Предчувствие смерти - Страница 5

— Я не верю в такие инквизиторские методы. А верю в простую народную медицину. Олю я тогда петрушкой вылечила, вот и ему посоветовала.

— Смотрите, — прервала их Оля, — он угрелся и заснул! Какой хоро-о-оший!

Так в семье Лученко появился щенок — еще один ребенок. Конечно, Оля уже через несколько дней заныла, как тяжело ей вставать ночью, когда щенок скулит. Как неохота ей тащиться в клинику, чтобы делать ему прививки. И особенно тяжко вставать рано утром. Вера, зная свою сплюшу-дочь, была к этому готова, к тому же ей было интересно гулять со щенком и наблюдать за его забавными повадками. Вот только подобрать ему имя оказалось немыслимо трудным делом. Тишка, Джек — банально, Робби, как хотела его назвать Оля, фанатка Робби Уильямса, — слишком претенциозно. Даже Вера не могла остановиться ни на одном варианте. Вариант Кирилла — Обжора — всерьез не воспринимался.

Пока его называли Малыш. Но вскоре имя нашлось само собой. Вера испекла яблочный пирог лля посиделок с двумя своими закадычными подружками. Примерно за час до их прихода она вынула из плиты дымящийся ароматом противень и отправилась в свою комнату переодеться. А дверь на кухню закрыть забыла. Когда пришли подружки — Даша Сотникова, директор рекламного агентства, и Лида Завьялова, актриса одного из ведущих театров города, — всем троим нашлось о чем поговорить, и о пироге Вера некоторое время вообще не вспоминала. А когда поднялась идти за угощением, какой-то странный звук привлек ее внимание. Звук был такой, словно рухнул мешок картошки. «Что бы это могло быть?» — гадала Вера по пути на кухню.

— Боженьки мои! — только и смогла воскликнуть она, всплеснув руками.

Яблочный пирог был почти съеден. На противне осталась жалкая треть. Недалеко от стола с виноватым видом сидел щенок абсолютно круглой формы. Он только что свалился с табуретки, на которой стоял задними лапами, поедая оставленное на столе вкусненькое. Шарообразное тельце при виде хозяйки весело замотало хвостиком.

На вопль Веры сбежались подружки и домочадцы.

— Что случилось? — спросила Даша, но, увидев остатки пирога и виноватую мордочку щенка, поняла все без объяснений и засмеялась. Подруги поддержали ее, некоторое время всем было ужасно весело. Но потом Даша подняла маленького обжору на руки и с тревогой спросила Веру:

— Посмотри, как он разъелся. Это ему не повредит? Ведь он же щенок, а не взрослая собака. Верунь! Как бы заворота кишок не было!

— Ма! Нужно вызвать ветеринара, а то он что-то грустный! — Ольга озабоченно трогала щенка в Дашиных руках.

— Обожрался и хочет спать, — констатировала свекровь Веры недовольно, стреляя по сторонам маленькими глазками, и добавила: — Его нужно как следует выпороть, как нашкодившего кота! А то, понимаешь, повадился пироги жрать!

Зинаида Григорьевна была такого роста, когда неясно, то ли она маломерок, то ли лилипутка, — какая-то карликовая свекровь. Вере она казалась зашитой в дерюжку почтовой посылкой, где чернильным карандашом нацарапаны адрес и фамилия с инициалами. Скорее всего, ничего по-настоящему ценного в этой посылке нет, просто адрес указан неправильный или что-то с инициалами не так. Кто-то что-то перепутал. Вот она и пылится на почте; квадратная, дерюжная, кондовая. Да и недовольна постоянно… Но Вера ухитрялась и с ней не ссориться.

— Скажете тоже! — вступилась за щенка Лида, поглаживая пальцем его толстенькое брюшко. — Ну, съел он пирог, так нам же только польза от этого. Сохраним фигуры!

— Не получится малыша наказать, как нашкодившего кота, потому что он не кот, а собака. Правда, Зинаида Григорьевна? Мы никого пороть не будем, — подвела черту Вера, — потому что тех, кого любят, не порют, а наоборот, им все прощают. А насчет ветеринара… Нужно понаблюдать за нашим юным пациентом. Пока что он хочет спать. Ну что, пьем чай? С остатками пирога. А поскольку его маловато, то можно булку намазать черничным джемом.

Вскоре все сидели в кухне за большим овальным столом, разговор вился вокруг темы «животные и люди». Тут Оля заявила:

— Послушайте! А я придумала, как мы назовем нашего щенка!

— Давно пора, а то он у вас все «малыш» и «малыш». У собаки должно быть яркое, красивое имя. Как у актера-премьера! Чтоб позвать его на улице — и все обернулись. — Лида подмигнула Ольге.

— Не томи, Олененок. Что ты там придумала? — Вера посмотрела на спящего сном праведника маленького шкодника.

— Его нужно назвать Пай — это по-английски значит «пирожок».

— А что, креативно, — поддержала девушку Даша-рекламистка. — Звучно: «Пай», и подразумевается любовь к пирогам. Есть намек на характер.

— В его имени есть открытый гласный звук «а», его удобно произносить, и это хорошо! Мне нравится Пай, — сказала Лида.

— А мне нравится, потому что у битлов есть песенка Honey Pie — «хани пай», медовый пирожок, по-моему, прикольно, — вставил свое слово Кирилл.

— И в этом есть какая-то стильность, вполне рекламное имя — Пай, ни у кого такого не встречала, — любуясь белым клубочком, добавила Даша.

В разговор вмешался Верин муж, ради чаепития прервавший обычный диванный отдых с неизменной книгой в руках. Он повернул к Даше крупную голову с жиденькими русыми волосами и намеком на лысину и заметил:

— Не догоняю, какая стильность может быть в таком имени. Робби было бы лучше. Вы, рекламисты, придумываете вечно черт знает что на пустом месте и дурите людей. Пай — это пошловато. У меня ассоциации со словом «паек», инвалидские магазины с пайками, гречка, шпроты…

Юрию не дали договорить.

— Верунь! Ну почему ты вышла замуж за человека с полным отсутствием фантазии? — Лида, роскошная голубоглазая блондинка с длинными мелированными волосами и внушительным бюстом, смотрела на Юру с сожалением. Потом перевела взгляд на Веру и спросила: — Тебе-то нравится имя?

— Знаете, девочки, по-моему, «пирожок» — это что-то сдобное, вкусное, пахнущее детством. Кстати, и Юрка тоже прав. — Вера постаралась сгладить неловкость, возникшую, когда в разговор вмешался ее муж. — Пайки для ветеранов времен нашего детства и юности тоже немножко скрашивали тогдашнюю жизнь. Так что Пай — очень подходящее имя.

Вот с тех пор Пай и занял свое прочное место в стае под названием «семья». Теперь он ехал на юг впервые в жизни, в купе ему было немного тревожно, но ужасно интересно. Иногда он становился на задние лапы и смотрел в окно на проносящиеся деревья.

— Кстати, об удобстве. — Кирилл прервал затянувшиеся воспоминания о появлении собаки. — Меня напрягает такая тема: нам сейчас так по кайфу втроем, а вот подсядет какой-нибудь хмырь и будет храпеть всю ночь.

— Кирюша! Не гони пургу! — откликнулась Оля.

Будто услышав Кирилла, в приоткрытую дверь заглянула проводница и сказала:

— Так, двадцать второе место свободно. — И переложила какие-то бумажки в своей папке с кармашками, откуда торчали билеты пассажиров.

— Милочка! — Вера так бодро вскочила, что Пай слетел на пол и удивленно встряхнулся. — Я давно мечтаю о такой прическе, идемте, вы мне все расскажете о своем парикмахере. А какой краской вы пользовались, «Сине-максом»? Не может быть!..

Вера увлекла проводницу в конец вагона, не переставая говорить. Молодые люди рассмеялись, потом с заговорщическим видом переглянулись и принялись целоваться.

Через десять минут в купе вернулась Вера.

— Ф-фух! — шумно выдохнула она. — Наше место останется свободным. Наведение транса путем забалтывания. В крайнем случае денег дадим. А теперь давайте наконец немного отдохнем. Кстати, объявляется мораторий на ваш сленг. Я устала от всего городского, и от молодежного разговорника на уровне пещерного человека — тоже. Изъясняйтесь нормальным языком, дети мои!

— Ма! Это геноцид с твоей стороны! Ты нас гнобишь! — нахмурила гладкий лоб Ольга.

— А тогда нечего было ехать вместе в отпуск. Вы же сами меня в свой медовый месяц затащили. Знаете небось, что устрою вам уютное гнездышко…

— Никто тебя не тащил! Подумаешь, предложили отдыхать вместе. Тебе ведь тоже нужно оздоровиться, хоть ты и доктор.