Предназначение - Страница 2

– Скрываешься? – спросил он. Уолли вздрогнул и улыбнулся:

– Остерегаюсь. Капитан прищурил глаза:

– Так всегда поступают воины в твоем мире из снов, Шонсу?

Только в последние пару недель доверился Уолли экипажу «Сапфира», объяснив им, что не является на самом деле Шонсу, воином седьмого ранга; душа его перенесена сюда из другого мира, ей дарованы тело Шонсу, его искусство владения мечом и его незавершенная миссия. Томияно был скептиком. Он вынужден был доверять Лорду Шонсу (доверять с трудом, так как экипаж «Сапфира» не слишком жаловал воинов), но вся эта малоправдоподобная история плохо укладывалась в его голове. А такт никогда не входил в число достоинств капитана.

Уолли взглянул на него, подумал о переодевающихся детективах и безномерных патрульных машинах.

– Да, – согласился он, – они делают так очень часто.

Томияно презрительно хмыкнул:

– Когда мы последний раз заходили в Тау, ты стонал, что не можешь найти ни одного воина. Теперь город переполнен ими.

– Совершенно верно, – согласился Уолли.

Как раз этим он сейчас и занимался – изучением воинов. Волосы, стянутые в хвостики, и мечи выделяли их в толпе, а благоразумные граждане уступали им дорогу. Они разгуливали по двое или по трое, иногда – по четверо или пятеро. В основном, конечно, преобладали коричневые килты, но Уолли заметил несколько Четвертых, двух Пятых и даже, совершенно неожиданно, одного Шестого. За последний час он насчитал сорок два воина. Тау действительно был переполнен ими. Поглазев некоторое время сверху на оживленную улицу, Томияно повернулся к Уолли:

– Но почему?

Уолли положил локти на поручни и попытался облечь свои мысли в слова:

– Подумай сам, Капитан. Представь, что ты воин. Богиня привела тебя в Тау, а ты сейчас на пути в Каср. При тебе один-два подопечных. Ты Третий, а может быть. Четвертый. Сейчас в Касре, должно быть, сотни воинов… Что первым делом может понадобиться воину, когда он прибудет туда?

Томияно искоса взглянул на него:

– Женщины? Уолли усмехнулся:

– Это конечно. А что еще? Моряк кивнул, начиная понимать:

– Наставник?

– Правильно! Они собираются вместе выступать. Каждый из них будет искать подходящего сеньора, которому можно было бы присягнуть.

– А тебе не нужна армия? – догадался Томияно.

Уолли улыбнулся ему:

– У тебя на борту есть помещение для нее? В округе наверняка найдется несколько Седьмых, и некоторые из них будут немолоды, так как редкий воин достигал данного ранга раньше тридцати лет, будучи в расцвете сил, хотя Шонсу определенно добился этого раньше – Уолли часто изучал его лицо в зеркале и пришел к выводу, что ему где-то за двадцать. Итак, он был молод, огромен, и взгляд у него отливал сталью. Если бы он появился у сходен в своем голубом килте, то немедленно был бы атакован толпами желающих встать под его начало.

– Нет! – твердо сказал капитан. Одной мысли, что на его возлюбленном «Сапфире» может оказаться несколько дюжин воинов, было достаточно, чтобы у него разболелись все зубы. Он вяло улыбнулся и пробормотал:

– Очень мило с твоей стороны!

И это само по себе, с точки зрения Уолли, было очередным чудом.

– Посмотри! – сказал он.

Воин Шестой вернулся и теперь вышагивал впереди колонны из десяти человек. Пятый, сопровождаемый двумя Третьими, шел вслед за ними, солнечные зайчики разбежались от мечей, обнаженных в приветствии. Гражданские расступились, без сомнения, затаив дыхание.

Томияно хмыкнул и отправился по своим делам, оставив Уолли размышлять над тем, что его объяснения капитану были, собственно, полуправдой. Молодежь искала наставников, это так, но сеньоры, может, даже еще активнее искали себе подопечных. Последователи придавали определенный статус, и это было самым ценным капиталом нынче в Касре.

Не исключено, что он даже обязан был набрать армию. Он носил собственный меч Богини, он был Ее ставленником.., может быть, он должен был явиться в Каср подобающим его положению образом. Это не составило бы труда. Он мог бы встретиться с Шестым и забрать того вместе с его десятью волонтерами. При сопротивлении Уолли вызвал бы его на поединок – ни один Шестой не в состоянии противостоять Шонсу. После перевязки он отправил бы побежденного на вербовку новых рекрутов. Может ли подобное предположение объяснить причину, по которой Богиня направила эту часть воинов в Тау, а не в Каср?

Мысль эта не нравилась Уолли. Сам сбор ему не нравился. Он все еще не решил, собирается ли участвовать в подобных делах или нет. Таким образом, он позволил этому Шестому в зеленом килте проследовать до конца причала. Если боги хотят, чтобы этот человек присягнул Лорду Шонсу, ни один из них не сможет покинуть Тау до тех пор, пока они не соединятся. Их корабли просто-напросто вернутся в Тау, не дойдя до Касра.

Каср был чудовищной грозовой тучей на горизонте Уолли. Он не знал, ни что он сам собирается там делать, ни что ждет его там. Ему было известно, что настоящий Шонсу был кастеляном ложи воинов в Касре, значит, Уолли рисковал быть узнанным по прибытии. Он мог найти там семью или друзей. Или врагов. Ннанджи считал, что Уолли должен предводительствовать сбором. Может быть и так, ведь он наверняка знал о колдунах и их сверхъестественных способностях больше других воинов. Но благодаря своим знаниям Уолли прекрасно понимал, что сбор является ужасной ошибкой и был скорее готов препятствовать ему.

Томияно собрал своих людей. Холийи, Малоли, Линихио и Олигарро – два его кузена и два кузена жены. Они открыли палубные люки, сдвинув в сторону сходни. На верхней палубе оставшиеся ребятишки шумно резвились под присмотром Фиа, пользовавшейся неоспоримым авторитетом своих двадцати лет. Подъехавший фургон привез бригаду рабов. Надсмотрщик, толстяк Пятый, громким фальцетом принялся выкрикивать бессмысленные приказы. В конце концов лебедка была поставлена на землю и приведена в рабочее состояние. Уолли наблюдал за тем, как выгружались бронзовые болванки, доставленные из Ги. Какая-то из них, подумал он равнодушно, спасла ему жизнь от мушкета колдунов в Ове.

Рабы были почти черными, так как никто, конечно, не станет тратиться на одежду для них. Запуганные и измученные люди – тощие тела, спины в шрамах, драные набедренные повязки – работали словно дьяволы, напрягаясь так, что трещали кости выступающих ребер. Во время работы им не позволялось ходить – только бегать. Они давили на ручки лебедки так, что глаза вылезали из орбит. Уолли с трудом переносил это зрелище, рабство вообще больше, чем что-либо другое, внушало ему отвращение к этому варварскому, находящемуся в железном веке Миру. Соломенные крыши лавок могли кишеть крысами, люди – кормить собой вшей, аллеи – вонять мочой, а улицы – быть загажены всякой дрянью.., со всем этим он еще мог как-то мириться, но выносить рабство было выше его сил. Хозяин рабов достал плеть и принялся щелкать ею для острастки. Он и не подозревал об опасности, нависшей над ним с высоты планшира корабля. Достаточно ему было хоть раз ударить кого-нибудь по-настоящему, и он тотчас бы валялся на булыжниках мостовой, нещадно избиваемый своей же плетью.., но он не знал об этом, да так и не узнал. Фургон загрузился и уехал. Следующий занял его место.

Кое-кто из экипажа «Сапфира» вернулся, завершив свои дела в городе, и остановился поболтать с великаном в голубом килте. В Тау творится что-то невообразимое, доложили они. Две тысячи воинов прошли через него, направляясь к месту сбора и ведя за собой еще во много раз большее количество сопровождающих. Тау – маленький городок, местные жители совсем потеряли покой.

Томияно спустился на палубу и принялся взвешивать золото покупателей. Уолли продолжал наблюдать за происходящим на берегу, отметив, что воины стали ходить группами, как он и предсказывал. Пятый собрал уже семерых, а чуть позже торжествующий Шестой промаршировал в сопровождении пятнадцати. Потом вернулся Катанджи, снежная белизна новой повязки гармонировала с его белым килтом. Он выглядел еще меньше обычного, лицо его было бледным, темные глаза не искрились – возможно, лекарь причинил ему боль, снимая старые лубки. Его волосы уже несколько отросли, но продолжали закручиваться в тонкий пучок вместо того, чтобы собраться в хвостик воина. Меча при нем, конечно, не было. Только чудо могло заставить снова двигаться его руку, но чудеса не представлялись чем-то слишком уж необычным в окружении Шонсу. Катанджи попытался воспроизвести подобие своей обычной улыбки, белые зубы сверкнули на темном лице, тогда как глаза с удивлением отметили необычный внешний вид Уолли.