Приключения великого герцога мекленбургского Иоганна III (СИ) - Страница 74

Изменить размер шрифта:

Однако поговорить с царевной в тот день так и не получилось, едва я вышел из горницы вслед за Настей, она обернулась и ни слова не говоря с плачем кинулась мне на шею.

- Настенька, ты что милая, - растерянно пытался я успокоить плачущую девушку.

- Где ты был, где ты так долго был, - плача повторяла она, не отпуская меня, - я уж не чаяла и увидеть тебя.

- Да что ты, что со мной сделается, вот он я живой, - пытался я успокоить ее сначала словами, потом поцелуями, пока на нас не накатила и не накрыла с головой страсть.

Проснувшись, как обычно, рано утром я потянулся и не найдя рядом Насти удивленно привстал. За мутным оконцем серел рассвет, так что пора было вставать. День обещал быть насыщенным. Оглядев раскиданные в живописном беспорядке по горнице вещи я хмыкнул про себя: - "эх, зарекался чукча сначала лыжи снимать, а только потом интим". Завернувшись в рядно, служившее мне одеялом, я озадаченно посмотрел на ведущие из горницы двери. Выглянул в одну из них, я едва не запнулся об стоящую в соседнем помещении лохань с остывшей уже водой. Почертыхавшись и припомнив происходившее накануне, вновь улыбнулся: - "лыжи-лыжами, а ванна таки была". Скрипнула другая дверь и я, обернувшись, увидел заспанного лакея Семку принесшего мне свежее белье и одежду.

- Доброе утро, ваше высочество, - поприветствовал он меня, сладко зевнув.

- Сколько тебе раз говорить обалдуй, утро добрым не бывает, ладно давай одеваться.

Приведя себя в порядок, я вышел из горницы и, проходя коридором неожиданно для себя наткнулся на Ксению. Лицо у девушки было грустным, отчего у меня немедленно проснулась совесть.

- Доброе утро ваше высочество, - поприветствовала она меня и, как мне показалось, вытерла уголком платка глаза.

- И тебе того же Ксенюшка, - постарался ответить я как можно ласковее, но в ответ был награжден строгим взглядом от которого стало еще более не по себе.

Затянувшаяся пауза становилась все более неловкой. Я не мог придумать как сказать матери что вместо того чтобы сразу же подарить ей встречу с ее ребенком, мое высочество предавалось сначала пьянству, а потом блуду. Ксения же просто молчала, но грустное молчание ее просто раздирало мне сердце. Наконец я, не выдержав глубоко вздохнул, и проговорил хриплым голосом.

- Пойдем со мной царевна.

Выйдя во двор, я в замешательстве огляделся. Спросить вчера, где конкретно разместили беженцев из Устюжны, ума не хватило, а теперь, где их искать было непонятно. Но, как видно, день у меня обещал быть счастливым и на мое счастье из-за угла вышел сам однорукий Лука. Увидев меня он поклонился сняв шапку и хотел что-то спросить, но я не дал ему и рта раскрыть.

- Где вас разместили?

- Дык, тут в людской...

- Веди!

- А зачем? - не смог не спросить вредный старик.

- А за надом! - Почти прошипел я ему, и Лука сообразив, что перегибает палку, повел нас.

В людской уже никого не было, Настя держала слуг в строгости и все были уже с утра при деле, включая Авдотью - дочь однорукого. Только на полатях прижавшись, друг к другу как котята спали, сладко посапывая Марьюшка и Глаша. Обернувшись к Луке, я показал ему глазами на выход. Тот не смотря на природную или благоприобретенную вредность, сумел проявить сообразительность и неловко пятясь, исчез за дверью. Ксения стояла, ни жива, ни мертва закусив губу и не отрываясь, смотрела на девочек. Я хотел что-нибудь сказать ей, но не решился и виновато улыбнувшись, вышел вон за Лукой.

Выйдя я опять наткнулся на однорукого Луку вопросительно смотревшего на меня.

- Ох, старый, - тяжело вздохнул я, - ну чего ты из под меня хочешь? Хозяйством моим заведуют Клим Рюмин, да ключница моя, Анастасия. Вот они тебя и дочку твою и к делу приставят и корма положат. А сейчас некогда мне ей богу!

Шедший несколько дней дождь, слава тебе господи, прекратился и, хотя земля была покрыта лужами, по крайней мере, с неба ничего не лилось. Мои драбанты седлали коней и поправляли амуницию перед выходом. Появившийся со слегка помятым лицом фон Гершов, приложив два пальца к шляпе, отрапортовал о готовности регимента выступить. Благосклонно выслушав, его я улыбнулся и показал ему на стрельчатую крышу терема.

- Кароль, дружище, тебе не кажется, что там кое-чего не хватает?

Озадаченно похлопав глазами Лёлик со скрипом пошевелил извилинами и наконец, сообразив приказал:

- Поднять мекленбургский штандарт!

- Вот так-то парень! И запомни, куда-бы мы не пошли мое знамя со мной. Я в доме, стало быть, оно на доме. Я на коне, стало быть, знаменосец подле.

- Да, мой герцог!

Откуда-то из-за угла появились Клим с Аникитой. Физиономии их были помяты еще больше чем у фон Гершова, но стояли они ровно и держались браво. Оглядев наши сборы, Вельяминов сунул два пальца в рот и, свистнув как соловей-разбойник, заорал:

- Эй, рейтарство, на конь!

Его подчиненные уже снаряжённые тут же вывели своих коней и присоединились к нам.

- Эва как! - Удивился я, - держу пари, что вы только что продрали глаза! Как вы успели?

- Как-как, - пробурчал Рюмин, - а то непонятно, мой герцог, что вам дома не усидеть в такой день. Вот и приказали нашим быть готовыми.

- Отлично, а где Анисим, он вчера выпил как бы не больше всех нас, спит поди?

- Анисим со стрельцами уже должен быть у Боровицких ворот. Не удивляйтесь ваше высочество, этот чертов сотник, обладает завидным достоинством - он совершенно не знает что такое похмелье!

- Действительно мерзавец! Ладно, ты приготовил то, о чем мы говорили?

- Разумеется ваше высочество!

Скоро наш отряд в полном порядке стоял под стенами кремля подле Боровицкой башни где полковник Струсь обещал выпустить русских из кремля. Вожди ополчения опасаясь какой либо каверзы от поляков приняли все необходимые меры предосторожности. К воротам заранее были подтянут так называемый гуляй-город и несколько пушек. Гуляй-город представлял из себя деревянные щиты на колесах выше человеческого роста, с проделанными в них бойницами для стрельбы. Между собой щиты были скреплены цепями, а за ними заняли позицию стрельцы во главе с Анисимом. Отборные дворянские и казачьи сотни также стояли рядом готовые в случае необходимости вступить в бой. Рядом с ними встали и мы, развернув мекленбургский штандарт. Когда мой регимент занял свое место мы с Вельяминовым в сопровождении фон Гершова и Михальского отправились к воеводам. Они, как выяснилось, уже были в основном в курсе наших подвигов в Устюжне и особенно в Вологде, но восприняли эту весть по-разному. Пожарский с Мининым были довольны, что нам удалось предотвратить разорение Вологды. Трубецкой от которого сбежала часть казаков участвовавших в этом набеге, очевидно, тоже. А вот князя Куракин и Бутурлин смотрели, почему-то кисло. Прочие и вовсе старательно делали вид, что ничего примечательного не произошло и их никак не касается.

- Вовремя ты вернулся князь, - сказал мне негромко князь Дмитрий Михайлович, - полковники Струсь, да Будило не раз справлялись где ты, не иначе хотели бы тебе сдаться.

- А вы им что же?

- Как договаривались, то ты на охоте, то на молитве, то еще за какой надобностью отъехал.

- Вот и хорошо. Помаялись, будут посговорчивее.

- Тут еще весть пришла, - вступил в разговор Трубецкой, - сказывают, король Жигимонт с королевичем, совсем уже было войско собрали, чтобы выступать на нас. А тут их господь и наказал, в чистом небе ни облачка, а в порох возьми и ударь молния! Он весь и взорвался. Прямо не знаю и верить ли такому чуду?

- Я же тебе говорил князь, что не будет пороха у Сигизмунда, а без пороха он много не навоюет.

- Я помню, что ты это говорил! А вот откуда ты про сие знаешь - так и не сказал.

- Многие знания - многие печали, боярин.

- А это что там такое? - воскликнул вдруг Минин показывая на вьющиеся подле моих драбантов дымки.

- Кашу варят, - пожал плечами я.

- Кашу, какую кашу? - переспросил донельзя удивленный Трубецкой.

Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com