Предчувствие: Антология «шестой волны» - Страница 132

Вдвоём мы выволокли на песок крупную рыбу, размером и весом с невысокого человека. Несмотря на то, что солнце было скрыто облаками, плотная чешуя отливала синим металлом. Не веря своим глазам, я смотрел на рыбу, забыв обо всём на свете. У меня в голове словно взорвалась бомба, — кажется, так писал профессор Смит, которому впервые выпала честь встретиться с этим созданием. Латимерия, рыба-целакант, живое ископаемое, чудовище из прошлого…

Густав устало сел на землю, раскуривая огрызок сигары.

— Это же надо, — сказал он. — Рыба с ногами…

Я рассеянно ответил, что это плавники, но Густав замотал головой.

— Мне не понять эту рыбу, Бог её вне пределов моего Бога. Шекспир ну или кто ещё. Я начинаю понимать, что он имел в виду.

На мгновение лицо смотрителя скрыли клубы густого дыма. Сидя над таинственной рыбой, он был похож на Челленджера в зените славы.

— Кстати, — заметил он. — Я уже видел подобную тварь, но никак не думал, что она существует на самом деле. Тут у одного парня есть чучело — всегда думал, что это подделка. Умный парень, но со странностями. Пару лет назад он сделал железный шар, чтобы спускаться под воду и смотреть, как там рыбы живут. Думаю, вас надо познакомить.

Я перевёл взгляд с латимерии на Густава.

— Ты говоришь о батисфере? У вас здесь есть батисфера?

— Ну да. А что в этом такого?

Моя бурная радость весьма озадачила Густава. Но я не мог сдержаться, батисфера давала такие возможности, о которых я даже не мечтал. Теперь разгадка нашествия рыб была близка — я ничуть не сомневался, что ответ нужно искать на глубине. Кроме того, я смог бы завершить работу над циклом для «Популярной науки» и нарисовать игуану под водой: когда на горизонте появилась батисфера, я сразу понял, какого рисунка не хватает. Осталось уговорить этого парня на серию погружений. Было решено, что, как только я закончу с латимерией, мы немедленно отправимся к нему.

Создателя батисферы звали Людвиг Планк, и жил он на другом конце посёлка. Дом изобретателя я опознал с первого взгляда: во дворе валялись шестерни, велосипедные цепи, трубки, ржавые моторы и совсем уж непонятные железные конструкции. Пробравшись через этот хлам, Густав постучал в дверь и, не дождавшись ответа, предложил пройти в мастерскую.

Мы направились к небольшому сараю. Из приоткрытой двери доносился тихий гул, время от времени заглушаемый гудками и позвякиванием. Я боялся представить, что за таинственные механизмы скрываются за этими звуками, — от человека, построившего батисферу, можно было ждать чего угодно. Густав толкнул дверь, и мы вошли. Впрочем, я тут же остановился в восхищении.

Почти весь сарай занимал макет железной дороги, настолько большой и сложный, что в голове не укладывалось, как он функционирует. По сути, это была целая фантастическая страна, смыслом существования которой была перевозка грузов. Миниатюрные леса, поля и горы — всё было оплетено густой сетью рельс. Разводились стрелки, поднимались и опускались шлагбаумы, перемигивались семафоры. Не менее десятка крошечных составов куда-то спешили, ныряли в туннели и карабкались по горам из папье-маше, замирали на станциях и вновь устремлялись в свой бесконечный путь. На искусственной траве паслись пластмассовые коровы и динозавры.

— Людвиг! — крикнул Густав. — Ты здесь или как?

Из-за горы, поразительно похожей на Фудзи, выглянула растерянная физиономия.

— Да, я…

В это мгновение раздался пронзительный звонок — половинки разводного моста не успели соединиться, и над рекой из эпоксидной смолы повис состав.

— Парарам, — мрачно констатировал Густав. — А ведь катастрофа. Число жертв пока не известно.

— Сам вижу, — нахмурился Людвиг и щёлкнул выключателем.

Поезда замерли.

— Мы тут по твою жестянку, — сказал Густав. — Ту самую, чтобы за рыбами смотреть.

— Нам нужна батисфера…

— Батисфера? — переспросил Людвиг, выходя из-за макета. — Это из-за тех рыб, что заполонили пляж?

Людвиг был невысоким и щуплым. Видимо стесняясь ранней лысины, он носил кепку с прозрачным козырьком, отчего его лицо имело странный зеленоватый оттенок.

— В точку, — сказал Густав. — Сегодня я выловил рыбу с ногами…

— Латимерию.

Некоторое время Людвиг нервно грыз ноготь на мизинце.

— Нет, я так и знал, что этим всё кончится. Когда рыбы только появились, я сразу понял — понадобится моя батисфера. А вы уверены? Без погружения никак не обойтись?

Батисфера лежала на заднем дворе за горой деревянных ящиков, кое-как укрытая куском брезента. Людвиг стянул полог, и чудо техники предстало предо мной во всей красе. Стальной шар чуть более полутора метров в диаметре сиял полированными боками и тяжёлыми медными болтами. На меня уставились мрачные глаза-иллюминаторы из толстого кварцевого стекла. В этом взгляде было что-то запредельное, я почти чувствовал скрывавшийся за ним вечный холод морских глубин, где в непроглядной тьме живут самые невероятные и чудовищные создания.

— Точная копия той, что была у Бартона и Биба. — с гордостью сказал Людвиг, похлопав по крошечному люку.

За его спиной Густав корчил рожи своему отражению на блестящей поверхности. Я осторожно провёл рукой по холодному железу.

— И сколько было погружений?

Людвиг виновато улыбнулся.

— Вообще-то…

— Да ни одного, — перебил его Густав.

Я удивлённо посмотрел на Людвига. Тот пожал плечами.

— Между прочим, это чертовски опасно. Бездна полна монстрами, кто знает, что встретится на глубине?

— Тут ты прав, — сказал Густав. — Видел я вчера одну тварь — прям как из ада. Сплошные шипы и зубы. Тем парням, что сочиняют страшные истории, стоило бы на неё взглянуть.

Я замотал головой.

— Глупости. Какое создание сможет нанести вред батисфере?

— Левиафан? — нахмурился Густав. — Тот зверь морской, кого из всех творений, всех больше создал Бог в пучине водной. Мильтон.

Меня порой поражала фантастическая начитанность Густава, всплывавшая в самые неожиданные и неподходящие моменты и совсем не вязавшаяся с его обычной манерой разговора.

— Некоторые рассказы о морских чудищах звучат, конечно, нелепо, — назидательно сказал Людвиг. — Но ещё более глупо — не принимать их в расчёт, планируя погружение. Я провёл небольшой опыт, думаю, вам стоит посмотреть.

Он провёл нас на кухню. Посреди стола сверкал чистотой круглый аквариум. Внутри, на большой раковине с задумчивым видом сидел красный краб. Людвиг достал свинцовый шарик на леске и начал опускать в воду. Краб насторожился. Глаза на толстых стебельках внимательно следили за приближающимся грузилом. Неожиданно он рванулся и вцепился клешнёй в леску. Людвиг разжал пальцы, шарик опустился на дно. Краб изучил его и обиженно уставился на нас через стекло.

— Ну, это ещё ни о чём не говорит, — наконец сказал я. — В море нет настолько больших крабов, чтобы напасть на батисферу.

— Одно из самых известных погружений закончилось как раз подобной встречей, — заметил Людвиг. — К тому же гигантские раки на самом деле обитали в океане. И я подозреваю, что они до сих пор там плавают. Как латимерия.

— Гигантские раки? — встрепенулся Густав. — Я тут, кстати, видел огромного рака. Во сне. Думаете, сон вещий?

Людвиг поёжился.

— Надеюсь, нет.

Он постучал по стеклу. Краб демонстративно отвернулся. Людвиг вздохнул.

— Фактов, подтверждающих, что в океане обитают ещё неизвестные науке чудовища, слишком много. Например, не далее чем в прошлом месяце у острова Кенгуру поймали креветку размером с автомобиль. А семиметровые личинки угрей? Каких же размеров должна быть взрослая особь?! Гигантские кальмары с каждым годом становятся всё больше и больше. Ещё совсем недавно считалось, что пятнадцать метров — это предел, а сейчас уже есть свидетельства существования спрутов тридцатиметровой длины. Акульи зубы размером с ладонь…

— Я бы не назвал это фактами.

— Хорошо, — Людвиг хлопнул ладонью по столу. — У меня есть доказательства.