Прикосновение холода (ЛП) - Страница 15

После убийства Дэвида Джордана люди превратили его шкафчик в храм, покрывая его фотографиями, карточками и другими вещами. Но не здесь, не в Академии.

Наконец, толпа рассеялась и я нашла свободное место в конце длинного библиотечного стола. Я вытащила свои книги и попыталась сконцентрироваться на эссе, которое я должна написать для профессора истории мифов Метис. Но я не могла. Не помогло и то, что все ещё говорят о Жасмин.

– ... получила по заслугам, если спросите меня, – прошептала девушка, – Жасмин всегда считала себя лучше других.

– О, да, – согласился парень. – Это ужасно, но по крайней мере я больше не должен терпеть ее на уроке греческого. Она всегда доставала меня.

– Меня тоже. То, что меня действительно пугает, это факт того, что Жнец был в библиотеке, – девушка вздрогнула. – Собственно, Жнецы не должны заходить на территорию кампуса, а тем более они не должны были ничего красть в библиотеке. Я волнуюсь об этом гораздо больше чем о Жасмин.

Я знала, что каждый горевал по-своему, находясь под давлением или что там еще. И да, вероятно, Жасмин была самой настоящей мерзавкой, как Карсон и говорил. Но все равно кого-то же должна было огорчить то, что она мертва. Я правда думаю, что это кому-то должно быть интересно. Кто-то должен был грустить, потому что она умерла. Кто-то обязательно хотел бы знать, что скрывалось за этим. Кто-то должен был попытаться позаботиться о том, чтобы такого не произошло с другими учениками.

На мгновение лицо Пейдж Форрест всплыло перед моими глазами, и я вспомнила, как она смотрела на меня тем днем. В ее глазах было... отчаяние. В этот момент, в ту самую секунду, прежде чем я дотронулась до щетки, маленькая часть меня поняла, что Пейдж что-то скрывает, кое-что огромное, кое-что ужасное. И я хотела знать, что с ней случилось. Вот я и подняла щетку. Я даже представить не могла, какой ужасной была тайна Пейдж.

Эти мысли о Пейдж вызвали волну чувств, и я снова увидела все это перед своим внутренним взором. Как отчим Пейдж расчесывал ее волосы, а потом она должна была лечь на кровать, чтобы он смог прикасаться к ней. Я также снова почувствовала стыд, страх и беспомощность Пейдж. После того как я что-то увидела, как только какой-то предмет или человек вызывал во мне видение, эти воспоминания навсегда становились частью меня, и я могла снова и просмотреть их и почувствовать.

Вероятно это цыганская версия фотографической памяти. Я могла вызвать отдельные воспоминания и сконцентрироваться на них, проанализировать каждую маленькую деталь, которую я увидела, почувствовала или услышала. Но иногда они всплывали не зависимо от того, хотела я того или нет, например, так, как действовали сейчас воспоминания Пейдж. В определенном смысле я рассматривала это как наказание за то, что я была так любопытна.

Мои ногти впились в ладонь, и я начала бороться с воспоминаниями о Пейдж, прежде чем снова начну кричать. Глубоко дыша, я сконцентрировалась на другой картинке, на моей маме.

Вспомнила ее лицо, голос, улыбку, смех, я могла без труда совершенно ясно представить ее лицо. Это был трюк, которому она обучила меня, чтобы бороться с нежелательными воспоминаниями. Думай о чем-нибудь хорошем и забудешь это зло, насколько это возможно.

Это не всегда работало, но на этот раз мне повезло.

Ужасные воспоминания о Пейдж поблекли и снова спрятались в темном уголке моего сознания, в непосредственной близости с другими плохими вещами, которые я увидела и почувствовала за годы.

Все равно всплеск этих чувств привел меня к тому, чтоб я задумалась над тем, что сделала, чтобы помочь Пейдж. Конечно, мне хотелось знать ее тайну, но я тоже рассказала моей маме, что произошло. И по крайней мере я немного помогла моей маме в том, чтобы удержать отчима Пейдж от того, чтобы он зашел дальше. Я также думала над тем, что сказала профессор Метис прошлой ночью, что мама гордилась бы мной, так как я хотела помочь Жасмин, хотя большинство людей просто сбежали бы.

В этот момент я приняла решение.

Возможно, это было безрассудством. Вероятно, это из-за грызущего подозрения, что речь шла о чем-то большем, чем просто о краже магической чаши. Скорее всего, это было глупо или нелепо, или просто ошибочно.

Но я хотела больше узнать о Жасмин. Совершенно определенно, я хотела знать, почему она так поздно была в библиотеке. Я хотела понять, что в действительности с ней случилось и кто нес за это ответственность.

Вероятно... вероятно, я должна была сделать это для самой себя, чтобы понять, почему тот, кто украл Чашу Слез, убил Жасмин, но оставил меня в живых. Возможно, это был своеобразный долг выжившего или что-то в этом роде.

Но как-нибудь я найду ответы на свои вопросы. Я же все-таки Гвен Фрост, девочка-цыганка, которая видит вещи. Девочка, которую нанимали, если что-нибудь теряли. Я была хороша в том, чтобы находить вещи. Узнать правду о смерти Жасмин, было бы не так сложно.

Кроме того, это была тайна, которую я непременно хотела разгадать, чтобы ни случилось.

Я сидела в середине библиотеки среди всех тех учеников, которые пришли чтобы поглазеть. Там я не могла сосредоточиться. Следовательно я начала искать стол среди рядов полок в задней части библиотеки, в углу рядом с витриной, в которой стоял странный меч.

Я бросила сумку на стол, подошла к витрине и посмотрела вниз на меч. Оружие выглядело также как и прошлой ночью. Серебряный металл, длинное лезвие с бледной надписью, человеческое лицо высеченное на рукоятке.

Я подождала минуту, но глаз на набалдашнике не открывался для того, чтобы посмотреть на меня. Отлично. Возможно я все же не становилась сумасшедшей.

Я села за стол, достала свою записную книгу из сумки и начала записывать все, что я знала о Жасмин Эштон. Чем больше я записывала, тем проще было узнать почему вчера вечером она была в библиотеке, и кто ее убил.

Я знала не много.

Жасмин была красивой, популярной и очень подлой. Валькирия, которая любила дизайнерские шмотки, и семья которой имела очень глубокие кошельки. И.. и... это все. Это все, что я могла о ней сказать. Это было общее суммирование ее существования, насколько это меня касалось. Я даже не знаю, каким был ее магический дар в дополнение к силе Валькирии.

На одно мгновение я была подавлена. Это было глупо. Это не было так, будто я была Шерлоком Холмсом или Бэтменом, или кем-нибудь ещё в этом роде. Кем-то, кто способен, с помощью пары подсказок полностью разгадать тайну. Возможно, какой-то случайный злодей действительно убил Жасмин, какой-нибудь Жнец Хаоса, который пришел только за Чашей Слез, чтобы сотворить с ней злые вещи.

Но потом я подумала о своей маме. Что-то в этом я чувствовала неправильное, а моя мама всегда говорила доверять своим чувствам, доверять своему цыганскому дару. Кроме того Грэйс Фрост было бы не так просто провести расследование смерти Жасмин. И мне тоже не проще.

Окей, я нуждалась в большей информации о Жасмин, и я знала место, где я могла её найти – это интернет.

Я вытащила свой ноутбук из сумки и открыла его. Академия Мифов предоставляла только лучшее для своих учеников, в том числе и бесплатный интернет на всей территории Академии, нажатием двух щелчков моей беспроводной мышки я подсоединилась к школьному веб-сайту. Теоретически каждый ученик Мифа имел свою персональную страницу, чтобы делиться своими интересами, картинками или чем-нибудь ещё с одноклассниками. Это похоже на Фейсбук, только для учеников. Но некоторые люди, в том числе и я, не вели эту страницу. Я не имела друзей в Мифе, кто станет читать мою писанину?

Жасмин, конечно же, имела свой блог, и на ее странице было около двухсот друзей. Я прокрутила страницу вниз и бросила взгляд на ее блог, но там ничего не нашла. Только злобные комментарии о том, кто что носит, наряду с несколькими мечтательными записями, какой отличный парень Сэмсон Сорензен. Типичная богато-известная-девочка-средней школы. Или чем такие занимаются.