Президент от мафии - Страница 87
С тех самых пор, как Мики понял, что он социопат, он изучал это состояние. Мики узнал, что у социопатов интеллектуальный коэффициент либо равен гениальности, либо приближается к ней. Он выяснил, что социопаты очень часто становятся великими актерами и изображают то, что чувствуют другие, и это позволяет им манипулировать людьми и контролировать их. Социопаты, как он прочитал, могут лгать и хитрить, даже убивать, и не испытывать никаких угрызений совести.
В одной книге под названием «Анормальная психология» он наткнулся на странную главу, где психиатр писал, что после сорока лет социопатическое поведение имеет тенденцию к исчезновению. Субъект становится нормальным. Он или она учатся чувствовать, как большинство остальных людей. Доктор называл свое открытие вселяющим надежду прорывом, но эта мысль пугала Мики. Мысль о том, что этот дар, который молодой Ало ценил превыше всего, может исчезнуть, ужасала его. Он потеряет важные ориентиры. Мики всегда был способен выбрать цель аналитически, жестоко наброситься на нее и не испытывать никаких угрызений совести.
Он сидел в кабинете своего отца и смотрел на картины, которые собрал Джозеф. Написанные маслом виды бухты в Палермо и полей вокруг Неаполя. Мики собрал совещание, чтобы обсудить, как найти Райана. Собравшиеся внизу мужчины убьют ради Мики Ало.
Мики зашел в ванную комнату отца и взглянул в зеркало. На него смотрели круглое лицо, масляные волосы, пухлые пальцы. Он вытянул перед собой руки. Вид собственных дрожащих пальцев пронизал его новым ощущением. «Черт», – выругался Мики про себя. А потом на него обрушилась еще одна эмоция. У него похолодело в животе. Словно током пронзило все нервные окончания. И он покрылся холодным потом.
Впервые в жизни Мики Ало испытал страх.
Хейз Ричардс наслаждался лучшими минутами своей жизни. Он был в Вене, в отеле «Империал», чтобы встретиться на специальной финансовой конференции, устроенной для него Эй-Джеем, с мировыми лидерами.
Когда говорил Хейз, люди замолкали. Он не слишком разбирался в мировой экономике, но Эй-Джей подбросил ему ключевые факты и кое-какие наблюдения. Мужчины, которые уже управляли своими правительствами, замолкали и делали пометки, пока он выкладывал свои домашние заготовки.
Если не считать того, что Эй-Джей был страшной занозой в заднице, он оказался прав. Благодаря ему Хейз оставался на первых полосах газет и на обложках американских журналов. Снимки кандидата с Борисом Ельциным и Франсуа Миттераном, или с главами Организации американских государств и НАТО появлялись всюду. Его представили самым красивым женщинам мира. Он раздавал автографы, словно кинозвезда.
Но последнее время на Эй-Джея уже нельзя было полностью положиться. Он очень серьезно пил. Два дня назад Тигарден пропустил встречу сотрудников аппарата предвыборной кампании. Они нашли его в бессознательном состоянии в баре отеля. Эй-Джею придется уйти.
Хейз занимал президентские апартаменты отеля «Империал» с их потолком высотой в двадцать футов и картинами в тяжелых рамах. Арочные окна выходили на панораму словно нарисованного города. В главной комнате паркет не был ничем прикрыт и по величине равнялся половине баскетбольной площадки. Портреты в десять футов высотой различных представителей династии Габсбургов висели на стенах. Наполеон, как ему сказали, спал в огромной кровати в этой самой спальне, когда был в Вене в 1797 году… Кеннеди, Эйзенхауэр, Де Голль и Черчилль, а также и другие менее известные правители за три сотни лет ходили по этим полам и смотрели в эти же самые окна. А теперь номер принадлежал Хейзу Ричардсу, следующему президенту Соединенных Штатов Америки.
До выборов оставалось две недели, и по расписанию Хейз должен был вернуться домой на следующее утро. В штабе избирательной кампании хотели, чтобы он быстренько проехался по фермерским штатам, где его позиции выглядели несколько слабее. Но в остальных штатах кандидат от демократической партии был впереди. Все говорило за то, что Хейз Ричардс вышибет Паджа Андерсона.
Он вошел в спальню, шлепнулся на покрытую покрывалом кровать и начал делать свои ежедневные пятьдесят упражнений для брюшного пресса.
Еще две недели. Тринадцать дней. Три сотни и двенадцать часов, и Хейз Ричардс станет сорок третьим президентом Соединенных Штатов Америки.
– Что за долбаная страна, – он улыбнулся.
Хейз лежал на спине, крутя в воздухе педали воображаемого велосипеда, прямо посреди той кровати, где однажды спал Наполеон.
Глава 67
Фургоны
Передвижную спутниковую телестанцию и передвижную аппаратную оказалось найти легче, чем Коул мог себе представить. Когда Райан включил утренние новости, спортивный комментатор сообщил, что «Матч недели» Национальной футбольной лиги состоится завтра на Гигантском стадионе, и Ю-би-си будет его транслировать. Фургон Ю-би-си, вероятно, должен был быть уже там.
Они обнаружили обе машины на служебной дорожке прямо внутри стадиона. Заговорщики загнали серый фургон на стоянку и остановились там. Только что перевалило за полночь, наступило воскресенье. Они сидели и смотрели сквозь ветровое стекло на переносную спутниковую тарелку, установленную в задней части шестиколесного пикапа, и огромную передвижную аппаратную, разместившуюся в фургоне гигантского восемнадцатиколесного грузовика фирмы «Питербилт».
– Вот она где, малышка. – Молчаливый Джон с чувством приветствовал старую подругу.
Райан работал на стройке во время летних каникул, и у него был опыт управления тяжелой техникой. У восемнадцатиколесного грузового фургона была еще одна дополнительная ось, но Райан считал, что справится с этим.
– Как ты думаешь, ты сможешь завести «Питербилт»? – спросил Коул Люсинду.
– Если провода зажигания находятся под щитком рядом с ключом зажигания, то смогу.
Райан предложил, чтобы именно они с Люсиндой украли фургоны. Если у них ничего не получится, и их поймают, то опытные тележурналисты Коул и Наоми вместе с Джоном смогут попробовать другую тактику, чтобы выпустить передачу в эфир.
Они молча наблюдали почти двадцать минут, чтобы убедиться, что никто не охраняет оборудование. Потом Райан вышел из седана. Его нога занемела, и он двигался неловко, когда пошел к багажнику, чтобы достать лом. А затем они с Люсиндой двинулись через стоянку к фургонам.
Служебный вход оказался не заперт, и они вошли внутрь. Райан вскарабкался на подножку и заглянул в машину. Там за передним сиденьем располагалось спальное место, но занавески были задернуты.
Райан спрыгнул вниз и прошептал Люсинде:
– Я сейчас разобью стекло и открою дверь. Если там кто-то спит, то я с этим справлюсь. Отойди назад. – Он не собирался бить ни в чем не повинного водителя ломом по голове. Райан надеялся, что сможет контролировать ситуацию и обойтись без насилия. А если включена сигнализация, то ему надо будет выключить ее как можно быстрее.
И вдруг на него нахлынули сомнения. Боулт подумал о Казе и снова, уже в который раз, пожалел, что бывшего агента ФБР нет с ними, ворчащего, жующего незажженную сигару, говорящего им, что надо делать. Райан понимал, что теперь все зависит от него.
Размахнувшись, он опустил лом на стекло. Оно разлетелось вдребезги, и тут же в безмолвии ночи завыла-захохотала сирена. Шторки за передним сиденьем отдернулись, и Райан оказался лицом к лицу с водителем в джинсах и футболке. В футе от него было изумленное лицо мужчины с седой бородкой.
– Какого черта? – возмутился он, когда Райан протянул руку и, схватив за футболку, бросил его на переднее сиденье и занес лом для удара.
– Выключи эту долбаную сирену, – приказал Райан.
– Да ну?
Райан изо всех сил ударил по стойке для пущего эффекта.
– Ладно, ладно, приятель, не горячись. – Мужчина нащупал кнопку и отключил завывающую сигнализацию.
– Давай мне ключи, – скомандовал Райан. Водитель немедленно протянул их ему. – А та вторая машина? У тебя и от нее есть ключи? – поинтересовался Райан. Мужчина испуганно покачал головой.