Приговоренные - Страница 8

За рулем, «вольво», остановившегося впереди машины Джейн, сидел Николай Сотников. Рядом с ним на пассажирском сиденье, пристегнутая ремнем безопасности, дремала женщина в темной кожаной куртке. Она сладко посапывала, по салону плыл запах сладкого крепленого вина. На заднем сидении устроились два мужчины. Один из них только что заходил в кондитерскую, он откликался на имя Павел или отчество Палыч. Второй – коротко стриженный молодой человек с приплюснутым коротким носом. На запястье левой руки татуировка: олень на фоне восходящего солнца. Значит, малый отбывал тюремный срок на севере. Молодой человек откликался на кличку Сапог.

Сотник молчал, наблюдая, как к лобовому стеклу липнут крупные снежинки. Через пару секунд они превращались в капли влаги, медленно ползли вниз и пропадали из вида. Зима в Москве не похожа на ту зиму, что он помнил с детства. С высокими снежными сугробами, лютыми ветрами. А весна не похожа на весну.

Сотник повернулся назад и сказал:

– Ждем еще минуту. И выходим.

Американка наклонившись над прилавком, заговорила быстро и сбивчиво. Так, что продавщица не сразу поняла смысл сказанного. А поняв, испугалась.

– Тут есть запасной выход? Эти люди, ну, этот мужчина, который только что заходил… Они преследуют меня. Сейчас, когда он тут появился… Я видела за поясом, под брючным ремнем, рукоятку пистолета. Куртка распахнулась и… Посмотрите на машины возле тротуара. Эти люди не дадут мне отсюда уйти.

– Я все видела, – волна страха, накрывшая продавщицу, быстро схлынула. – У вас есть мобильный телефон?

– Он в машине. Все равно полиция не успеет приехать.

– Кто эти люди?

– Не знаю. Выпустите меня через заднюю дверь. Прошу вас…

– Так не пойдет, – покачала головой Ира. – С улицы все видно, каждый ваш шаг, каждое движение. Как только я пущу вас за прилавок к служебной двери, эти люди окажутся сзади дома быстрее нас. А там, на заднем дворе, деваться некуда.

– Что же делать?

– Насчет этих людей все ясно: они хотят отобрать вашу машину. Поэтому и следят за вами, ждут подходящего момента. Слушайте… Сейчас я выйду в дверь, что у меня за спиной. Бандиты подумают, что я пошла за тортом или за коробкой. Вы останетесь тут, будто ждете моего возвращения. Тем временем я окажусь во дворе. Оттуда незаметно попаду в магазин «Мастерица». Там продают нитки, бисер. А продавщица Зоя – невеста местного участкового полицейского.

– Участкового?

– Ну, полицейского, который главный на этой улице и на двух соседних. Зовут его Никита Сомов. Он после смены всегда торчит у своей Зои. И сейчас он у нее. Я вернусь через две минуты. Никита в форме и с оружием. Как только бандиты увидят его, сразу же уедут. Он проводит вас до дома. Если надо, вызовет еще полицейских. Только никуда не уходите.

Продавщица исчезла за служебной дверью. Джейн осталась одна. Ей захотелось оглянуться назад, посмотреть, что происходит на улице, но она не оглянулась.

Скрипнули петли входной двери, Джейн повернула голову. В магазин вошел молодой человек с коротким перебитым носом и шрамом над верхней губой. Он отступил в сторону, освобождая дорогу другому мужчине, высокому красавцу в сером плаще. Сотник шагнул к Джейн и сказал:

– Простите, что отвлекаю от важного дела. Но в двух кварталах отсюда, на перекрестке, вы поцарапали крыло моей машины. И даже не заметили этого. Или сделали вид, что не заметили. Не хотите взглянуть? Ну, на повреждения.

– Я жду продавщицу, – ответила Джейн, удивившись, как ровно и спокойно звучит ее голос. – Сейчас она вернется. Я расплачусь. А потом мы вместе посмотрим царапину.

– У меня нет времени ждать.

Мужчина схватил ее запястье. Джейн попыталась вырвать руку из его клешней, но ничего не получилось. Отступив на полшага, она, размахнувшись, ударила нападавшего сумочкой в грудь. Она хотела закричать, но подумала, что это лишь напрасная трата сил. На улице нет пешеходов, а если бы и были, не услышали криков. И в магазине никого, только она и двое бандитов. Джейн дернула плечом, освободила руку. Она, плохо соображая, что делает, рванулась к двери, наткнулась на молодого человека. Тот коротко размахнулся, ударил Джейн открытой ладонью по лицу. Попал в верхнюю челюсть, под нос. И снова ударил, в то же место, но уже слабее, без замаха.

На пару секунд Джейн ослепла от боли. Почувствовала, что прикусила язык. А носом пошла кровь. Горячие капли, защекотали губы, стекая на подбородок. Во рту появился солоновато-сладкий вкус, в ушах зазвенело. Сквозь этот звон слышен хриплый шепот:

– Молчи, тварь, иначе сдохнешь.

Кто-то вывернул до хруста правую руку, дернул ее с такой силой, что Джейн едва устояла на ногах. От боли на глаза навернулись слезы. Джейн потащили к двери. На секунду она почувствовала себя легкой, почти невесомой. Ноги оторвались от пола. Она не могла оказать сопротивления своим врагам, только успела выставить ногу, во что-то упереться. Схватилась пальцами за ручку двери. Джейн застряла в дверях, словно пробка в горлышке бутылки.

– Помогите, – вместо крика из груди вышел жалкий мышиный писк. – Люди… Отстаньте, не трогайте меня. Заберите ключи от машины. Только отпустите.

Еще секунда – и ее выволокут наружу. Слезы лились из глаз, и в этих слезах тонул окружающий мир.

– Ни с места.

Это был незнакомый мужской голос, громкий и твердый. Джейн повернула голову, сквозь пелену слез увидела темный силуэт человеческой фигуры. Мужчина был в серо-голубой форме, он стоял по ту сторону прилавка. Рядом с полицейским оказалась продавщица. Значит…

– Стоять, – повторил полицейский. – Поднять лапы. Иначе стреляю…

И он действительно выстрелит. Но выстрел почему-то раздался где-то совсем близко, у самого уха. За ним еще один хлопок и еще… Поплыл запах горелого пороха. Кто-то снова ударил Джейн ладонью в лицо. Она повисла на руках бандита, перестав понимать, что происходит вокруг. Только услышала, как на плитки пола посыпалось битое стекло.

– Убили, убили…

Это закричала продавщица. Джейн чувствовала, как ее вытолкнули из магазина в предбанник, тесное пространство между двух дверей. Потащили дальше по ступенькам, по тротуару. Она постаралась поджать под себя ноги, но из этого фокуса ничего не вышло. Ее тащили к машине легко, будто тряпичную куклу.

– Помогите, – собрав последние силы, закричала она. – Люди…

Она увидела благообразного мужчину: очки, стриженая бородка с проседью. Он стоял неподвижно, то ли не знал, что делать, то ли сам испугался почти до обморока. Прижимал к груди кожаную папку, таращил глаза и топтался на месте. Чуть поодаль, замерла в испуге женщина в светлом пальто. Встретившись взглядом с Джейн, она отступила с освещенного тротуара в темноту и отвернулась.

Через пару секунд Джейн засунули на заднее сидение машины. Слева сел мужчина в кепке, справа навалился плечом молодой человек. С плеча сорвали сумочку на длинном ремешке. На запястьях сомкнулись стальные браслеты наручников. За руль сел тот мужчина в сером плаще, машина сорвалась с места и, свернув с улицы, помчалась в темноту глухих переулков.

Здесь и в хорошую погоду человека не увидишь, а сейчас, кажется, что весь город вымер. Джейн пыталась вытереть окровавленный рот о кожаную куртку или шарфик, обмотанный вокруг шеи. Но кровь не успокаивалась. Молодой человек обшарил карманы Джейн, выудив ключи от машины и кошелек. Он что-то говорил ей в самое ухо, но от волнения Джейн перестала понимать русскую речь. Она дико вращала глазами и повторяла, адресуя слова неизвестно кому:

– Пусти меня, пусти… Гад… Пусти…

Ее никто не слушал. Машина, петляла по переулкам, но погони не было. Кто-то включил в салоне верхний свет. Стало видно, как мужчина в кепке роется в ее сумочке, перебирая содержимое. Ключи от квартиры, документы, фотографии ребенка… Только сейчас Джейн увидела, что на переднем сидении рядом с водителем находится женщина. Пристегнутая ремнем к сиденью, она дремала, свесив голову на грудь. То ли она была пьяна, то ли нездорова. На женщине темная кожаная куртка, легкий шарфик вокруг шеи. Голова не покрыта, прическа вроде той, что у Джейн, цвет волос тот же.