Преемник (СИ) - Страница 59

— Доктор говорит, что если буду тише — выпишет. В полголоса уже дышу я… Док, куда уж тише?!

— Не люблю бардак, а потому в башке не роюсь! Развяжите руки, санитар… Пойду помоюсь.

=Ну и чего ты добился, придурок? Псих обдолбанный. Дегенерат! Ну за что я именно в твоей голове сижу? УАаааааааааа…=

— Ну и чего ты орёшь-то, женщина? Я тебя, что ли, заставлял ко мне подселяться?

=…=

— Чего молчишь? Да и вообще, привыкай давай.

=В смысле?=

— В прямо диаметральном, блин. Всё! Я решительно отказываюсь становиться ээээ… скучным. ДА! Нормальность — это скучно. Я не хочу быть нормальной серой массой!

=…=

— Чего опять молчишь? Вот сейчас как сниму эту консерву с петель, да пойду… пойду… бля. А куда мне идти-то? Домой? Так, вроде, отобрали… Опельсинчик мне уже и не рад… … … … РЕШЕНО! Пойду искать себе хату!

=У тебя руки связаны…=

— Мд-д-д-д-дааа… Хух… Качественно примус починяли, сразу видно — дело рук мастера. Ну и, собственно, как это на меня влияет? ДА НИКАК! Я, блеать, Адепт, сука, Пустоты! Правда не знаю, что это за хрень, но мне уже нравится.

Спустя десять минут плевков в дверь.

— Ну вот, а ты говорила «не получится». Вот, пожалуйста. Маленькая Иная руна на подрыв. Если я где-то лоханулся, то не только дверь с петель сойдёт, но ещё и коридор расширится на пару метров.

— Так, даю обратный отсчёт.

— Три!

— Два!

— ОДИН!

БУУУУМ

— … Ну… что могу сказать… оправдались абсолютно ВСЕ ожидания. Проход — есть, двери — нет, стена на месте, правда теперь неразделима с дверью, но ничего страшного.

— Что тут произошло?

— Упс. Пора тикать отседова!

— Эй ты, стоять!

— Мва-ха-ха-ха! Пока, мужики! Удачно разгрести этот бедлам!

(Прим. Ав: «Как вы уже заметили, меня накрыло. Но я просто не мог вставить это в рассказ, уж извиняйте. Надеюсь, что не распугал последних читателей (^-^)/»)

[Прим. редактора: использован текст песни 2rbina 2rista — Шестая палата]

«Мне нужен врач, лучше на дом и немедленно!» «Ватсон, Фрейд, Курпатов, Пеппер.»

«Горизонт заволокло и где-то хлопнуло окно.»

«Похуй кто, но дай мне свет: Бог или оптоволокно.»

— Ну… допустим. Я на свободе, чё дальше-то делать?

— Поправочка. Не «ты», а «мы».

«Мне… Мне не передать,»

«Что в моей черепной коробке телепередач.»

«Я вернулся, держись, мир!»

«Вы заказали мою голову, я подаю вам признаки жизни.»

— Ээээээ нееееее. Идите-ка вы нахер, рыбки, блин, золотые. Из одной жопы меня вытащили — спасибо, и до свидания. В другую меня втягивать не надо.

— А кто кричал, что больше не хочет быть скучным?

— Скучность и адекватность — вещи разные.

— Однако, они ещё и неразделимы. Вот вспомни хотя бы Сузуфа, хрена этого нигерского. Просрал всю свою индивидуальность и стал обычной лабораторной крысой.

— Грубо. Но верно. Кстати, а где я?

— «Мы». В «зелёном секторе», если данные от Мозга не врут. Тут обычно селятся молодые семейки или отбитые задроты. В какой-то степени неплохой вариант для норы.

— Не надо на меня гнать, товарищ. Все претензии к органам восприятия — я всего лишь записываю и храню.

— Ну-ну.

— …Вы меня уже бесите.

— Естественно, действие-то кончилось. Закинься ещё разноцветными таблеточками, и снова похорошеет.

Тук-тук-тук. Тук-тук-тук. Тук-тук-тук.

— Нет, идите-ка вы все нахрен. Хватит с меня. И так мозги на соплях держатся.

— Позвольте воз…

— Не позволю. Пшли нахер, кому сказано!

— … Уйти-то мы уйдём, только сам же нас потом позовёшь. А там, глядишь, и отвяжемся от этой мясной туши.

— Чего?

— …

— ЭЙ! Это что сейчас было?! Какой, нахрен, отвяжемся?!! Вы кто такие, вообще?

— …

— И тишина была ему ответом. Вот же суки…

— Дядя, а что ты тут делаешь?

Я поднял глаза.

Получалось плохо, даже очень — веки весили не меньше тонны каждое, а все силы, что ещё несколько минут назад бурлили где-то внутри, сейчас просто отсутствовали.

Передо мной стояла… Ну разъетить твою тудыть, у меня даже сил на самый захудалый матерный загиб нет.

— Сижу. Отдыхаю. Пытаюсь мозги на место поставить.

— А разве они могут стоять где-то ещё? — поинтересовалось это детсадовское нечто, вылупив на меня два синих глаза, как на какую-то диковинную зверушку в местном зоопарке.

— Могут. — обречённо кивнув головой, я еле-еле удержался, чтобы не полететь вслед за ней в сторону утрамбованного песка — И ещё как.

— …А мой папа говорит, что… «палитра ставит всё на свои места.» Может быть, и тебе поможет? Правда, я не знаю, что такое «палитра».

— Не «палитра», а «пол литра». И да, правильно твой папа говорит — это часто помогает. Вот только, боюсь, не в мою смену.

«Мари, ты там?»

=…=

«Ну хорош дуться. Я уже адекватный… относительно. … Молчишь? Ну и хрен с тобой, тоже.»

— Ну и идите вы все нахрен, и без вас обойдусь!

— Дядя?

Резко встал. Пошуровал руками по голове, растрёпывая непослушные, хрен-знает-сколько не мытые волосы.

— Спасибо, девочка. Не знаю, правда, за что, но спасибо. И запомни: «злость — это двигатель прогресса.» Это так, на будущее. Если, вдруг, пол литра не помогут.

Под испуганно-непонимающий взгляд малявки я развернулся на пятках и, сверившись с картой города из Хаби, попёрся в ближайший магазин одежды.

По пути временно отключил обратную связь с талисманом Николь, чтобы не светила меня с любой точки планеты. Я хоть и был недавно не совсем… а, не важно…

Просто как-то не хочу пока никого видеть.

Она сейчас, кстати, если мне «чуйство» не изменяет, в номере отеля, где мы с Рикой жили «недавно». Наверное решили вернуться за вещами, или ещё чего.

Ближайший приличный секонд-хенд оказался не очень далеко… и был это обычный дом. Жилой. Кажись возьму прямо с рук, ну да мне, благо, не критично.

Дверь была открыта, коридор — пустым, а со второго этажа слышался ритмичный скрип.

— Да просто божеская удача, ничего не скажешь.

Игнорируя очень однозначные шумы, прошёл мимо полураскрытой двери, но всё же не удержался, и глянул одним глазом.

Ничё такая бабец, а вот мужик такой страшный, что даже меня жуть берёт от его рожи.

Бррр, ну нахер.

Шкаф со шмотками обнаружился в соседней комнате, прямо за перегородкой.

Быстро вытащил джинсы, кросы, белую майку с явными следами кетчупа (надеюсь), и немного потертую… худи.

— Да пофиг, всё лучше этого больничного тряпья.

Переоделся я быстрее, чем ожидал, даже немного удивился своей сноровке, но, в лучших традициях, решил благополучно на это забить.

Бумажную тыщу, спёртую из заначки одного гиперактивного деда, оставил на прикроватной тумбочке, как плату, и, с более-менее чистой совестью, пошёл обратно в коридор.

И сразу же наткнулся нос к носу с утончённой мордашкой, прикрытой лишь парой спадающих волокон алого цвета.

— Купи скрытую камеру, и сколотишь состояние на продаже порнухи. — провернувшись не сбавляя скорости, я плавно обогнул неожиданное препятствие и, на полном серьёзе, не оборачиваясь, предложил ей перспективный бизнес-план.

Сам бы занялся, если бы кое-какие ебантропы в покое оставили.

Новообретённый свитерок прикрывал руки до кисти, а их я уже сунул в карманы, так что распознать во мне что-то выходящее за — сильно раздутые, между прочим, — рамки «нормальности», теперь было довольно трудно.

Уже пройдя шагов двадцать, я затылком ощутил чей-то взгляд.

Посмотрел одним глазом — та самая, не побоюсь этого слова, красавица, наконец отошла от окаменения и вывалилась в двери.

Махнув левой рукой — вот и зачем спрашивается? — я больше не обращал на неё внимания и попистофал в сторону парка.

ДИЛИНЬГ

=Ну и долго ты ещё собираешься от меня прятаться?!=

Я прикусил язык от удивления. Даже, кажется, схаркнул кровью.