Прикоснись ко мне (СИ) - Страница 3

Послышались шаги, и в помещение вошел высокий, светловолосый мужчина с небольшим выпирающим животом. Погладив ладонью по идеально выбритому подбородку, Максимов пристально оглядел всех, задерживаясь на Алексеевой, занимающейся отбивными. Нахмурился, не понимая, как молодая девка смогла получить такую должность в свои годы. Нет, как получила, он знал, лично проводил собеседование, а как добилась – это вопрос. Ведь нельзя игнорировать тот факт, что девушка прошла обучение за границей, работала некоторое время в ведущем мировом ресторане, имеет отличные рекомендации от знаменитого шеф-повара. Такой не откажешь, если хочешь засветиться перед начальством. Его неоднократно хвалили за то, что он нашел такую умницу, но ее острый язычок выбивал из колеи, а на вид такая мягкая и добрая. Как же… попробуй заставь ее. Он здесь король, а она его игнорирует, смеет спорить и учить.

Прочистив горло, мужчина грубо спросил:

– Где Иванов и Гришин?

– Ммм… а они, – Петрова замялась, понимая, что за разговорами не заметила, когда повара горячего цеха вышли. Вечно они скакали как горные козлы.

Не теряя времени, Аня бросилась к мужчине, чуть не налетев на кондитера, занимающегося пирожными, и с восторгом пискнула:

– Ой, пупсик, у тебя рубашка помялась.

Только оказалась рядом, как вдруг Максимов истерично прогрохотал:

– Что ты бегаешь, когда посуда стоит и нужно убрать в кладовой?

– Но я… – с обидой начала Мохова, совсем не ожидая такого отношения. И это после всего? Да какая бы идиотка смогла так обслуживать этого напыщенного индюка? А она лучшая.

Артур раньше был более добр, а последние два дня отказывался от встреч. Анна переживала, не забывая искать других претендентов. Она предчувствовала, что скоро ее попрут с работы, но все же надеялась, что сможет в этот раз влюбить в себя мужчину.

– Немедленно выполнять! И еще раз трепаться будешь вместо того, чтобы работать, уволю! Поняла?

Кивнув, Анна побежала с глаз долой. Сам же мужчина подошел к заготовщице и, увидев, как она почистила картофель, рявкнул:

– Тебя кто так учил чистить? Беспомощная курица! Да ты же все превратила в очистки! Ничего не осталось. Ослепла?!

– Про-простите, – пискнула женщина, понимая, что он нагло преувеличивает, желая покричать. Нормально она почистила. Но разве возмутишься? На кухне только одна женщина могла красиво поставить управляющего на место, и это точно не она. Выдавив улыбку, Петрова принялась как можно слабее давить ножом на картофель, усердно показывая, как старается.

Максимов надул щеки и украдкой глянул на Алексееву. Девушка уже закончила отбивать и начала мариновать мясо приправами. Приблизившись к ней, он сказал:

– Так где они?

– Вышли перекурить, – спокойно ответила Елена, посыпая приправой отбивные, на секунду щурясь, прикидывая, достаточно ли добавила.

– Они совсем уже охерели? Что за перекуры?! В моем ресторане каждый должен работать на сто процентов! Работать, работать и еще раз работать! Нанял идиотов!

Резко повернувшись, Лена посмотрела на разъяренного мужчину, и, отмечая, как дрожат его пальцы, поспешно сняла перчатки и направилась в подсобку. Схватив свою сумочку, она нашла валерьянку и, улыбнувшись, вернулась, отмечая, что Максимов продолжает стоять, ожидая ее. Накапав положенное число капель в стакан с небольшим количеством воды, девушка вздохнула и подала со словами:

– Выпейте, нервные клетки не восстанавливаются.

Мужчина изумленно смотрел на стакан, потом на девушку, выпячивая губы, обдумывая, а затем поспешно выпил.

Убедившись, что управляющий принял успокоительное, Лена все убрала, помыла руки и вновь натянула перчатки, планируя продолжить свое занятие. Только приступила, как вдруг услышала:

– Беспокоишься обо мне, Алексеева?

– Нет, – ответила девушка как можно резче и безразличнее, понимая, что каждый в кухне сейчас прислушивается к разговору из последних сил. Вечно ее стычки с управляющим на устах у всего персонала.

– Да. Может, я все же могу рассчитывать на…

– Нет, не можете. Просто вы так громко орали, и я поняла, что есть два решения: либо мне придется принять таблетку от головы, либо вам предложить валерьянку. Я выбрала второй вариант.

Повисла тишина. Управляющий тяжело дышал, сдерживая себя от гневных слов. Это же надо, какая змея! Фыркнув, Максимов быстро направился к двери, почти выбегая с проклятиями на устах. Алексеева пожала плечами и начала мешать мясо, надеясь, что час пролетит очень быстро, и она пойдет домой, где сможет отдохнуть. Тяжелый денек. Невыносимые мужчины.

Егоров стоял перед небольшим овальным зеркалом на стене и внимательно смотрел на свое отражение, отмечая чистую кожу лица, груди и рук. Как такое возможно? Девчонка ведь его трогала вдоль и поперек, даже искусственное дыхание умудрилась сделать.

Почему нет покраснений, а учитывая степень охвата открытых участков тела, на которые она нагло посягнула, еще жуткого раздражения, превращающегося в агонию? Он излечился? Это что?!

Послышались шаги в коридоре, и через минуту в кабинет уверенной походкой вошел Серов. Он застыл на месте, отмечая нервное состояние пострадавшего, ко всему прочего лучшего друга, а потом выдал:

– Ты почему не в процедурном? Я же сказал Анастасии…

– Колян, я не пойму, почему нет следов? Она ведь меня лапала везде, где хотела.

Серов поднял бровь, приблизился и заострил внимание на груди мужчины, соглашаясь с ним. Да, следов нет. Абсолютно чистая кожа.

– Да, странно. Может, она все-таки не прикасалась к тебе?

– Ты считаешь, что я так хорошо долбанулся, что стал бредить и мечтать, чтобы голубоглазка с котом начала меня дергать в разные стороны, с перерывами засасывая в губы?

– Ну, учитывая твою возникшую болезнь, возможно…

– Серов, ты уже совсем? Я тебе говорю, что она и за руки хватала и почти залезла на меня, ломая грудь своим массажем.

– Вероятно, твоя болезнь прошла, – предположил Серов и, приблизившись к Егорову, осторожно взял его руку, проверяя на повреждения.

Дмитрий скривился, чувствуя покалывающие ощущения. Вроде как обычно при его болезни. Или ему кажется? Дождавшись, когда друг отпустил руку, он грубо поинтересовался:

– Все, закончил?

– Мне нужно проверить все. Не забывай, что ты у меня здесь как пациент, которого я лично забрал с места аварии и без талона принял в своем кабинете. Заметь, как тебе повезло с другом, – наблюдая, что Егоров никак не реагирует, лишь морщится, Николай спросил: – Кстати, как себя чувствуешь?

– Нормально… вроде. Упал удачно, только челюсть болит, но все зубы целые. Немного хромаю, но без особых повреждений, кожаный костюм только можно выбросить и шлем.

Серов принялся за спину, между делом предлагая:

– Можно сделать рентген, чтобы удостовериться…

– Ничего не нужно, – отмахнулся мужчина и вдруг процедил грубое ругательство.

– Что? – воскликнул Николай, переживая, что надавил сильнее, чем следует.

– Убери свои гребаные руки! Пошла сыпь.

Николай моментально поднял руки вверх и чуть подался в сторону, решив удостовериться в словах друга. Действительно, там, где он касался уже начала проявляться сыпь. Все как обычно. Чуда не случилось.

Задумался. Он до сих пор удивлялся, как кожа человека может реагировать столь странно, а ведь раньше Егоров был как все, но шесть лет назад после автомобильной аварии что-то произошло, и теперь мужчина не мог переносить чужие прикосновения. Николай даже не хотел вспоминать состояние друга в тот момент, когда выяснились последствия аварии. Это стало катастрофой для Егорова, отразившейся на его характере. Больше не было того весельчака и обольстителя. Мужчина изменился, стал груб, полностью сосредотачиваясь на работе, отдаляясь от друзей и семьи. Никто, кроме самых близких, не знал о редком заболевании Дмитрия, что и понятно. Зачем о таком рассказывать? Насколько Николай знал, Егоров встречался с женщинами, но как он переносил близость, остается только догадываться, но достоверно одно – Дмитрий откупался потом от любовниц, не желая больше видеть.