Принц Лжи - Страница 12

Огм схватил Мистру за руки.

– Одно ваше имя говорит об искренней смиренности, какая бывает только у смертной, – сказал он. – Когда Эо поднял вас на небеса, вы могли бы остаться Миднайт, но вместо этого предпочли взять себе имя богини, восседавшей на этом троне до вас.

– Это был политический ход, – без лукавства ответила богиня. – Он обеспечивал незыблемость церкви. Я ведь говорила, что не настолько наивна, как вы полагаете.

Огм пропустил мимо ушей ее резкость.

– Из-за того, что вы называете себя Мистрой, в миру поговаривают, будто чародейки Миднайт вообще не существовало, что это миф.

Богиня Магии пожала плечами:

– Есть и такие, кто утверждает, что Кайрик – это миф, хотя последние десять лет он силой насаждает свой культ среди последователей Бэйна, Ваала и Миркула. В эту самую минуту в Хартландии ведется сорок восемь кровавых битв, в которых одни верующие убивают других, отстаивая истинность своей веры, и все из-за гордости и тщеславия Кайрика. Какая глупость.

– Возможно, но его имя прочно войдет в историю Фаэруна, тогда как ваше смертное имя однажды исчезнет, – улыбнулся Огм. – Я вижу по вашему лицу, что история вас не волнует, а зря. Ведь именно подчинение себе всей истории и является сутью безумных планов Кайрика. Ради истории он и пытается создать эту свою книгу, которая вызывает у всех опасения.

– Прошу прощения, – перебил его чей-то низкий голос, – но Кайрика в первую очередь волнует власть. «Кайринишад» послужит именно этой цели. – Торм Правдивый церемонно поклонился Мистре, а затем Огму. – Не хочу противоречить вашим умозаключениям, Хранитель Всех Знаний, но в последнее время мне пришлось иметь дело с Принцем Лжи, и я думаю, что…

– Мы здесь не для того, чтобы обсуждать, что вы думаете, Торм, – произнес слепой, внезапно появившийся в самом центре зала. Лицо его было словно высечено из камня – неподвижное и неумолимое, волшебный наряд представлял собой самое простое одеяние. В левой руке он держал серебряные весы, а правая была отсечена у запястья. – Мы здесь для того, чтобы обсуждать факты: свидетелем каких именно злоупотреблений Кайрика вы стали, находясь в его царстве. После этого мы станем судить его по всей строгости закона.

Талое все это время вырезал свое имя на столешнице, но тут он оторвался от своего занятия.

– А я предлагаю просто устроить Кайрику засаду, расправиться с ним, после чего останки разбросать по равнине, – пошутил он, грозно взмахнув серебряным кинжалом.

Тир, слепой бог Справедливости, потыкал культей в длинную белую бороду и обратил невидящие глаза на Талоса Яростного.

– Настанет и ваша очередь говорить, а пока помолчите.

Талос вместо ответа сердито хмыкнул и отделил от столешницы длинную щепку.

– Вот так начинается очередной сбор Совета Высших Сил, – прошептал Огм богине Магии. – Ничего нового, совсем как в прежние времена, вы не находите?

Мистра должна была признать правоту Огма. Высшие Силы встречались редко, ибо не часто возникали проблемы, требующие присутствия всех богов. Тем не менее, на каждом собрании, где успела побывать Мистра, всегда происходило одно и то же: Тир брал на себя обязанности председателя, а Талое вставлял ему палки в колеса. На тех собраниях, как и сейчас, Огм спокойно фиксировал каждое слово и движение своих бессмертных собратьев, тогда как Темпос, теряя терпение, предлагал вмешательство своей божественной армии, которая решит любую проблему, даже самую деликатную, с помощью меча и щита.

Мистра тогда поняла, что Огм добивается именно такого развития событий: после многих веков общения боги стали предсказуемы. Можно было рассчитывать, что Тир станет поддерживать любое действие, способствующее законности и благоденствию Фаэруна. С той же уверенностью можно было утверждать, что Талое наверняка станет противником подобных мер и постарается создать хаос и зло, по крайней мере в понимании Тира. Точно так же точки зрения Талоса и Летандера не позволяли им найти общий язык.

«Трудно, – подумала богиня, – но осуществимо». Она была почему-то уверена, что боги способны отступить от привычных стереотипов, поняв, что их мнение не является единственным во вселенной.

Мистра медленно обвела взглядом Зал Полярной звезды. На Совете собрались десять из одиннадцати Высших Сил – все, кроме Кайрика. Большинство богов сидело вокруг столов, уставленных сосудами, чашами и колдовскими материалами. Три божества, проповедующие хаос, – Темное, Талое и Сьюн. богиня Любви, – ерзали на стульях или бесцельно бродили по залу. В центре зала на небольшом возвышении держал речь Тир, методично перечисляя правила протокола. Справа от него стоял Торм. Бог Долга обладал божественностью не в полной мере, а лишь наполовину, но Тир тем не менее поручил ему выступить перед Советом и рассказать о своем недавнем конфликте с Кайриком.

– Думаю, нам лучше всего начать с показаний Торма Правдивого, – бубнил Тир. – Мы ведь собрались здесь именно из-за его обвинений, выдвинутых против так называемого Принца Лжи.

Торм поднялся на трибуну, а Мистра тем временем оценивала свое собственное положение в этом зале, напоминающем лабораторию, типичную для Кормира, Глубоководья и Халруа, – вполне цивилизованных королевств, где имелись школы, обучающие магов основам чародейства. Как и в начале заседания Тир, теперь Торм стоял на месте, предназначенном для преподавателя. Остальные боги играли роль учеников. Будто в школе, некоторые ловили каждое слово учителя – Огм, например, – а другие лишь коротали время, подсчитывая минуты до окончания занятий.

В этой воображаемой школе Мистра не отвела себе роли учителя или ученика, она была лишь сторонним наблюдателем. В школах магии, которые ей довелось видеть в юности, самый всесильный маг никогда не преподавал. Он или она тихонько сидели на задней скамье, наблюдая за классом, готовые вмешаться в том случае, если кто-то по ошибке произнесет чересчур сильное заклинание и навлечет на всех остальных опасность.

– Кайрик – угроза всему Фаэруну, – начал Торм, энергично размахивая руками. Одежда мага, свисающая с массивных плеч, была не такой яркой, как у прочих божеств, тем самым подчеркивая его низший статус. – Как всем вам известно…

– Если нам известно, зачем об этом снова говорить? – нетерпеливо проорал Талос.

Темпос перестал пялиться на свои карты, чтобы одобрительно хрюкнуть, а богиня Любви захихикала, прикрывшись ладошкой. Из всех присутствующих только Тир, казалось, счел этот выпад оскорбительным. Бог Справедливости строго хмыкнул, повернув голову в ту сторону, откуда донесся голос Талоса Яростного, затем дал знак богу Долга, чтобы тот продолжал.

– Зато кое-что вам все-таки неизвестно, – резко произнес Торм, сверкнув на Талоса глазами. – Кайрик появляется перед верующими в обличье других богов, и те, кто послабее духом, гибнут нелепой смертью. Причем он выбирает только тех, кому еще предстоит заслужить благосклонность божества своим преданным служением. Несчастные преждевременно расстаются с жизнью и становятся пленниками в Городе Раздоров.

Торм продолжил рассказ о том, как Кайрик обманул одного наемника, кормирского воина по имени Гвидион Быстроход, коротко изложив суть происшедшего, но речь его на этом не закончилась. Он подробно описал, каким образом действия Кайрика наносят урон чести каждого из присутствующих в зале богов. В конце диатрибы Торм произнес ожидаемую тираду о долге, призвав Совет Высших Сил выступить против мерзавца Властелина Праха.

Пока Торм держал речь, Мистра пыталась представить, каким именно бог Долга видит этот зал. Проникнуть в мысли полубога оказалось гораздо легче, чем она ожидала. Его сознание представляло собой простую крепость из белейшего камня, построенную вокруг просторного храма Долга и Чести. У стен несли молчаливый караул закованные в латы рыцари. То ли они не почувствовали присутствия Мистры, то ли не обратили на нее внимания, не распознав в ней врага, осталось неясным, но они позволили ей беспрепятственно пройти через ворота. Оказавшись внутри, Мистра взглянула на окружение глазами Торма.