменный стол сына Максимки, вынес его на Советскую площадь, на газон у памятника Первопроходцам, рядом вбил в землю лопату, к черенку которой было прикреплено: