Пришельцы ниоткуда (сборник) - Страница 75

Жюльен ломал себе голову, не зная, как справиться с этой бандой упрямцев. Но что он мог сделать? Ведь он знал не больше, чем они. Надеяться на помощь с неба? В вышине по-прежнему кружились стаи механических птиц. Казалось, что они мало-помалу снижаются.

— Если мы замешкаемся, они обрушатся на всех нас, — сказал один из спорящих. Мужчины вплотную подступили к Жюльену, и кто-то схватил его за руку.

— По-моему, вы напрасно горячитесь, — сказал Жюльен, стараясь сохранить спокойствие. — Раз у вас такие мощные машины, предоставьте им самим расправиться со мной.

— Пока не истек срок, они ничего не могут сделать, а после этого, повторяем еще раз, погибнем мы все. Если мы не избавимся от тебя, вина падет на всех.

— И вам не жаль меня?

— Бесконечно жаль. Ведь мы к тебе уже привыкли. Ты мог бы жить вместе с нами долго и счастливо.

— Как долго? — спросил Жюльен. — Знаете ли вы, что в этом мире все имеет конец?

— Все имеет конец, — повторил кто-то. — Но почему ты заставляешь нас об этом думать?

Наступило молчание. Вдруг один из них бросился на Жюльена и схватил его за горло. Юноша понял, что погиб, и в ужасе огляделся вокруг. Длинная стена, портик, голубое небо, залитые солнцем поля. Ему так захотелось еще раз увидеть море. Жюльен стал задыхаться, закрыл глаза и внезапно почувствовал, что тиски разжимаются. Окружавшие его люди отступили. Кто-то подхватил Жюльена. Это была Ирэн.

— Обними меня, — прошептала она ему на ухо, как это уже было однажды. — Они не посмеют тебя тронуть.

Черные глаза девушки были возле его глаз. Нежный лоб. Теплые губы. Прошло несколько долгих мгновений. Жюльен ласково провел рукой по ее волосам.

— Бежим, — проговорил он наконец.

Недовольные люди отошли от них и снова стали спорить, а тем временем Жюльен и Ирэн бросились бежать. Никто и не подумал их задерживать. Ирэн увлекла Жюльена к узкой тропинке, разделявшей обработанные участки земли.

— Они не посмеют нас преследовать, — прошептала Ирэн. — Никто, кроме землепашцев, не имеет права топтать эту землю.

Все же они долго бежали по засеянным участкам и остановились лишь тогда, когда достигли пустоши. Только тут Жюльен заметил, что они находятся недалеко от горы.

— Почему ты это сделала? — спросил юноша.

Она стояла перед ним, ее лицо было совсем рядом, Губы ее дрожали.

— Я хотела… — тихо начала девушка.

— Что ты хотела?

Она опустила глаза и посмотрела на свои руки, прижатые к груди Жюльена. Вдруг поднялся сильный ветер. Послышался протяжный скрежет металла. Птицы!

Они кружились в нескольких метрах от молодых людей. Едва улетала одна стая, как появлялась другая.

— Сколько их? — спросил Жюльен.

— Наверно, тысячи, — ответила Ирэн.

Ее глаза наполнились слезами. Птицы вились над людьми, описывая круги то быстрее, то медленнее. Появилась стая маленьких, почти белых птиц.

— Эти самые быстрые, — объяснила Ирэн. — Но они нас не тронут. Срок еще не истек. До девяти вечера они не могут причинить нам вреда.

— А после? — спросил Жюльен.

— После девяти все будет кончено.

— И мы ничего за это время не сможем сделать?

— Ничего, — ответила Ирэн.

По лесам, покрывавшим склоны горы, волнами пробегал ветер, он дул все сильнее и сильнее. Ирэн подняла голову и взглянула на небо над горой. Нет, укрыться им было негде. Их настигнут даже в горах. С того момента, как машины пожелали проявить свое могущество, все было предрешено. Сегодня вечером на острове ничего не останется, кроме машин. Да еще будут летать птицы.

— Но где же источник их энергии? — спросил Жюльен. — Что, если взять и выключить ток?

— Невозможно. Здесь все устроено так, что, если кто-нибудь попытается это сделать, он первым погибнет. А машины способны работать самостоятельно сто лет, а может быть, и дольше. Неиссякаемым источником энергии служит море.

— А если испортить какую-нибудь детальку?

— Ты же знаешь…

Да, он знал. Все, вплоть до самой последней пружинки, здесь тщательно охранялось.

— Нужно бы… — продолжала девушка.

Но что? Линия скал четко выделялась на голубом небосклоне. Какая помощь могла явиться с неба, прозрачного и легкого, как мечта? Но вот свет чуть померк, казалось, возвещая наступление вечера.

— Скоро вечер, — сказала Ирэн.

В то же мгновение они были опрокинуты наземь. Ирэн и Жюльен подумали о железных птицах. Но это был порыв ветра неслыханной силы.

— Этого не учли, — проговорила Ирэн. — Отсрочка… Они не могли предотвратить бурю.

Скоро ветер стал утихать, хотя был еще достаточно силен. Жюльен и Ирэн увидели огромную черную тучу, подымавшуюся над горой, словно вторая гора. Они вскочили и бросились на поиски убежища, подгоняемые ветром. Через час молодые люди миновали эту часть острова и оказались неподалеку от деревни. Время от времени налетал новый шквал. Слышался рокот морских валов. Птицы исчезли.

— Нет такой силы, которая могла бы их уничтожить, — сказала девушка. — Они поднялись выше туч. Город устоит при любых ветрах. После девяти часов приказ будет приведен в исполнение, все успокоится, но мы погибнем.

— А другие?

— Не знаю.

— Будет нелепо, если уничтожат всех.

— Мы ничего не можем поделать, — сказала Ирэн.

Между тем все небо почернело. Когда они добрались до поселка, который островитяне собирались превратить в музей древности, ветер начал завывать так, будто тысяча точильщиков острили свои ножи. Ирэн и Жюльен успели добежать до заброшенной церкви и закрыть за собой дверь. Ветхая церквушка, без алтаря и скамеек, походила на сарай. Но по крайней мере стены были еще крепки. Через два очень узких окна, расположенных у входа, проникал свет вечернего грозового неба. Ошеломленные Жюльен и Ирэн долго не могли прийти в себя, слушая доносившийся снаружи гул, стук сорванной с крыши черепицы, грохот волн и разноголосый вой ветра.

— Никакой надежды, — сказала Ирэн.

— Мне помнится, — заговорил Жюльен, — что двое влюбленных, о которых шел рассказ, так же как и мы, бежали через поля. И они увидели, как что-то надвигается из глубины поля. Должно быть, начиналась буря, такая же, как сейчас.

Они прижались друг к другу, забыв о ветре, не думая об ожидавшей их участи. Когда за окнами сгустилась ночная мгла, молодые люди заметили в глубине церкви тусклый огонек. Подойдя поближе, они разглядели длинную восковую свечу, прикрепленную к старому подсвечнику. Кто мог ее зажечь? В конце концов они увидели человека, вытянувшегося во всю длину на каменном полу.

— Кто вы? — спросила Ирэн.

Он поднял голову и с трудом встал. Это был старик в заплатанной одежде.

— Рыбак, — узнала его Ирэн.

— Что скажете о погоде? — недолго думая спросил Жюльен.

Старик улыбнулся в седую бороду.

— Много лет не видал такой бури.

Он внимательно оглядел Жюльена и Ирэн. А те молча стояли перед ним.

— Как вы сюда попали?

Это было трудно объяснить. Однако Жюльен попытался и сам удивился, как мало слов понадобилось ему. Когда он закончил, старик покачал головой.

— Я ничего об этом не знал, — сказал он наконец. — Живу я очень замкнуто, а в харчевню хожу, только чтобы запастись провизией или продать улов.

— Что за жизнь! — воскликнула девушка.

— С утра до вечера вожусь с сетями. А несколько лет у меня ушло на постройку баркаса из старых досок, которые держал про запас в сарае еще мой отец. Но что с вами могут сделать люди из города, которые желают вам зла?

— Никто не желает нам зла, — ответила Ирэн. — Во всем виноваты птицы и машины.

— Я ничего в этом не понимаю, — сказал рыбак. — И никогда не понимал. Но вы любите друг друга. Почему бы вам не убежать отсюда как можно дальше?

— Это невозможно, — ответил Жюльен.

Сильные порывы ветра не прекращались. Свеча стала мерцать. Старик опустился на колени и поправил фитиль.

— Давным-давно, когда я был еще ребенком, — сказал рыбак, — в этой церкви было много таких свечей — не помню, по какому случаю их зажгли. Должно быть, мне было тогда пять лет. Отец сказал мне: «Смотри!» Я посмотрел и с тех пор люблю смотреть не только на свечи, но и на все беззащитное, что только можно встретить в природе, будь то неуклюжий краб, который ковыляет, как ребенок, или будь то цветок, выросший гденибудь на скале. Потому я люблю и огни далеких кораблей. Мне всегда нравилось все далекое и недоступное.