Приглашение в ад - Страница 9

вас. Тем более, Хью намекает, что у вас есть ко мне необычная просьба…

— Разрешите, я сначала расскажу о встречах с главарями сегодняшней Германии?

— Конечно, конечно. Пожалуй, давайте немного походим. При ходьбе лучше усваивается сказанное. Так

же, как съеденное.

Фред рассказал о Гиммлере, о Розенберге, об Эрихе Кохе и других высших нацистских функционерах, с

которыми довелось встречаться. Рассказывал четко, неторопливо, не нагромождая детали, выделяя главное.

Черчилль несколько раз одобрительно посмотрел на Саммербэга.

Наконец Фред перешел к более деликатной части рассказа.

— Фюрер недвусмысленно дал понять, что возможно широкое соглашение с нашим правительством. Но,

знаете, сэр, в эти минуты… как бы поточнее выразиться… у меня не было ощущения, что я разговариваю с

джентльменом…

— То есть вы ему не поверили? — быстро спросил Черчилль.

— Совершенно верно, сэр. Именно это я хотел сказать. Кроме того, он ставил различные условия.

— Ага, — отозвался Черчилль, словно ждал, когда же собеседник перейдет именно к этой части рассказа.

— И в одном из условий значилась сия персона?.. — Уинстон ткнул себя пальцем в грудь.

— Вы прекрасно осведомлены, сэр, — улыбнулся Фред. — Не столько ваша персона, сколько отсутствие

таковой в британском руководстве.

“Ну, вот, — Уинстон усиленно пожевал сигару, — все становится на свои места. Гитлер видит во мне

главного противника на западе. Он никогда не простит мне того, что я первый схватил в руки веревку от

набатного колокола. Значит, жребий брошен. Тем более что жизнь, в общем, всего лишь капля вечности… Она

может не подарить мне второго такого врага”.

— Вы сообщили весьма важные сведения, дорогой Саммербэг, — сказал после долгого раздумья

Черчилль. — А известие о том, что при упоминании моего имени фюрер буквально скалит клыки, пробудило во

мне просто зверский аппетит… — Уинстон вынул из кармашка комбинезона луковицу часов на золотой

цепочке, щелкнул крышкой. — Надеюсь, вы не откажетесь составить мне компанию за столом?

— Это честь для меня, сэр. Но я вовсе не хотел бы нарушать и дальше ваш отдых… Тем более…

— Тем более что и здесь я редко обедаю без гостей. Ну, а соотечественнику моя Клемми и вся семья

будут рады. Но вы еще хотели о чем-то попросить?

Фред собрался с духом.

— Видите ли, сэр, моя просьба, по всей вероятности, удивит вас. Позволю высказать ее лишь потому, что

она имеет отношение к будущей войне.

— Во всем, что касается будущей войны, вы найдете мое понимание.

— Именно на это я и надеюсь, сэр. Несколько слов о самой ситуации. Мы убеждены, что успех в войне

окажется на стороне того, кто будет обладать большей информацией о противнике. Это, конечно, понимают и

немцы. У нас имеются данные о том, что они изобрели электрическую шифровальную машину сравнительно

нового действия. Немцы убеждены, что зашифрованные ею радиопередачи дешифровке не поддаются. Как вы

понимаете, при той громоздкой военной организации, которую создают нацисты, главной в управлении

войсками окажется радиосвязь. Наши соображения касаются не только суши, но и океанов, что приобретает для

Англии особое значение. Стоит ли подчеркивать, как важна для нас дешифровка?

Фред сделал паузу, давая Черчиллю осознать глубину сказанного. Черчилль молча жевал сигару.

— Нам стало известно, где шифровальную машину создают. Завод находится в Восточной Германии,

неподалеку от польской границы. Производство ведется в глубокой тайне. Насколько я знаю, даже службу

абвера держат в стороне. Таким образом, армейская разведка не имеет доступа к секретам технологии. Иначе бы

мы уже… — Фред оборвал фразу, но Черчилль понимающе кивнул головой, слегка улыбнулся. — Если бы нам

удалось завладеть секретами разработки этой машины или, что еще предпочтительнее, захватить ее экземпляр,

можно было бы попытаться заранее найти ключ к желанному замку. Тем более что ключ может оказаться

поистине золотым. Вы, конечно, понимаете…

Черчилль внезапно остановился, выхватил изо рта сигару. Губы насмешливо скривились.

— Не желает ли уважаемый адмирал, чтобы, я в качестве агента сейчас же отправился в логово врага и

привез ему проклятую машину?! Я готов это сделать немедленно! Однако боюсь, что произнес слишком много

речей и позволил напечатать слишком много портретов. Меня там могут узнать раньше, чем я попаду в

бессмертие…

“Однако с ним все время нужно держаться на почтительной дистанции, — отметил про себя Саммербэг.

— За внешней благожелательностью всегда прячется лев, готовый к прыжку. В общем, если ужинать с

дьяволом…”

Фред улыбнулся.

— Боюсь, что если бы адмиралу пришла столь необычная идея, то следующей была бы мысль о

необходимости подавать в отставку…

— Тогда в чем же моя миссия? — Уинстон снова обрел благодушие.

— Дело обстоит куда романтичнее, — усмехнулся Фред.

При всей почтительности к Черчиллю он не собирался отступать от намеченной линии. Черчилль

взглянул на него с любопытством.

— Сэр, в период англо-бурской войны вы приняли в пей героическое участие…

— Ну, кое-что наша пресса преувеличила, — буркнул Уинстон.

— Мы знаем, что вам помог бежать из Претории молодой бур. Он оказался выходцем с Украины, позднее

очутился в Англии. Имя и фамилия его на английский лад звучали как Арчи Коллинз. Он женился на дочке

польского эмигранта и вознамерился переехать на родину жены, в Варшаву. Однако у него возникли денежные

затруднения, и тогда он обратился к вам за помощью.

— Это было более тридцати лет назад, — пожал плечами Черчилль.

— Однако Арчи Коллинз не забыл вашего благородства. — Фред не мог отказать себе в удовольствии

уколоть маститого политика. — Я могу даже процитировать некоторые строки вашего письма Коллинзу:

“Посылаю Вам 2500 фунтов стерлингов, чтобы Вы могли успешно устроить все свои дела. Не считайте себя

моим должником: тогда мою голову оценили в 25 ф.с, ныне же просто поднялась ее цена…”

— Я все время забываю, что и на меня и Интеллидженс сервис имеется досье, — проворчал Черчилль. —

Хорошо бы как-нибудь на досуге почитать.

— Я его не видел и не читал, сэр, — мягко сказал Фред. — Я лишь хочу помочь моему королевству в

войне, которая, видимо, неизбежна.

— Конечно, конечно, — примирительно отозвался Черчилль.

— Ныне Арчи Коллинз благополучно живет в Варшаве. И, по нашим данным, по-прежнему боготворит

вас. Но главное, пожалуй, в том, что у него есть сын, Ян. Он взял себе фамилию матери. Девичья ее фамилия

Крункель. Звучит вполне на немецкий манер. Так вот, сэр, этот Ян — талантливый инженер, а работает

механиком как раз на том заводе, от продукции которого, возможно, зависят наши будущие военные успехи.

Фред замолчал.

— Итак? — вопросительно поднял бровь Черчилль.

— Возможно, личное письмо отцу помогло бы нам выйти на сына. Если, конечно, возможно, сэр.

Уинстон сунул руки в боковые карманы комбинезона и долго, нахохлившись, смотрел в сторону парящих

в поднебесье гор.

В свое время, несколько лет назад, он в поисках мест, где сражался его любимый герой, первый герцог

Мальборо, колесил по Германии. Ему сообщили, что лидер новой, недавно созданной национал-социалистской

партии, некий Адольф Гитлер, хотел бы с ним встретиться. Уинстона подмывало познакомиться с выходящим

на мировую политическую арену фюрером. Но профессиональная осторожность взяла верх. Он под разными

предлогами отказался. И никто потом не мог упрекнуть Черчилля в том, что он скомпрометировал себя личным

общением с фашистским главарем.

— Мистер Саммербэг, — повернул наконец голову Черчилль. — Писать я ничего не буду. Бумага в наше

время становится слишком прозрачной. Но если вы организуете приезд этого Коллинза в Англию, я готов