Приключения короля Артура и рыцарей Круглого Стола - Страница 18

Тут раненого рыцаря отнесли в большую залу в Камелоте и ухаживали там за ним весь день, пока Артур охотился в лесу.

И наутро все рыцари собрались на пир, и каждый занял свое место за Круглым Столом. Но несколько мест оставались пустыми: некоторые рыцари за прошедший год пали в битвах.

Когда каждый из прибывших рассказал о своих подвигах, совершенных за год, и вновь поклялся быть верным высокому долгу рыцарства, все по очереди возложили руку на раненого воина, лежавшего на носилках, но ни один не смог исцелить его.

— Что же, — сказал король Артур, — здесь я вижу великое чудо. Но не станем ли мы свидетелями еще большего чуда, прежде чем приступим сегодня к обеду?

Едва он произнес эти слова, как с улицы донесся звук трубы, и в залу въехала Нимуе, леди озера Авалон, та, что уложила Мерлина спать на долгий срок. А вслед за ней вошли три молодых воина — оруженосцы в белом одеянии, на которых любо было посмотреть. И первый из них был столь прекрасен — золотоволосый, широкий в плечах, с открытым лицом, — что все молча залюбовались им. А королева Гвиневера вздохнула, и цвет сошел с ее лица от изумления.

— Я явилась к вам, мой господин король, — сказала леди Нимуе, — чтобы привести этого человека, моего воспитанника, сына короля Панта Гвинедского. Я выполняю последнее пожелание Мерлина, ибо, прежде чем уйти живым в землю, он нашел этого юношу и повелел ему явиться к вашему двору на этот праздник пятидесятницы и просить вас даровать ему высокое звание рыцаря. Мой господин Артур, это Ланселот, прозванный Озерным за то, что он жил в моем волшебном доме много лет после того, как злонравный король Рион опустошил землю Гвинеда. Мерлин говорил вам его имя — и вот смотрите, это имя из золотых букв появляется на незанятом месте по правую сторону от гибельного сиденья!

Тут Артур встал и сошел в залу. Вытащив меч Экскалибур, он возложил его на плечи Ланселота и повелел ему подняться рыцарем. И поскольку за Круглым Столом оставались еще свободными три места, принадлежавшие погибшим рыцарям, он возвел в рыцарское достоинство двух оруженосцев, которые явились вместе с Ланселотом, — его молочного брата Эктора и кузена Лионеля.

Пока все это происходило, раненый рыцарь лежал на носилках подле камина. И когда Артур вернулся на свое место, леди Нимуе взяла Ланселота за руку и подвела его к носилкам. Ланселот простер руку и мягко вытащил клинок. И сразу же рана закрылась и боль покинула рыцаря, так что он поднялся с носилок, и было ему дано последнее оставшееся за Столом место.

Тут леди Нимуе сделала низкий реверанс королю Артуру, нежно поцеловала сэра Ланселота в лоб и быстро вышла из залы. Но некоторые из рыцарей постарше решили, что несправедливо оказывать такую честь этому юноше Ланселоту и усаживать его подле гибельного сиденья, ибо он не совершил еще никакого деяния и не выступал в поисках рыцарского подвига. И они недовольно роптали на сэра Ланселота, и сэра Эктора, и сэра Лионеля также.

Однако и король Артур, и королева Гвиневера отнеслись к сэру Ланселоту радушно и сразу поверили, что он действительно тот достойнейший рыцарь, о котором говорил Мерлин. Но не знали они, что еще один новый рыцарь, Мордред, сын королевы Феи Морганы, также севший в этот день за Круглый Стол, должен будет стать предателем Камланна в тот пока еще далекий час, когда тьма вновь падет на логров.

Ланселот же, казалось, не слышал завистливых слов, что говорили о нем некоторые рыцари, сидевшие подле Мордреда, однако знал о них и был печален. И поэтому рано утром следующего дня он поднялся и позвал своего кузена сэра Лионеля.

— Готовьтесь, добрый кузен, — сказал он, — ибо сегодня мы выезжаем на поиски нашего первого подвига. Не сомневайтесь, что выпадет на нашу долю немало приключений, прежде чем мы вернемся в Камелот.

В доспехах и с оружием поскакали они в лес, то скрываясь в тенях раннего утра, то показываясь на солнце. И были эти два рыцаря прекраснее всех других, когда-либо живших на земле.

Все выше и выше поднималось солнце и становилось горячее; вот сэра Ланселота стало клонить ко сну, и он наконец сказал сэру Лионелю, что должен остановиться и отдохнуть.

— Смотрите, — сказал вскоре Лионель, — вон прекрасная яблоня у изгороди. В ее тени найдем отдых и мы, и наши кони.

— И в добрый час, — ответил Ланселот, — ибо, по правде говоря, семь лет я так не уставал.

Тут они привязали своих коней к деревьям, и сэр Лионель остался на страже, чтобы предупредить нападение грабителей, а Ланселот улегся, положив под голову шлем вместо подушки, и заснул глубоким сном.

День был очень жарким и тихим, и Лионель клевал носом над своим мечом, на рукоять которого он опирался; и вдруг услышал он звон оружия и на равнине, на небольшом расстоянии, увидел трех рыцарей, скачущих что было мочи, и одного весьма сильного и могучего рыцаря, преследующего их. Но вот сильный рыцарь догнал их и одного за другим поверг на землю. Затем он спешился, бросил рыцарей поперек седла их коней, привязал поводьями и затем поскакал прочь, гоня перед собой трех коней с их позорной поклажей.

Увидев все это, сэр Лионель подумал про себя: «Вот и случай для меня добыть честь в бою!» И, не разбудив Ланселота, он вскочил на коня и что было мочи помчался догонять их. Очень скоро поравнялся он с сильным рыцарем и предложил ему повернуться и защищаться или немедленно освободить тех троих, кого он так постыдно связал. Тут сильный рыцарь развернулся, наставил копье и с такой скоростью ринулся на Лионеля, что свалил на землю как коня, так и всадника. Затем он спешился, связал Лионелю руки и ноги, перебросил его через седло точно так же, как трех других рыцарей, и продолжил свой путь, гоня коней перед собой.

Между тем в Камелоте сэр Эктор Окраинный скучал о своем молочном брате Ланселоте и кузене Лионеле и, подумав, что они, должно быть, выступили в поисках приключений, сам снарядился и поскакал в лес.

Долго скакал он, не находя никакого их следа, и, наконец увидев старого лесника, остановил его и спросил:

— Добрый человек, не знаешь ли ты какого-либо места поблизости, куда могли бы направиться рыцари, ищущие приключений?

— Да, сэр рыцарь, я и в самом деле знаю такое место, — ответил старик. — Менее чем в миле отсюда обитает сэр Тарквин в крепком замке у реки. Над этой рекой стоит большой дуб, и с ветвей его свисают щиты многих добрых рыцарей, которых он поразил и бросил в глубокую темницу. На том дубе висит также большой медный таз. Ударьте в него рукоятью вашего копья, и сэр Тарквин выйдет и сразится с вами.

— Благодарю вас, — учтиво сказал сэр Эктор и пришпорил своего коня. Скоро прискакал он к замку у реки; и там на большом дереве действительно висело множество щитов, и среди них сэр Эктор узнал щит своего кузена сэра Лионеля. Тут в ярости ударил он в медный таз так, что тот загудел, как большой колокол, и повернул своего коня к воде, чтобы дать ему напиться.

— Выходите из воды и сразитесь со мной! — раздался громкий голос позади него, и, быстро обернувшись, сэр Эктор увидел огромного рыцаря, в ожидании нацелившего на него копье.

В великой ярости бросился сэр Лионель на берег и напал на рыцаря с такой силой, что конь со всадником закружился на месте.

— Вот это хороший удар! — прорычал сэр Тарквин. — Вы ударили меня, как и следует храброму рыцарю, и тем весьма порадовали мое сердце!

И с этим он напал на сэра Эктора, поддел его под правую руку, вырвал из седла на острие своего копья и отнес в замок, где и швырнул его на пол.

— Я сохраню вашу жизнь, — сказал сэр Тарквин, — ибо вы могучий боец!

Тут стащил он с сэра Эктора доспехи и бросил его в глубокую темницу к другим рыцарям.

— Увы, — сказал печально сэр Эктор, увидев Лионеля, который тоже был там пленником, — как это случилось с вами и где сэр Ланселот? Только он, и никто иной, мог бы спасти нас, ибо никого нет сильнее, чтобы сразиться с сэром Тарквином и победить его.

— Я оставил его спящим под яблоней, — печально ответил Лионель.