Предложенные пути к свободе (ЛП) - Страница 22

Я подчеркнул основные препятствия на пути сохранения международного мира не потому, что не верю в их преодоление, а, наоборот, из веры в необходимость их осознать, чтобы преодолеть. Верный диагноз — необходимый шаг к исцелению. Настоящие недостатки международных отношений происходят от психологических причин, из свойств человеческой природы, основными из которых является соревновательность, властолюбие, зависть. Вред от таких качеств может быть устранён прогрессом педагогики, экономики и политики.

Соревновательность не обязательно зло. Когда она оборачивается желанием лучше послужить обществу, превзойти коллег по науке или искусству, то становится полезным стимулом к попыткам, иначе не делаемым. Только тогда от неё ущерб, когда она направлена на достижение ограниченных в количестве благ, которые можно получить только за чужой счёт. Такая соревновательность сопряжена со страхом, который неизбежно ведёт к жестокости. Однако система более справедливого распределения благ может высвободить соревновательный инстинкт совсем в другое русло. Это одна из причин, почему общественное владение землёй и капиталом улучшит человеческую природу, которая отнюдь не фиксирована, а меняется в зависимости от обстоятельств, образования и возможностей.

Сказанное справедливо и касательно воли к власти. В нынешней форме власть подразумевает навязывание своей воли другому через силу, явную или завуалированную. По сути, то же самое бывает, когда препинают другим, принуждают людей делать то, чего они не хотят. Мы надеемся, что такая власть сведётся к минимуму при подмене капитализма нашей системой и приятии мер, изложенных в предыдущей главе. Мер, которые улучшают положение не только народа, а и народов. На интернациональном уровне предвидится федерализация, аналогичная национальной: самоопределение каждой группы в отношении материй, которые существенно важнее для неё, чем для кого-либо ещё, и нейтральное руководство по всем спорным вопросам, уменьшение правительства до минимума, который ещё позволяет поддерживать справедливость и предупреждать единоличное насилие. В таких условиях воля к власти перестанет проявляться столь разрушительно. Власть же над аудиторией, направленная на подведение людей к осознанию истины, может только пригодиться и наверняка останется, привлекая самых сильных людей, от природы склонных к доминированию, на производство блага, а не на воспроизведение ужасов древности.

Наконец, третьей естественной предрасположенностью к общественному злу мы выделили зависть, которая у многих вырастает из неудовлетворённости, воспитанной несвободным развитием, духом противоречия и недостижимостью воображаемого счастья. Проповедью тут не поможешь, в лучшем случае изменишь проявление завидливости, приучишь к изысканному её сокрытию. Те немногие, в ком независимо от ситуации преобладает великодушие, может, на проповедь и купятся, остальные же могут вылечиться от зависти только освободившись и насладившись жизнью. Сложно ожидать широты ума и сердца от людей, чьи элементарные инстинкты не удовлетворены, кто лишён досуга и любви, солнечного света и зелёного лужка. Возвышенные качества нечасты и у счастливчиков, ведь они смутно, но осознают, что благоденствуют за счёт несправедливости и незаметливости в отношении обделённых. Стань щедрость и доброта общераспространённой, и об элементарных желаниях человека будут заботиться лучше, как и осознавать распределение счастья между всеми (кто не пострадал от специфических несчастий) возможным и обязательным. Живущий полнокровной жизнью мир не будет стремиться к войне, не будет отравлен враждебностью человека, ограниченного нынешним существованием. И такой мир вполне достижим человечеством, его отделяют от нас препятствия устранимые, не навязанные нам бездушной природой. Истинные препятствия лежат в людской душе, они преодолимы твёрдой и информированной надеждой.

Социализм разрекламирован как средство повышения благополучия рабочего класса и именно материального благополучия. Таким образом, для тех, кто не ориентирован на материальное, социализм не предлагает ничего. Некоторые апологеты социализма, в том числе Маркс, предвидят (скорей всего, иррационально) наступление золотого века, при котором отпадёт нужда в каком угодно развитии. Лично я не знаю, насколько наш век мятежней предыдущего или насколько он развращён идеей эволюционности, но по какой бы то ни было причине мы всё же утратили веру в статичное совершенство и одобряем лишь такой общественный строй, который содержит в себе стимул для развития в нечто ещё лучшее. Такие сомнения побудили теоретиков социализма задуматься, насколько предлагаемая ими система уживается с наукой и искусством, не получится ли трафаретное общество, для которого развитие затруднено.

Ведь комфорта недостаточно. Многие мещане не просто игнорируют свои широчайшие возможности к повышению качества общественной жизни, а и отказывают себе в том, что заслуживает называться счастьем. Умножение таких людей в числе едва ли несёт в себе ценность, и сводись социализм всего лишь к обеспечению всем людям образа жизни и мыслей наиболее апатичных представителей буржуазии, мало кто вдохновится подобной идеей.

Сказанное можно парировать соображением, что те, кто имеет досуг и возможности наслаждаться «вечными истинами», вполне могут преувеличить свою значимость и переложить тяготы труда на остальных людей. Вообще-то так и есть, но подобная постановка вопроса отвлекает от рассмотрения необходимости думать о прогрессе. Если взглянуть в целом, то разделение общества на ищущих знание и прозябающих в нищете в конце концов обещает куда больше блага, нежели введение всего человечества в состояние пассивного комфорта. Что бедность — это очень плохо, действительно истина, однако не будет истиной признать, что материальное благополучие — это очень хорошо. Что по-настоящему ценно для общества, так это высшие блага, поддерживающие жизнедеятельность ума. Который притом жив не одними лишь знанием да идеями, а для своего здоровья инстинктивно требует участия в жизни общества. Очищенная от общественного инстинкта мысль, например, художественная, впадает в излишнее жеманство. Искусство вдохновлено потребностью послужить идеальному человечеству, и лишь это даёт смысл разуму, как и разум даёт смысл существованию нашего человечества. Так насколько же социализм развивает или тормозит мысль? Останется ли ему стимул для развития, предохраняющий от застоя, подобного византийскому?

Отвечая на этот вопрос, мы в каком-то смысле позабудем дух демократии. Да, благо общества заключено в его членах, однако в некоторых людях заключено сильнее, чем в прочих. Некоторые люди обладают проницательным и разносторонним разумом, позволяющим ценить и помнить то, что знали и думали их предшественники; а также открывать новые области, в которых отыскивается подлинное наслаждение ищущего ума. У других есть сила создавать красоту, материализовывать неуловимые видения и так делиться ими со всеми, доставлять всем удовольствие. Подобные люди значительно счастливее остальных и тоже очень важны для жизни общества. Они получают бóльшую долю общих благ, чем прочие люди, но и вкладывают в общее благо также больше всех. Они выделяются из масс и не могут полностью подходить под схемы демократического равенства. Общественный строй, который делает их творчество непродуктивным, выносит приговор сам себе, даже если этим самым что-то и выгадывает.

Что прежде (и сложнее в наш коммерциализированный век) всего нужно понять, это невозможность воспроизведения лучших результатов творческой деятельности при помощи системы денежного вознаграждения. Обеспечение и поощрение духовной атмосферы очень важны, однако при них финансовая помощь излишня, а без них — недостаточна. Признание, даже в виде денежной премии, может порадовать престарелого учёного, который всю жизнь боролся с академической предвзятостью, или осмеянного художника, рисующего в отличной от традиционной манере, но их труд всё равно вдохновлялся не надеждой на это. Из всего, что достигнуто творчеством, самое важное навеяно порывом, не выразимым в количественном отношении; и лучший способ этому посодействовать — это не наградить задним числом, а создать обстоятельства, не дающие погаснуть искре вдохновения, дать простор для деятельности, которая её разжигает. В отношении последнего нынешняя общественная система наиболее дефективна. А лучше ли будет при социализме?