Прикосновение - Страница 1

© А. Хриспенс, 2017

© ООО «Литео», 2017

Что ведёт человека к Вере? Трагические ошибки, страдания, короткие мгновения счастья или, может быть, длинная цепочка совпадений, которые мы называем случайностями?

Прослеживая жизнь героя романа «ПРИКОСНОВЕНИЕ», возможно, таким же вопросом задался бы и Зигмунд Фрейд, один из основателей психоанализа, но, к сожалению, ему этого было не ДАНО…

Это может случиться на краю обрыва, а может и тогда, когда ты, почти раздавленный рутиной буден, от усталости бросаешься на подушку и закрываешь глаза… За какие-то короткие мгновения перед тобою проносится вся твоя жизнь, в сознании всплывают самые яркие и странные её события – знакомство с таинственным внутренним Голосом, словно пришедшим из ниоткуда, который вдруг открывает тебе твой настоящий День рождения… Невероятно, сложно всему происходящему поверить, но это не конец, а только начало тернистого пути познания.

Кому-нибудь события, описанные в романе, покажутся не очень значительными – куда интересней своя собственная жизнь – но именно они, эти невероятные события, произошедшие со мной, полностью перевернули мои представления о жизни и человеческих взаимоотношениях…

Я понял, что без духовного самообразования человеческие взаимоотношения никогда не достигнут подлинных высот, к которым ведет человека познание. Но познания не получить без страданий, открытий, взлетов, падений, без одиночества и томления духа. Да-да, духа — живого, но слепо живущего в человеческом теле – теле совершенном, но тленном, духа, видящего глазами разума – всемогущего, но ограниченного…

Итак, Средняя Азия, юго-восточный Казахстан, южные склоны Тарбагатайских гор, село Урджар – посёлок городского типа с населением приблизительно двадцать тысяч человек. Пятница, двадцать первое декабря 1973 года, семь часов утра. Молодая женщина, проснувшись от боли в животе, понимает, что настал час рождению её ребенка…

Её младший брат, бывший в это время в гостях у своей сестры, мчится за помощью к соседям: куда бежать, он знает – по соседству живёт медсестра Малюжа, добрейший и безотказный человек.

Малюжа:

– Ваня! Я ведь только медсестра, роды никогда не принимала и боюсь принимать. Так, я побегу к твоей сестре Элле, а ты – к Эмме Кондратьевне, она врач-акушер, она должна быть дома, если не в ночной смене.

В это время останавливается проезжавшая мимо машина. Мужчины, сидевшие в ней, видя во дворе обеспокоенных людей, спрашивают:

– Что у вас случилось?

Ваня:

– Моя сестра рожает, срочно нужен врач!

Мужчины:

– А Ромка где?

Ваня:

– В командировке…

Мужчины:

– Мы сейчас привезем Эмму Кондратьевну!

К счастью, Эмма Кондратьевна как раз возвращалась из больницы, у неё было ночное дежурство. Через пять минут врач вошла в дом.

Ребёнок рождается быстро – в семь тридцать утра на свет появился мальчик. Этим мальчиком оказался я – первый сын у своих родителей, второй ребёнок в семье, а первым – была моя старшая сестра Эльвира, беловолосая девочка с голубыми глазами, отливающими при ярком солнечном свете какой-то интересной зеленью…

Мама – замечательная женщина, красавица с густыми, чёрного цвета, вьющимися волосами и карими глазами – она готова отдать жизнь за своих детей!

Отец – мягкий, открытый человек – мужчина невысокого роста, с солнечным цветом волос и голубыми глазами. Его, как правило, редко застанешь дома: он работал начальником снабжения в Автоколонне численностью около четырехсот грузовых машин и был в частых командировках…

Происхождение нашей семьи, как и нашей фамилии, уходило корнями в Германию, так как все мои предки были немецкими переселенцами. Краткую историю их переселения в Россию я с интересом изучил. В XVIII же веке, по приглашению Екатерины II, русской царицы, началось переселение немецких крестьян, так называемых колонистов, на свободные земли Поволжья и позже Северного Причерноморья – многие из этих крестьянских семей оставались в местах своего первоначального компактного проживания на протяжении более чем полутора столетий, сохраняя немецкий язык, конечно, в законсервированном по сравнению с немецким языком Германии виде, веру и элементы национального менталитета. Веру, как правило, – католическую и лютеранскую.

Родителей со стороны отца я не видел никогда, так как они умерли задолго до того, как я родился. Его отец Александр Фёдорович Хриспенс – был мужчиной крепким и покладистым, невысокого роста, с тёмно-русым цветом волос, с хорошим чувством юмора. Также переселенец из Германии, он был из зажиточной семьи, жившей в Поволжье. В тринадцатилетнем возрасте он заявил своему отцу, что хочет поехать учиться, и попросил свою часть наследства, на что, как рассказывал мне папа, получил категоричный ответ отца: «Нет, останешься здесь».

В ответ на это дедушка влюбился в мою бабушку, Амалию Райнгольдовну Метцлер, она родилась в 1900 году и была на три года старше деда. Темноволосая девушка с красивой внешностью была из бедной семьи и работала служанкой у моего прадеда. Когда до моего прадеда дошли слухи об их любви, прадед выгнал моего дедушку из дома.

В 1917-ом началась гражданская война, к власти пришли большевики, которые всех более или менее зажиточных людей «раскулачивали», то есть отбирали всё, разоряя нажитое трудом хозяйство. «Кто не с нами – тот против нас», – так звучал их лозунг.

Пришло новое время, новые – коммунистические – взгляды, и тех, кто не отказывался от своих прежних убеждений, в частности, от вероисповедания – расстреливали или ссылали в лагеря. Так исчез мой прадед, и никто не знает, что с ним случилось. В то время многие в ужасе бежали из страны, бросая всё, не успевая подумать – страх обуял людей…

Когда мой дедушка узнал, что семья покидает Россию, он поспешил вслед за ними, но, стоя в очереди на теплоход, который отправлялся в Америку, услышал вдруг угрожающий приказ: «Граница закрывается. Все, кто ещё не прошёл, – назад!». Так мой дед и остался в России, и они с бабушкой поженились.

А в начале Второй мировой войны, в 1941 году, они, как принадлежащие к немецкой нации, по приказу Сталина были сосланы в Казахстан, где поселились в селе Алексеевка, Урджарского района, Семипалатинской области, которое находилось в семи километрах от красивых Тарбагатайских гор. Но жизнь деда не стала спокойной. Его забрали в трудармию, в российский город Челябинск, откуда в 1942 году он бежал. Пройдя примерно 2.000 километров, дедушка нашёл свою семью, но долгие годы скрывался в Тарбагатайских горах. О том времени он не любил вспоминать, никому не рассказывал, что пришлось ему пережить, всё скрывал, из какой он семьи, и другие невесёлые подробности своей жизни. На сердце было тяжело, из-за голода и холода они потеряли четверых детей, и бабушка часто говорила: «Если бы не пришёл ваш отец, не знаю… Сколько осталось бы в живых?».

Мои дедушка и бабушка были глубоко верующими людьми, по воскресеньям они тайно собирались в домах своих надёжных друзей и вели службу: пели псалмы и молились Богу. После войны, в 1949 году у них родился одиннадцатый ребёнок – сын Райнгольд, которого в обиходе из-за сложного произношения имени звали все по-русски – Роман. Это был мой отец – ни на кого не похожий, рыжий, как солнце, мальчик. Райнгольд до школы не знал ни одного слова по-русски, в первый класс его повела старшая сестра Эрна, которая переводила ему всё. В школе все дети смеялись над моим отцом и частенько обзывали «фашистом». В девятом классе мой отец теряет мать – после продолжительной болезни бабушка уходит из жизни. Тот день отец запомнил навсегда. В то время он жил в соседнем селе – заканчивал девятый класс тамошней средней школы, потому что в их посёлке была только неполная средняя школа. Отец жил на квартире и однажды, во сне, он вдруг услышал, как его кто-то позвал по имени: «Райнгольд! Райнгольд!» – и стук в окно. Он выбежал на улицу – там никого не было…