Прекрасное воскресенье для пикника [другой перевод] - Страница 15

Доротея. — «Незначительные — знаки внимания»? Могу вас заверить, что они не были «незначительными», наоборот, они были —

Элина. Незначительными знаками внимания, которые вы приукрасили в вашем воображении. Ну, теперь мы покончили с делом, которое само себя исчерпало! Доротея, насчет продленного чека. Не думаю, что агенты по торговле недвижимостью будут им удовлетворены. Наверняка, Дотти, просто наверняка, у вас есть родственники, которые могут помочь вам расплатиться сразу наличными.

Доротея. Элина, Вест-Мориленд-Плэйс не интересует меня. Больше.

Элина. Как?

Доротея. Я — отказываюсь от этой затеи. Я решила не переезжать.

Элина (ошеломленно). Вы отдаете себе отчет в том, какой неслыханно безответственный поступок вы совершаете? Думаете ли вы о том, что ставите меня в неловкое положение? Вы заставили меня поверить, что я могу рассчитывать на то, что вы поделите со мной расходы по квартире, а теперь, в последний момент, когда у меня даже нет времени на то, чтобы договориться с кем-нибудь еще, вы неожиданно — выбываете. Это просто безответственно с вашей стороны. Это совершенно безответственный поступок.

Доротея. Боюсь, мы бы просто не ужились вместе. Я неплохо чувствую себя здесь. И всего два квартала до колледжа — мне не нужна квартира, в которой принимать — некого. Кажется, я хотела бы остаться одна.

Элина. Все, что я могу сказать, единственное, что я могу сказать —

Доротея. Не говорите, просто, просто, — оставьте меня сейчас одну, Элина.

Элина. Хорошо, я это сделаю, вы, пожалуй, правы, мы не ужились бы с вами. Возможно, мисс Боденхейфер и ее брат-близнец больше подходит вам по социальному и культурному уровню, чем я предполагала, да к тому же здесь всегда присутствует очаровательная мисс Глюк с верхнего этажа.

Доротея. Эта перспектива пугает меня не больше, чем карточные вечера и чаи, о которых вы мечтали для нас на Вест-Мориленд-Плэйс, Элина…

Элина. Chacun a son goыt.

Доротея. Да, да.

Элина (в дверях). Редко приятный случай сказать: «Прощайте!» (Она уходит.)

Пауза. Доротея крепко зажмуривается и поднимает в воздух сжатую в кулак руку, несколько раз кивая головой, как будто подтверждает свое горькое подозрение относительно того, как устроен мир. Этот жест как бы высвобождает ее чувство поражения. Затем она резко вскакивает и направляется к телефону. Когда она ждет, чтобы ее соединили, то вдруг замечает мисс Глюк, безутешно сидящую в углу кухоньки.

Доротея. — Теперь, мисс Глюк, теперь, Софи, мы вместе должны продолжать жить, жить, мы должны просто жить, это, кажется, все, что жизнь может нам предоставить и потребовать от нас. (Она обращается в телефонную трубку.) — Алло? Справка? Дайте мне, пожалуйста, телефон крошечной конечной остановки на линии Делмар, где пересадка на открытый трамвай до озера Крав Кёр. — Спасибо!

Мисс Глюк (говорит по-английски с трудом и с сильным немецким акцентом). Пофалуйста, не остафляйте меня одну. Я не могу идет наферх!

Доротея (полностью сосредоточенная на телефоне). Трамвайная остановка Крав Кёр? Послушайте, через несколько минут на платформе появится полная невысокая женщина с большим искусственным цветком над ухом вместе с тучноватым мужчиной, возможно, с сигаретой. У меня для них есть важное известие. Скажите им, что звонила Дотти — она все-таки решила поехать с ними на Крав Кёр, поэтому пусть уж они ее подождут. Вы должны будете прокричать это женщине на ухо, потому что она — глухая…

По какой-то причине от слова «глухая» она задыхается, и начинает всхлипывать, когда вешает трубку. Мисс Глюк поднимается, всхлипывая громче.

Нет, нет, Софи, иди сюда. (Она импульсивно притягивает к себе мисс Глюк.) Я знаю, Софи, знаю, что слезы приносят облегчение, но они воспаляют глаза. (Она ведет мисс Глюк к стулу и сажает ее. Затем идет в кухоньку, берет чашечку кофе с печеньем и несет Софи.) Располагайся как дома. (Она идет в спальню, находит перчатки, затем возвращается, подходит к кухонному столу, берет шляпку и записную книжку. Подходит к двери, открывает ее и говорит.) Мы вернемся до темноты.

^{[Нью-Йорк, 1980]}