Прекрасная, бессердечная - Страница 12

– Предчувствие, – вставил я.

– Что?

– Да, нет, не важно. И чем все это закончилось?

– Не торопите меня, лейтенант, – сказал он. – У меня от всех этих разговоров пересохло в горле.

– Почему бы вам в таком случае не выпить еще? – проворчал я.

– Как любезно с вашей стороны, лейтенант, благодарю, – сказал он. – Как бы то ни было, мужчины отправились на поиски. Сначала они нашли лошадей, бредущих по дороге в город. Несколькими милями дальше они нашли Джуди. Вся одежда на ней была разорвана и выпачкана в крови. Из-за истерики от нее сначала толком ничего не могли добиться. Затем нашли Пирл, с ней тоже было не все в порядке, но еще хуже, чем с Джуди, – она была мертва. Затылок ее был раздроблен камнем. Когда удалось успокоить Джуди, она рассказал, что произошло. Они сошли с лошадей немного передохнуть, когда неизвестно откуда появился высокий парень. В руке у него была бутылка, и Джуди говорила, что он не местный Он накинулся на них молча, сначала на Джуди. Она боролась с ним, расцарапала все лицо и, когда он от боли откатился в сторону, вскочила и убежала. Затем он, наверное, принялся за Пирл, потому что Джуди слышала ее крики, но к тому времени у нее началась истерика, и от страха она бежала не разбирая дороги и не могла остановиться. Судя п0 тому, что ногти Пирл были в крови, бродяге от нее тоже досталось. Как бы то ни было, парень, наверное, разозлился, схватил камень и ударил ее. Может, он и не думал ее убивать, кто знает?

– Его поймали? – спросил я.

Он покачал головой:

– Джуди очень точно его описала, и парня искали больше трех недель, но он, должно быть, родился под счастливой звездой. Его не нашли. С того дня старый Коулмен и винит Джуди в смерти своей дочери неизвестно почему. Может, потому, что она не пришла ей на помощь и продолжала бежать? Но за это, я думаю, винить нельзя.

– Я тоже так думаю, – сказал я.

Он внезапно хохотнул:

– Смешно, лейтенант. После того как все это произошло, Джонни Кей ни разу даже не взглянул в сторону Джуди. Оказалось, что он любил все время одну лишь Сандру Шейн, а этих девочек таскал за собой как прикрытие. Отец Сандры терпеть не мог Джонни и не подпустил бы его к своему дому на пушечный выстрел, если бы только узнал про него и Сандру. Но Джонни обвел его вокруг пальца, и отец Сандры был уверен, что он увлечен только теми двумя.

– Какой действительно тихий городок, – сказал я. – Здесь, случайно, никого не линчевали?

– Ну, это могло произойти везде, – сказал он извиняющимся тоном. – Джуди уехала из Окриджа примерно через месяц после этих событий, а Джонни ушел в армию и перед этим заявился к отцу Сандры, выложил ему все начистоту и сказал, что все равно женится на девчонке, когда вернется. Старый Шейн умер примерно через год после того, как Джонни отправили во Вьетнам.

Обратно парень, разумеется, не вернулся.

– Не думаю, что он потерял слишком много, – сказал я. – Ладно, сколько с меня?

Он медленно считал вслух, прибавляя и выпитое им пиво. Я расплатился и вышел из бара на улицу. Солнце село за горизонт, и холодный ветер сдувал с асфальта пыль. Где-то в пустыне раздался низкий похоронный гудок проходившего товарного поезда. Я заполнил бак "остина" бензином у колонки рядом со столовой и вновь выехал на главную улицу.

На вывеске мотеля все еще горели кроваво-красные буквы: "Есть свободные номера". Я вспомнил замечание Луи Робертса о том, что этому городку не хватает хорошей песчаной бури, и мысленно с ним согласился.

Я въехал во двор "Дневной мечты" и выключил мотор.

Было половина первого ночи, и на свидание я безнадежно опоздал. Можно было, конечно, и успеть, но пришлось заехать домой – переодеться и принять душ, чтобы хоть немного избавиться от запахов Окриджа, преследовавших меня всю дорогу.

Дверь с табличкой "Управляющий" была плотно прикрыта. Я по дороге подергал ручку – заперто. В окнах – ни огонька. Похоже, коротышка и правда перешел к практическим занятиям, решил я.

В квартире 5-А свет был. Я осторожно постучал, и почти сразу же дверь открылась.

– Ты опоздал! – холодно сказала Камилла.

– Как бестактно с твоей стороны было заметить это, – сказал я, – но не извиняйся, не надо. Я тебя прощаю.

Я быстро шагнул в комнату, пока она не успела захлопнуть дверь перед моим носом.

– Ты!.. Ты!.. – Она в бешенстве глядела на меня, но никак не могла найти подходящее слово. Я окинул ее взглядом.

Ее волосы были собраны сзади в конский хвост, перехваченный голубой лентой. Одета она была в свободное платье того же цвета с круглым воротничком и ужасно широкими рукавами, перевязанными у запястий.

Само платье было тоже широким и сидело на ней пузырем. Очевидно, за нехваткой материала то, что затратили на ширину, было сэкономлено на длине.

Это платье кончалось ровно четырьмя дюймами ниже бедер. Я решил напрячь зрение и посмотреть сквозь него.

После непродолжительного осмотра я пришел к выводу, что под платьем ровным счетом ничего нет.

– Ты!.. – Она все еще отчаянно подыскивала нужное слово.

– Опоздавший, – с надеждой предложил я.

– Я найду для тебя подходящее слово! – выкрикнула она. – Нет! Я вообще не собираюсь тратить на тебя слова, Эл Уилер!

– Ну же, Золушка! – запротестовал я. – Что с тобой?

Еще только сегодня утром я был Крестьянином.

Она честно старалась не расхохотаться, и на какую-то минуту я решил, что у нее начались судороги, но в конце концов она не выдержала.

– Это нечестно! – рассмеялась она. – Я не могу сердиться, когда ты меня так называешь!

Я подошел к стенному шкафчику и налил шотландского виски себе и варварский "Поцелуй Дьявола" – Камилле.

– Как твое расследование? – спросила она, вдоволь насмеявшись.

– Хорошо, – сказал я.

– Ты его поймал?

– Мы знаем, кто это, – сказал я. – Но у нас недостаточно улик. Придется подождать, пока он не ухлопает еще кого-нибудь, и поймать его на месте преступления.

– Я серьезно, – она скорчила гримасу, – ты его нашел, Эл?

– Даже не знаю, он это или она!

– Ну вот! А я так настроилась на сенсационный вечер! Предвкушала твой рассказ о том, как ты поймал преступника голыми руками, а он тебя чуть не убил.

– Оставим это до завтра, – сказал я. – Или до следующей недели. Или до следующего месяца. Мы всегда находим убийцу, если он к тому времени не успеет умереть от старости.

– Я осторожно поставил рюмки на пол перед кушеткой, откинулся назад и усадил Камиллу к себе на колени. Она наклонилась, подняла рюмки, отдала мне мою и заерзала, устраиваясь поудобнее.

– Я рада, что ты пришел, – сказала она. – Хоть ты ужасно опоздал и был ужасно груб.

– Давай выпьем, – с энтузиазмом сказал я, – за это сумасшедшее платье, которое на тебе. Я раньше думал всегда, что женщина красит платье, а не платье женщину, но теперь убедился в обратном.

– С ним следует носить бикини, – сказала она скромно. – Но я знаю, что ты вечно путаешься в этих завязках.

– Ты понятливая девушка, Золушка, – сказал я о теплотой в голосе, и Камилла захихикала.

– Эл, – она вдруг снова посерьезнела, – ты говорил о чем-нибудь с управляющим, когда уходил сегодня утром?

– Так, перебросился парой слов, – осторожно сказал я. – А в чем дело?

– С ним что-то случилось, – сказала она. – Я весь день загорала, а он даже ни разу не посмотрел на меня в этот свой бинокль. А когда он теперь проходит мимо, то отворачивается. Раньше он просто раздевал меня глазами.

– Я просто мимоходом заметил ему, – неопределенно пробормотал я, – что это смущает тебя.

– Меня? – Она звонко расхохоталась. – Ты шутишь?

– Конечно шучу, – сказал я. – Ты можешь растерять всю одежду на Пятой авеню в Нью-Йорке и то не смутишься.

Я допил виски и поставил пустую рюмку на пол.

– Налить еще?

– Я думаю о другом, – честно признался я, – Ночь длинна, любимый, – сказала она. – Мы еще успеем выпить, тем более что мне хочется.