Преступная история США. Статуя кровавой свободы - Страница 7

А люди между тем все понимали. Завоевав независимость, они сознавали, что нагло обмануты, и это им не нравилось, и в конце концов, в Массачусетсе тэрпэць урвався. Начались собрания недовольных, где за пивом мужики рассуждали, что красивыми словесами о свободе и справедливости сыт не будешь, семьи голодают, дальше так жить нельзя и надо бы что-то делать. По ходу посиделок формировались общества «регуляторов», понемногу устанавливавшие связи между собой, затем начались многолюдные сборы и военные тренировки. Короче говоря, обстановка накалялась всерьез. Не хватало только вожака, но и за этим дело не стало, – один из терпил, фермер Даниэль Шейс, точно так же, как и прочие, доведенный до крайности, имел и опыт командования, и авторитет дай Бог каждому. Информации о нем я нашел не так уж много, но дядя был из бывалых. Не просто ветеран, а из тех, кто записался в ополчение 19 апреля 1775 года, сразу после известия о стычках «Сынов свободы» с «красными мундирами» в Лексингтоне и Конкорде, а боевое крещение и лычки сержанта получивший за храбрость в бою при Банкер-Хилл, первом серьезном сражении Войны за независимость. Служил храбро, исправно, выслужил лейтенанта, затем капитана, прославился в знаменитом сражении при Саратоге, был на виду у ведущих военачальников, вплоть до самого Вашингтона, а от Лафайета даже получил за героизм именную золотую саблю. Теперь он, успев потерять ферму, проиграть все иски и даже посидеть в тюрьме, был доведен до белого каления, и нет ничего удивительного, что именно его на общем сходе «регуляторов» избрали «главным тренером» будущей «армии справедливости», то есть фактически лидером и главнокомандующим.

Впрочем, браться за оружие фермеры не торопились, надеясь, что военные игры и митинги сыграют свою роль без лишних обострений. Однако ни на одну из петиций власти штата не подумали даже дать ответа. Они ничего не видели и ничего не слышали, зато время от времени арестовывали наиболее горластых активистов, обещая судить их за «государственную измену», а потом и повесить. В конце концов, в середине сентября 1786 года напряженность дошла до кульминации. После долгих проволочек была назначена сессия Верховного суда штата в Спрингфилде, на которой предполагалось принять окончательное решение о «силовом» взыскании долгов, а также предъявить обвинения арестованным «регуляторам». Насколько можно понять, губернатор Боуден сознательно вел дело к взрыву, чтобы, спровоцировав выступление фермеров, раз навсегда его подавить. В город были введены отряды милиции под командованием генерала Уильяма Шепарда, взявшие, в частности, под охрану и главный арсенал штата, на который, по данным властей, очень рассчитывали смутьяны, – и когда утром 26-я судейская коллегия прибыла в Спрингфилд, наводненный милиционерами Шепарда (800–900 штыков при одном полевом орудии), туда же вступили отряды «регуляторов», численностью до 1200 бойцов. Вооружены, правда, они были гораздо хуже милиции, но зато готовность их к драке сомнений не вызывала, – и после того, как фермеры, не обращая внимания на призывы разойтись, строем промаршировали по городу, судьи, открыв заседание, тут же проявили разумную осторожность, приказали генералу не шуметь, закрыли сессию и поспешно убрались восвояси.

Итог дня «регуляторы» достаточно справедливо оценили как свою победу. В общем, схватившись с Шепардом и победив, они могли бы зажечь всю Новую Англию, но Шейс полагал, что лучше обо всем договориться по-хорошему. Власти, однако, думали иначе. Рапорт Шепарда о «великолепном успехе», правда, был принят холодно, – штатом руководили не идиоты, и ситуацию они оценили верно. Спустя несколько дней комиссией под руководством специально прибывшего в Спрингфилд генерала Нокса, главы военного ведомства США, было отмечено, что «смутьяны», дойди дело до схватки, пожалуй, одолели бы правительственные войска, тем паче что, хотя те были намного лучше вооружены, очень многие в их рядах сочувствовали «мятежникам», вполне понимая, какими мотивами они руководствовались. «Милиционеры, – пишет историк Джонатан Смит, – прекрасно понимали, что против них стоят такие же фермеры, ремесленники и рабочие, как они сами, а посланы на подавление они людьми чужими, купцами, адвокатами и прочей знатью, многие из которых во время войны с англичанами были, в лучшем случае, нейтральны. Поэтому призывы бунтовщиков вызывали у них живейшее сочувствие, и трудно сказать, мог ли рассчитывать Шепард на повиновение большинства подчиненных». По ходу обсуждения доклада Нокса, особо подчеркнувшего, что дело закончилось хоть как-то только «благодаря патриотизму и благоразумию предводителя [то есть Шейса], смирявшего буйные страсти», власти Массачусетса приняли решение не идти ни на какие уступки и вызвать в Спрингфилд федеральные войска. Нокс, хотя и выразив «понимание нужд местных фермеров», такую позицию поддержал, отметив, что любые уступки подадут плохой пример населению других штатов, тоже требующему отмены долгов и внимательно следящему за событиями в Массачусетсе.

«Мое твердое убеждение заключается в том, – писал он, – что все вопросы должны быть решены и улажены, но нынешние беспорядки следует либо прекратить грозным ультиматумом, либо подавить грубой силой, чтобы не ставить под угрозу порядок на всем континенте». Еще более жесткую позицию занял, как и следовало ожидать, губернатор Боуден. На его взгляд, «никаких спорных вопросов не существовало, долг есть долг, и он должен быть погашен». В подписанной им прокламации «всех радетелей беззакония» предупреждали, что власти не остановятся «перед самыми строгими мерами для подавления нынешних волнений и любых восстаний, где бы они ни происходили». Соответственно отреагировало и «высшее общество»: оптовики Бостона мгновенно собрали сумму, необходимую для набора «волонтеров» (не милиции!) из портовой рвани, отправив подкрепления в Спрингфилд под командованием генерала Линкольна. Параллельно попытались действовать и пряником. «Регуляторам» в целом никто и ничего не обещал, но с Шейсом работу вели нешуточную. В начале января 1787 года генерал Роберт Патнэм, знавший лидера мятежников лично и высоко его ценивший, направил «моему доброму капитану» секретное письмо, убеждая его «уйти от этих людей, беспутных гуляк и грубиянов, предоставив их самим себе». Взамен лидеру «регуляторов» предлагалось полное помилование. «Это, поверьте мне, мой храбрый друг, – писал Патнэм, – единственный верный путь спасения. Если вы явитесь с повинной, а вас не помилуют, я готов поручиться собственной жизнью. Пусть тогда меня повесят в вашей камере, но такое невозможно. Скажу больше, множество достойных джентльменов готовы немедля собрать сумму, нужную для выплаты ваших долгов, выкупа вашей фермы и полного ее обустройства». К удивлению властей штата, Шейс ответил на предложение вежливым, но категорическим отказом.

Теперь всем было ясно, что «горячей фазы» не избежать. Мятежники, к тому времени уже успевшие организоваться, сформировав в городке Вустер «Комитет связи», – что-то типа единого центра, установили контакт практически со всеми графствами штата. Тотчас по получении известия о наборе в Бостоне «головорезов-наемников» и выступлении Линкольна на Спрингфилд, возник и «Военный комитет», естественно, во главе с Шейсом, за подписью которого было издано воззвание с призывом к «немедленному вооруженному выступлению, дабы защитить и сохранить не только права, но также жизнь и свободу народа». В документе несколько раз подчеркивалось, что «регуляторы» не хотели и не хотят гражданской войны, но не потерпят «неуважения своих прав». Всем, готовым сражаться за «настоящую свободу», предлагалось в трехдневный срок собраться и прибыть в Вустер, имея при себе оружие и запас провизии на 10 дней. В создавшейся ситуации единственным шансом на победу была «раскрутка» восстания, а следовательно, захват арсенала в Спрингфилде, после чего толпа ополченцев превратилась бы (благо ветеранов хватало) в готовую к любым событиям армию. Однако о намерениях бунтовщиков стало известно властям, внезапности не получилось, и 25 января 1787 года «регуляторы» после длительной и очень ожесточенной стычки были отброшены от цели огнем артиллерии. Спустя два дня в Спрингфилд подоспели и «волонтеры» Линкольна, с ходу (как докладывал он в Бостон, «оставив милицию генерала Шепарда охранять арсенал, ибо на большее она не решается») двинувшиеся на север, куда отвел свои отряды капитан Шейс. Особой уверенности в успехе, судя по тексту письма («Возможно, мы сумеем одержать верх над Шейсом и его силами…»), у него не было. Что и понятно: население штата слишком откровенно сочувствовало «регуляторам», и у губернатора на столе лежал ворох петиций с протестами против «пагубной войны, беспорядков, кровопролития и опустошения в отношении храбрых, имеющих заслуги людей, всего лишь отстаивающих свои законные права».