Председатель (СИ) - Страница 10

Заметив нас, мужики начали здороваться, правда, едва отрывая взгляды от карт.

— Разве сейчас перерыв? — не удержался я.

Не хочется быть вечно злобным ворчливым начальником, но блин, если я не заставлю их работать и уважать меня сразу же, то ничего хорошего из этого председательства не выйдет.

Механики переглянулись, а ответил, ожидаемо, Кондрат:

— Ну а что? Я кажись вчера говорил, что запчастей нет, ничего сделать всё равно не можем.

— Говорил, — согласился я, — а потом оказалось, что вчерашняя поломка вполне поддавалась починке.

Он только развёл руками, но в бутылку уже не полез. Хотя бы так.

— Ладно. А список необходимых запчастей вы составили?

— Так, а зачем? Никто не просил.

Да... трудно будет.

— Ладно, пошли расскажешь мне про каждый трактор и что с ним случилось.

— Так вы ж и сами разберётесь, не? — буркнул он.

— Пошли, — с нажимом ответил я.

Так то он прав, конечно. Вряд ли мне понадобится его помощь, чтобы понять, что не так с тракторами, но надо же проверить насколько он бесполезен или может хоть что-то понимает.

И мы пошли в наш небольшой обход, который затянулся на четыре с лишним часа. Я ещё раз убедился, что Кондрат дуб дубом. Что-то по верхам понимает, но чуть копнуть и всё, приехали. Даже странно, что среди советских механиков есть такие кадры. Пришлось буквально с нуля самому устанавливать причины поломок у всех семи тракторов. Правды ради, некоторые из них действительно были с подковыркой, даже мне пришлось провозиться, чтобы точно выявить проблему.

Но, наконец, дело сделано. Пару тракторов я сумел поставить на ноги подручными средствами, но для остальных действительно нужны запчасти, список которых я тоже составил. Ещё б придумать, где взять профессиональных механиков. Но ладно, всё будет, просто не сразу.

Пока мы копались в тракторах, Ильич присоединился к двум младшим механикам — картёжникам. Наверное, надо было их тоже заставить с нами работать, но боюсь, мы бы тогда вообще до вечера провозились. И так пришлось то и дело одёргивать Кондрата, пока он огрызался и фыркал.

Я попрощался с механиками и кивнул водиле:

— Поехали.

Ну, начинается. Кажется, из-за стола он вставать не торопится.

— Сан Саныч, будь другом, дай партейку доиграть, а лучше сам присоединяйся. Времени ещё полно.

Я аж на секунду опешил от такой наглости, а его уже поддержали остальные:

— Да, да, давайте сыграем, товарищ председатель.

Я посмотрел на часы. Конечно, быть ближе к народу — это хорошо. Но в первые же дни идти на поводу у подчинённых... Знавал я таких начальников, конечно, люди их любят, они типа свои в доску. Но редко кто при этом умудряется выстроить реально эффективный рабочий коллектив. Лучше уж прослыть зазнавшимся ублюдком. Но я пока пытался держаться золотой середины:

— Сыграем ещё обязательно. Но не сегодня. Ильич, — я кивнул в его сторону, — пойдём, я планировал объехать все поля в середине дня, пока ещё светло. А вы, — я снова посмотрел на механиков, — отвезите два рабочих трактора туда же. Нечего им простаивать во время посевной, раз уж починили.

Овчинников недовольно поморщился, но всё-таки встал и побрёл к машине. Я попрощался с механиками, и тоже сел в козлика. Мы поехали на поля.

Ещё по прошлой поездке я знал, что дороги оставляют желать лучшего. И, несмотря на то, что после дождя лужи уже в основном подсохли, всё равно приходилось крепко держаться за поручни, чтобы не так сильно подпрыгивать на каждой кочке, которых здесь было не счесть.

К этому моменту я уже понял, что Ильич мало чем интересуется и, соответственно, мало что знает. Так что вопросы о полях ему задавать было бесполезно. Поэтому я попросил тормознуть его у одного из полей и нашел там одного из местных бригадиров, поджарого мужичка лет сорока с растрепанной бородкой и усами. Он представился как Прохор Петрович Иванов, и мы уже втроём поехали дальше.

Он рассказывал, что они обычно выращивают на каждом из полей. Ничего необычного, в общем. Часть посевных площадей отведена под корм для скота, клевер, люцерна, кормовая свёкла... В остальном же выращивали рожь, пшеницу, гречиху с кукурузой, куда же без них, и тоже свёклу, только сахарную.

Судя по состоянию полей, работы еще только начались.Вспахать успели едва ли половину всех посевных площадей. Впрочем, с ужасной дисциплиной и тремя тракторами много и не успеть. А лошадок, на которых пытались пахать плугом и так было всего десять, так они ещё и в большинстве своём вконец измотаны. Мало того что несчастных животных гоняют и в хвост и в гриву, а плуги с боронами для них не самые подходящие, так еще и в конце зимы с кормами начались проблемы. А если на одном сене держать скотину, то результат на лицо. Да и с сеном видимо тоже всё не слава Богу, надо смотреть.

Собственно, это я и решил выяснить сразу после объезда полей. Высадив Прохора, мы поехали на животноводческую ферму. Там на близких друг к другу участках находились и силосные башни, и конюшня, и молочная ферма, и загоны с овцами и козами, и, разумеется, ангары и склады под все продукты животного происхождения.

Там, мои подозрения подтвердились. Из тридцати лошадок колхоза, на поле действительно работали еще самые приличные. Тому десятку и доставались те остатки кормов, что еще могли наскрести, А вот остальные оказались самыми настоящими доходягами. Их сейчас кормили по остаточному принципу, потому что в приоритете была пахота и молочная ферма. На втором месте овцы и козы.

Но в целом, состояние животных оказалось весьма удручающим. Настолько, что буквально хотелось зажмуриться, чтобы не видеть весь этот кошмар. Конечно, часть животных, которых мне показали в первую очередь, еще держались бодрячком, но были и такие, на которых без слёз не взглянешь. Тусклый взгляд, облезлая шкура с выпирающими ребрами. В общем, жесть натуральная.

Работники объяснили это тем, что прошлым летом, при заготовке сена на полях случился большой пожар, и погорело больше половины заготовленных кормов. Остальное почти не пострадало, так что план по пшенице и прочим продуктам они кое-как сделали. А вот животных пришлось посадить на жесткую диету.

Да уж. Оставалось надеяться, что весна будет тёплой, и недостаток кормов удастся скорее восполнить.

К слову, причину пожара никто так и не установил. Грешили на жару. Может и так. Но заметочку у себя в голове я сделал. В этом году нельзя допустить ничего подобного.

Во время обхода я также с сожалением выяснил, что в моём колхозе нет даже маленькой птицефермы. Конечно, в деревне у некоторых в хозяйстве есть куры, но именно колхозных нет ни одной. Я уже молчу про гусей или индюшек. Вот и ещё одна заметочка. Нужно над этим поработать.

За всеми этими делами, время пролетело быстро, но я был доволен. Не увиденным, не знаю кому бы это могло понравиться. Но теперь у меня есть хотя бы примерное представление о хозяйстве и работниках. Позитивных моментов, конечно, маловато. Но хотя бы понятно, какие проблемы нужно решать в первую очередь.

Ладно, пора возвращаться в деревню. Надеюсь, Аллочка уже подготовила список домов.

Я вернулся к машине, где меня снова поджидал сюрприз. И, честно говоря, Ильич уже задолбал. На месте его не оказалось. И, когда я поспрашивал о нём у ближайших колхозников, они лишь развели руками. Ну и куда он делся? Надеюсь не поперся опять с кем-то в карты играть.

Я облокотился на капот и прождал около пятнадцати минут, надеясь, что он просто отошёл в туалет, я не знаю. Но водила так и не появился. Да уж...

Нет, так дело не пойдёт. Если он за один день успел меня задолбать своим разгильдяйством, то что дальше будет? Надо бы узнать, у кого ещё в деревне есть права, и если Ильич не поймёт последнее предупреждение, то придется его поменять.

Ладно. Так можно и до ночи прождать, а мне ещё дома смотреть. Пройдусь пешком. А хотя, какого чёрта?

Я сел на водительское сидение, нащупал ключи зажигания, которые, конечно же, этот раздолбай оставил прямо в кабине, и поехал к зданию администрации.