Принадлежу тебе - Страница 1

— Вам принести что-нибудь из напитков?

Я была вырвана из своих мечтаний бойкой стюардессой. Мне потребовалась минута, чтобы привести мысли в порядок. Я пребывала в каком-то тумане и была не совсем уверена, то ли я только что проснулась, и вся прошлая неделя была сном, то ли это было действительно незабываемым воспоминанием.

— Мне водки, а ей — бокал красного вина. Простите её, всю прошлую неделю она трахалась с шикарным незнакомцем и кажется, до сих пор не может прийти в себя.

Сиенна улыбнулась потрясенной стюардессе, приятной на вид женщине лет сорока, носившей слишком много нашивок на своей униформе. Судя по ее лицу, я была уверена, что стюардесса не привыкла к таким сквернословам как Сиенна, которые летают первым классом.

Я осмотрелась и увидела, что большинство людей выглядело воспитанными и изысканными. Они были одеты скорее для вычурного теннисного матча, чем для двенадцатичасового перелета из Гонолулу в Нью-Йорк. Сиенна бы выделялась, даже если бы её рот не был как у дальнобойщика.

Сиенна МакАлистер — моя лучшая подруга с третьего класса. Мы стали родственными душами с нашего первого занятия в хоре, когда поняли, что можем петь в естественной гармонии друг с другом даже без музыки. Двадцать лет спустя, наши жизни развели нас по разным путям, но это никак не ослабило нашу связь.

Кроме того, что мы были ровесницами, у нас не было ничего общего. Сиенна выглядела так, словно только что вышла из рок-группы: растрепанные, густые, темные кудри ниспадали на белоснежную кожу и черную обтягивающую одежду, вкупе с зашнурованными кожаными ботинками на пятидюймовой платформе. Если её пышные формы, затянутые в облегающую одежду недостаточно привлекали внимание, то сотни браслетов, доходящие ей до половины руки и мелодично позвякивающие во время движения, исправляли ситуацию.

Я же, наоборот, люблю розовый цвет и всякие девчачьи вещи. Мои длинные, густые, светлые и прямые волосы стали практически белыми после недели на солнце. Они резко контрастировали с моей очень загорелой кожей и безумной женщиной, сидящей рядом. В юности я ненавидела свою оливковую кожу и яркие светлые волосы, сильно контрастирующие на её фоне. Такое сочетание было необычным, поэтому большинство людей считали, что я не натуральная, а крашеная блондинка. Мой отец когда-то сказал, что я особенная, потому что во мне смешались мамино шведское и его итальянское происхождение. Но, как и все подростки в определенный момент, я хотела выглядеть по-другому. Мне было около девятнадцати, когда я, наконец, прекратила бороться со своей внешностью и начала учиться ею пользоваться.

Стюардесса принесла нам наши напитки, и робко улыбаясь, поспешно удалилась. Было очевидно, что она больше не хотела ничего слышать о нашем отпуске, о котором Сиенна непременно бы рассказала, если бы появилась такая возможность. Сиенне нравилось шокировать чопорных людей резкими словечками, ведь их смущение забавляло её.

Сиенна поднесла свой бокал к моему и произнесла тост:

‒ За лучший, черт возьми, отпуск, что у меня когда-либо был!

Я рассмеялась и кивнула, затем мы чокнулись и вернулись к своим напиткам.

Неделей ранее.

После нашего приземления целый день солнцепёка окончательно изнурил меня. Должно быть, я не соображала, когда бронировала прямой ночной рейс из Нью ‒Йорка в Гонолулу.

Я действительно думала, что прилетев в восемь утра, я буду чувствовать себя свежей и отдохнувшей, готовой приступить к своему первому дню медового месяца?! Два часа сна на пляже не помогли мне адаптироваться к разнице в часовых поясах. К восьми часам вечера, когда мы с Сиенной собирались погулять, я начала задаваться вопросом, во что я ввязалась на этот раз.

Мы пришли в японский ресторан при отеле. Я напомнила себе, что должна поесть, несмотря на то, что была практически не голодна. Последний раз, когда я пила с Сиенной натощак, я отрубилась на кухонном полу лицом вниз, и Майклу пришлось нести меня наверх. Ненавидя, что мысли о Майкле всё ещё неконтролируемо всплывают в моем сознании, я сделала глубокий вздох и выкинула их из головы. Я дала себе установку, что он не испортит наш отпуск больше, чем уже сделал это.

После того, как мы сделали заказ, хорошенькая официантка, одетая в традиционное красное кимоно, подала нам напитки в кокосах с милыми лиловыми зонтиками.

— Спасибо, но мы их не заказывали, ‒ сказала я, когда она поставила напитки перед нами.

Официантка улыбнулась мне и указала на другой конец ресторана, где я увидела столик с дюжиной парней. Один из них поднял свой напиток и улыбнулся.

Сиенна взяла один из напитков и улыбнулась в ответ. Несмотря на то, что он был в другом конце помещения, я заметила, что он красив и у него чертовски сексуальная улыбка. Просканировав столик, за которым он сидел, я чуть не задохнулась от увиденного. Черт возьми, они все были красавчиками, один лучше другого! Они выглядели так, словно приехали на турнир по регби, или возможно, на фотосессию нижнего белья от Кельвина Кляйна. В данный момент я была благодарна своей загорелой коже, потому что никто не мог увидеть моего румянца.

Сиенна чокнулась с моим "бокалом " и сказала достаточно громко, чтобы это было слышно за соседними столиками:

‒ Помни, мы должны хорошенько потрахаться во время отпуска, детка! ‒ Я подавилась своим напитком, прежде чем мы вместе засмеялись, словно снова были в третьем классе.

Нам только что подали ужин, когда я заметила, что этот мужской клуб собрался уходить из ресторана. Видимо, я была не единственной, кто заметил их уход. О ни приковали к себе внимание как минимум половины людей в помещении. Привлекательная группа удостоилась повышенного внимания, будучи шумной, красивой и много пьющей. На пути к выходу улыбающийся парень, который послал нам напитки, и двое его друзей остановились около нашего столика.

— Леди, я надеюсь, что вы сегодня спуститесь к костру, который организовывает отель. ‒ Я мочки на щеках делали его еще красивее.

— Мы придем. ‒ Сиенна подняла брови и улыбнулась ему. ‒ И спасибо за напитки. Они были очень вкусными. ‒ Её слова были больше похожи на мурлыканье. Я и забыла, насколько хорошо она флиртует. Это было её второй натурой ‒ ей удавалось любым словам придать пикантность. Я уверена на все сто, что если она спросит у проходящего мимо мужчины, сколько время, то он будет думать, что она хочет с ним переспать.

— Всегда, пожалуйста. Знаешь, это может звучать как плохой пикап, но ты выглядишь очень знакомо, ‒ нахмурился он, и было видно, как он старательно пытается узнать ее.

— Может быть, мы выясним, откуда ты меня знаешь позже, у костра? ‒ Сиенна вызывающе выгнула бровь.

— Звучит отлично, ‒ улыбнулся он, и его глаза начали медленно изучать Сиенну. Но его внимание быстро отвлекли остальные парни, которые начали спорить у двери. ‒ Я лучше пойду, пока этих придурков не вышвырнули отсюда. Я буду искать вас у костра, леди.

После краткого пребывания Сиенны в качестве солистки «No Worries», людям она всегда казалась знакомой. Пять лет назад у них был хит номер один. Но не успел выйти их первый альбом, который помог бы закрепить их успех, они распались из-за конфликта между членами группы. Вроде бы гитарист спал с женой барабанщика, и они не смогли больше работать вместе. К сожалению, они стали группой одной песни, но люди до сих пор смутно вспоминают лицо Сиенны. Её нельзя отнести к тому типу женщин, которых можно легко забыть.

Сиенна и я пели в девчачьей группе в Бостоне на протяжении пяти лет. У нас было много местных концертов и достаточно много поклонников. Но это не приносило нам достаточно денег для существования, хотя нам нравилось этим заниматься, и какое-то время это работало на нас. Когда мы решили пойти разными путями, я уже встретила Майкла, и начала получать музыкальное образование, а также строить планы на жизнь. Сиенна не отказалась от нашей мечты стать рок-звездой, и в двадцать один год она улетела в Нью-Йорк, чтобы стать солисткой «No Worries». Но мы остались друзьями.