Прелюдия беды. Мрак под солнцем. Четвертая и пятая книги (СИ) - Страница 128

Афганец пошевелился. Он давно бы уже отдал приказ стрелять — да был на линии огня.

— И не дергайся. Снайпера не зли, родной.

— Снайпера?!

— А ты думал, я на встречу с таким дерьмом без прикрытия приеду? Небось бывал в аэропорту, видал снайперов прикрытия на крышах? Один из них тебе в башку целится…

О`Лири играл ва-банк, он части делал так, но первый — без большого прикрытия сверху. Он раскрыл козыри, наличие снайперов. Но сделал это в расчете на то, что афганцы его примут за наглого, решившего поживиться ублюдка, решат, что его интерес — два миллиона долларов и не более того. На то, что афганцы просто не подумают, что кто-то из американских военных решит ограбить улетающего президента. О`Лири по сути и был наглым, решившим поживиться ублюдком — вот только играл он по самым высоким ставкам.

— Да ты не жмись, эфенди. Ты что сейчас в птичку грузишь? Вот и отвали нам немного. По справедливости. Мы все примем. Евро есть — давай евро. Золото — давай золото. Мы все возьмем.

— Я распоряжусь…

— Э… нет, уважаемый. Ты куда пошел? Позвони, пусть сюда принесут. Ты что — не эмир? И учти — пашто поежим ^[143].

Афганец нарочито медленно достал телефон. Заговорил на отрывистом, хекающем языке пуштунов — воинов с гор.

— Вот и хорошо… Просто отлично…

Дункан напрягся, искренне молясь о том, чтобы это не было так заметно. До ближайшей машины — пятнадцать ярдов по песку.

От машин — двое потащили мешок…

— Давай посмотрим твой товар, американец. Клянусь Аллахом, ты не получишь ни доллара, пока я не увижу товар…

— Сейчас, подъедут. Просто супер, мужик.

О`Лири потащил руку из кармана — вот только в ней оказался пистолет, а не телефон, как ожидали все. Mata policia, знаменитый в Мексике 5–7 от FN, крутые парни носят именно его, потому что его почти автоматный патрон со стальным сердечником прошивает полицейские бронежилеты. Прежде чем кто-то успел опомниться — О`Лири открыл огонь с бедра, навскидку.

Снайперская винтовка с термооптическим прицелом — оружие королей, с ним ты король над всеми. У него есть еще одно преимущество, о котором мало кто задумывается. Когда ты стреляешь с другим прицелом — ты стреляешь в человека. Ты видишь человека, то как он выглядит, во что он одет, что делает. Потом ты нажимаешь на спуск, и человек умирает от пущенной тобой пули — ты видишь, как человек умирает. Мало кто способен забыть об этом, говорят то все, но… А в термооптическом прицеле — ты видишь не людей, а сверкающие фигурки. Пляшущих человечков на экране компьютера, не более того. Ты подводишь к ним перекрестье прицела, нажимаешь на спуск и фигурка перестает двигаться, она падает и начинает медленно тускнеть, как увядает сорванный цветок. Выстрелов не слышно, их давит глушитель. Ты просто не воспринимаешь это всерьез. Компьютерная игра и не более того.

Алекс устроился рядом с «Ошкошем», из кабины стрелять было нельзя, потому что в армейском транспортере стекла не опускаются и открытую дверь могли бы заметить наблюдатели. Поэтому он залег впереди, прикрываясь машиной, пристегнул к бамперу всегда имеющийся при нем обрывок стального, обернутого полиэтиленом тросика с универсальными замками на каждом конце. Он получил петлю таким образом, в которую просунул цевье своей винтовки, чтобы не держать ее на весу. После чего, осталось только ждать.

Целей — только в его секторе ответственности он насчитал больше двадцати. Двадцать три, если быть точным, от простого грузчика, таскающего что-то в самолет (снайпер по привычке окрестил их хазарейцами) и до гвардейца, стоящего за пулеметом, направленным на их машины. Самая опасная цель — в его секторе было два пикапа с диско в кузове, но только один был нацелен прямо на них — и он являлся целью первого приоритета. Целью второго приоритета являлся второй пикап с диско, повернуть пулемет и шарахнуть со всей дури — дело нехитрое. Далее шли вооруженные люди, самыми опасными были те, кто стоял ближе всего к боссу. После этого — шли те, кто был ближе всего к самолету, вооруженные — особенно, невооруженные — тоже опасны. Дело в том, что они запросто могли либо повредить самолет, либо смотаться на нем, оставив их с носом. Далее — шли все те, кто не был вооружен или по крайней мере не держал оружие в руках. С ними можно было разобраться в последнюю очередь, после всех остальных…

Снайпер поправил микрофон.

Тащат мешок…

— Сейчас, подъедут. Просто супер, мужик…

Снайпер выстрелил. Он увидел, как голова пулеметчика у крупнокалиберного пулемета брызнула белыми брызгами и он упал в кузов пикапа…

Минус один…

Он перевел прицел на второго, выстрелил. Тот дернулся, пуля пропала не по центру цели — но попала. Тот исчез из прицела…

Снайпер перевел прицел на аппарель самолета, там один ублюдок палил с колена из автомата — и он достал его, террорист упал на спину там же, где стрелял. Еще одного — он достал у самого конца аппарели, тот пытался скрыться в самолете. От удара пули его бросило вперед.

Снайпер прицелился и открыл беглый огонь по мечущимся афганцам. В бою — Президентская гвардия показала себя крайне хреново: отсиживающаяся в Кабуле, не имеющая реального опыта боевых операций, здесь она была пушечным мясом. Кто-то пытался залечь — но не в укрытии, а прямо на ровном месте, кто-то пытался добежать до самолета, кто-то — укрыться за машинами. Немногочисленная группа американцев и двое снайперов выбивали их один за другим…

Охранники, переговорщик умерли, даже не успев понять, что происходит. Они просто не были готовы к предательству со стороны таких же американцев, как они сами. Свои — всегда свои… ан, нет, как оказалось — не всегда…

— Эй, какого хрена?!.. — удивился Гостис.

Дункан — шагнул вперед, выстрелил в своего друга практически в упор. Гостис как то странно кашлянул — и Дункан выстрелил в него еще трижды, раз за разом…

Бросил отработавший свое пистолет, подхватил висящий на ремне автомат, с ходу окатил стоящих у самолета, у машин людей градом пуль из своего автомата. Очередь… люди кажутся как в театре… вырезанные из черной бумаги и наклеенные на картонку. Падают, как в тире… Он израсходовал уже патронов тридцать, но в магазине — сотка…

К машине — бегом то и основная опасность и их укрытие на поле боя. Их всего двое, противника — больше в десять или пятнадцать раз. Афганцы совершили ошибку — бронированная машина, перекрыв им дорогу, осталась стоять боком к ним и с распахнутой дверцей — круче косяка и придумать невозможно. И Дункан несколько раз выстрелил из автомата в открытый дверной проем, не обращая внимания на свистящие пули…

— Чисто!

Залегли за машиной. От бензовозов — били снайперы.

— Второй — отработал, держу сектор!

— Мы у машины!

— Принял!

Рванули, стреляя на ходу — по целине, к спешно грузящемуся Ильюшину. Массивная туша советского фронтового самолета, способного взлетать и садиться на неподготовленных аэродромах — высилась в самом начале импровизированной взлетки, аппарель откинута, около нее — машины и люди. Американцы — опустили на глаза монокуляры ночного видения… машина была своя и от нее — не ждали неприятностей…

Их обстреляли, они вынуждены были броситься за паллеты.

Забухтела рация, на пушту…

— Запрашивают…

— Ответь, все нормально…

Самолет был совсем рядом — рукой подать. Их билет отсюда, каждый из них готов был зубами рвать за него.

— Пять секунд! Готовность!

— Принял!

За спиной — подскочила машина, своя, резко тормознула, раздавив колесом и погасив брошенный на землю ХИС. Не дожидаясь подкрепления — рванули вперед, на штурм самолета…

Одиночный «Ланд Круизер» резко, с ходу берет старт на песке. Снайперы бьют по нему, осыпаемая пулями машина покрывается искрами вспышек, но идет вперед — бронированная. От колонны бензовозов — подает огонь крупнокалиберный пулемет и машина останавливается. Пулемет бьет по машине короткими очередями, вышибая стекла и оставляя дыры в кузове. Никто не знает, что в машине — президент Афганистана. Никому нет до этого дела…