Принципы ведения войны - Страница 34

Изменить размер шрифта:
Война есть лишь продолжение политики другими средствами

Следовательно, мы видим, что война есть не просто политический акт, но также реальный политический инструмент, продолжение политических отношений другими средствами. Вся остальная специфика войны относится лишь к специфической природе средств, которые она использует. Военное искусство вообще и полководец в каждом отдельном случае вправе требовать, чтобы направление и намерения политики не вступали в противоречие с военными средствами, и это требование отнюдь не пустяк. Но какое бы мощное действие оно ни оказывало на намерения политики, все же это воздействие всегда следует считать лишь видоизменением их; ведь политические намерения есть цель, а война — ее средство, а средство никогда нельзя представить без цели.

Различие в природе войн

Чем больше и сильнее мотивы войны, тем более она влияет на все существование народа. Чем сильнее натянутость отношений, предшествующих войне, тем ближе война приближается к своей абстрактной форме, тем больше она будет направлена на уничтожение противника, тем больше будут совпадать военная и политическая цели, тем более чисто военной и тем менее политической будет война. Но чем слабее мотивы и напряжение, тем меньше будет естественное направление военного элемента, то есть насилие, совпадать с политической линией; тем больше, следовательно, война будет отклоняться от своего естественного направления. Чем сильнее политическая цель расходится с целью идеальной войны, тем больше кажется, что война становится политической.

Во избежание возникновения у читателя неправильных представлений, мы должны заметить, что под естественной тенденцией войны мы имеем в виду лишь философскую, логическую тенденцию, а не тенденцию сил, фактически задействованных в конфликте, например все эмоции и страсти воюющих. Несомненно, в некоторых случаях они также могут быть возбуждены до такой степени, что с трудом сдерживаются и направляются в политическое русло; но в большинстве случаев такого противоречия не возникает, потому что при существовании такого сильного возбуждения возник бы и соответствующий великий политический план. Если план направлен только на малую цель, тогда и подъем духовных сил масс будет также столь слабым, что эти массы потребуется не сдерживать, а стимулировать.

Все виды войны могут считаться политическими действиями

Возвращаясь к основной теме, заметим: если при одном виде войны политика как будто совершенно исчезает, тогда как при другом занимает очень видное место, мы все же можем утверждать, что один вид войны такой же политический, как и другой. Второй вид войны можно было бы считать более охваченным политикой только в том случае, если под политикой понимать не верную оценку положения вообще, а условное понятие осторожной, тонкой, а порой бесчестной хитрости, отвергающей насилие.

Влияние этой точки зрения на правильное понимание военной истории и на основы теории

Итак, мы видим, во-первых, что при любых обстоятельствах войну надо рассматривать не как нечто самостоятельное, а как политический инструмент; и, только приняв эту точку зрения, мы можем не оказаться в оппозиции всей военной истории. При таком представлении эта великая книга становится доступной для понимания. Во-вторых, эта точка зрения показывает нам, как должны быть различны по характеру войны в зависимости от мотивов и обстоятельств, из которых они проистекают.

Первый самый крупный и самый решающий акт работы мысли государственного деятеля и полководца состоит в том, чтобы правильно определить войну, в которую он вступает, и не принять ее за то, чем она при данных обстоятельствах быть не может. Следовательно, это первый, наиболее всеобъемлющий из всех стратегических вопросов.

О теории ведения войны

Итак, война — явление изменчивое, потому что в каждом отдельном случае она несколько меняет свою природу, но также в своих общих формах по отношению к преобладающим в ней тенденциям является странным триединством, состоящим из насилия как первоначального ее элемента, ненависти и враждебности, которые можно рассматривать как слепой природный инстинкт; из игры вероятностей и случая, что делает ее свободной душевной деятельностью; из подчиненности ее политике, как орудия последней, благодаря чему она подчиняется рассудку.

Первая из этих трех сторон больше обращена к народу; вторая — больше к полководцу и армии; третья — больше к правительству. Страсти, разгорающиеся во время войны, очевидно, в скрытой форме уже существовали в народах. Степень, которой достигнут проявления мужества и талантов в царстве вероятностей и случайностей, зависит от индивидуальных особенностей полководцев и армии, но политические цели войны принадлежат только правительству.

Эти три тенденции, представляющие как бы три ряда различных законов, глубоко коренятся в природе предмета и в то же время изменчивы по величине. Теория, не принимающая в расчет один из этих факторов или устанавливающая между ними произвольные соотношения, тотчас же войдет в такое противоречие с реальностью, что ее можно будет считать уничтоженной.

Следовательно, задача теории — сохранить равновесие между этими тремя тенденциями, как между тремя точками притяжения.

Способ, которым можно решить эту трудную проблему, мы рассмотрели в главе «О теории войны». Во всяком случае, понятие войны, как было определено выше, стало первым лучом света, который осветил построение теории и даст нам возможность разобраться в ее огромном содержании.

Цели и средства в войне

Удостоверившись в предыдущем разделе в сложной и изменчивой природе войны, мы сейчас займемся изучением влияния, которое эта природа оказывает на цель и средства войны.

Если начать с вопроса о цели военных действий, на которую должны быть направлены усилия войны, чтобы быть надежным орудием политики, мы обнаружим, что эта военная цель так же изменчива, как политическая цель и различные условия войны.

Если вернуться к отвлеченному понятию войны, то придется сказать, что политическая цель находится вне ее пределов, ибо, если война является актом насилия, призванным заставить врага выполнить нашу волю, тогда в любом случае все зависит от нашего превосходства над противником, то есть его разоружения, и только от этого.

Ранее мы более пристально рассмотрели значение разоружения нации, здесь же ограничимся проведением различия между тремя элементами общего порядка, охватывающими все остальное. Это — вооруженные силы, территория и воля противника.

Вооруженные силы должны быть уничтожены, то есть доведены до такого состояния, когда противнику невозможно продолжать войну.

Территория должна быть завоевана, потому что она может быть источником формирования новых вооруженных сил.

Но даже когда оба этих условия выполнены, все же война, то есть враждебные чувства и действия враждебных сил, не может считаться законченной, пока не сломлена также воля противника; то есть его правительство и его союзники должны быть вынужденными подписать мир, а народ принужден к подчинению; ведь, пока мы полностью оккупируем страну, война может разразиться снова, изнутри или с помощью союзников. Несомненно, это может произойти и после заключения мира, но это говорит только о том, что не всякая победа приносит полное решение и окончательную развязку.

Впрочем, с заключением мира все же угасает множество искр, которые бы тихо тлели, а возбуждение страстей утихает, потому что все умы, расположенные к миру, которых во всех нациях и при любых обстоятельствах немало, окончательно сворачивают с пути сопротивления. Что бы ни произошло впоследствии, с заключением мира мы всегда должны считать цель достигнутой, а войну завершенной.

Поскольку вооруженные силы предназначены в первую очередь для защиты страны, естественный порядок действий заключается в том, чтобы прежде всего уничтожить вооруженные силы, а потом завоевать страну.

Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com