Православие и корейцы - Страница 9

«Узнав о том, что мы ищем участок земли для церкви в Сеуле, Король (Корейский) сегодня заявил мне, что он приносит в дар Государю Императору для этой цели смежный с Миссиею (дипломатической) участок площадью более 600 кв. саж. Земля это стоит Императору, по моим сведениям, 12.000 долларов и очень удобна для постройки храма».

На это донесение Министр Иностранных Дел гр. Муравьев телеграммой своей от 28 января 1898 г. на имя г. Шпейера ответил: «Государь император поручает Вам передать Корейскому Королю высочайшую благодарность за принесенный дар нашему Августейшему Монарху – участок земли для русской церкви».

Казалось, извещением графа вопрос исчерпывался. Государь Император, как видно из телеграфного сообщения, повелел благодарить державного жертвователя. Значит, дар принят. Дальнейшие разговоры, кажется, излишни. Но не прошло двух-трех месяцев после того, как новый Поверенный в Делах г-н Матюнин снова возбудил дело о земле, открыв переписку по данному вопросу между Сеулом и Петербургом. Текст этой переписки, как имеющий некоторый исторический интерес, мы приводим здесь почти полностью.

Телеграмма г. Матюнина от 11 апреля 1898 г. на имя Министра Иностранных Дел.

«Участок Духовной Миссии куплен за 10654 доллара за счет Короля у Епископа Мютеля как бы под банк. Король (корейский) таил от своих назначение покупаемой земли, хотя намерение наше всем известно. Вследствие телеграммы Вашего Сиятельства от 24 янв. я счел это положение ниже нашего достоинства и известил Короля честно через бывшего переводчика Миссии, через которого велись переговоры, что Королю надлежало бы прислать в Миссию дарственную запись, помеченную примерно 25 января с указанием цели поднесения Государю Императору участка. Присланный документ гласит об уступке земли под здания и весьма возможно, что Король не решится упомянуть о храме. Участок, пригодный нам для других целей, неудобен для церкви, долженствующей соперничать с другими здесь имеющимися. Как ни поднимать местность – храм будет заслонен от всего почти Сеула моим домом, тогда как статный католический собор парит над городом. Испрашиваю указания, отказаться ли от участка или, если возможно, выкупить его у Короля. Ввиду неимения близко от Миссии подходящего участка и совершенно недостаточного кредита решаюсь усердно ходатайствовать о переименовании Духовной Миссии в причт при дипломатической. Отсутствие церкви сказалось особенно тяжело в Светлый Праздник».

В ответ на донесение министр выслал запрос от 15 апреля 1898 г.:

«Эта телеграмма так невнятно изложена, что мы решительно не можем дать по ней какие-либо указания. Почему дарственная запись ниже нашего достоинства? Как можно выкупать подаренный участок? И какой именно участок вы считаете необходимым для сооружения церкви?»

Г-н Матюнин 17 апреля того же года на это отвечает министру:

«Будьте добры прочесть телеграммы Шпейера 19 и Вашего Сиятельства 23 января. В обоих определенно говорится о поднесении и принятии участка под церковь. Участие Короля ограничивалось выдачею Миссии 3 февраля и 7 апреля денег на покупку земли, причем он тщательно скрывает это от всех. Операция скупки еще не закончена. Остался дом отсутствующего японца, которому японский консул по просьбе Шпейера письменно рекомендовал уступить дом за 500 долл. Эту сумму я имел бы, получить также скрыто, от Короля через переводчика Миссии. Ознакомившись с этим делом, я передал императору через переводчика, что немыслимо, чтобы Государь Император согласился принять даровую землю для иной цели, кроме постройки храма, почему и просил выдать соответственную дарственную запись. В доставленном документе говорится о постройке зданий, и посланец передал, что Король не согласен проставить слово «церковь». Совокупность вышеизложенного я счел ниже нашего достоинства, но не решился объясниться с Королем лично, или через Министра Иностранных Дел, не испросив указаний Вашего Сиятельства. Крайне огорчен, что моя телеграмма оказалась неясной. Может быть, Король предпочтет получить деньги обратно, чем выдать приличествующий документ. Подходящего, смежного с Миссией участка для церкви нет; внутри нашей ограды также, посему, не рациональнее ли начать с переделки в церковь моего зала, на увеличение которого и сопряженные с этим земельные работы понадобится вряд ли более пяти тысяч долларов».

На это донесение получен был ответ из С.-Петербурга от 21 апреля 1898 г. такого содержания:

«В виду представленных Вами данных о дарованном Королем участке земли, Вам надлежит передать по высочайшему повелению Королю (Корейскому), что коль скоро означенный участок принадлежит Его Величеству, Государь Император отказывается от этого дара. Полученные миссией деньги Вы имеете немедленно возвратить Королю. Вопрос о сооружении церкви до представления подробных письменных сведений следует приостановить».

Согласно этому распоряжению г. Матюнин не замедлил, конечно, обратиться к Корейскому Министру Иностранных Дел 23 апреля 1898 г. с соответствующей нотой:

«Как Вашему Превосходительству, без сомнения, известно, Его Величество Корейский Король в январе с.г. выразил бывшему Императорскому Поверенному в Делах г. Шпейеру намерение поднести в дар Его Величеству Российскому Императору участок земли, смежный с нашей Миссией, для возведения на нем православного храма. На что последовало со стороны нашего Государя благосклонное согласие и г. Шпейеру было поручено передать Высочайшую благодарность Его Величеству Корейскому Королю, что г. Шпейером и было сделано. После этого была произведена нами на деньги Его Величества покупка участка у Ей. Мютеля, Ян-шу-цэна и Цой-нен-хо. Остается еще не купленным дом японца. Вашему превосходительству также известно содержание документа, присланного в Миссию Его Величеством вместо дарственной записи, обычной в таких случаях. Все это мною было подробно донесено г. Российскому Министру Иностранных Дел. Сегодня мною получен ответ, что так как земля, о которой идет речь, не составляла собственности его Величества, то наш Государь отказывается от этого дара. Вместе с тем мне предложено возвратить немедленно Его Величеству деньги, полученные от него Миссией. Поэтому прилагаю чек на 10654 доллара и покорнейше прошу Ваше Превосходительство: во-первых, исходатайствовать мне у Его Величества частную аудиенцию, во-вторых, соблаговолите уведомить, сколько было затрачено раньше еще на покупку четырех домиков, на которые в Миссии не имеется документов, и, в-третьих, не отказать уведомить меня в получении настоящей ноты и чека.»

Вскоре после этого (10 мая 1898 г.) г. Матюнин обратился также к Министру Иностранных Дел графу Муравьеву с подробным объяснением приведенного дела, причем не упустил случая «уколоть» державного жертвователя, как простого обычного «ебо», о котором писал, между прочим, следующее: «Ссылаясь на телеграмму Вашего Сиятельства от 21 апреля с.г., имею честь донести, что 23 того же месяца я препроводил Дай-Хонскому Министру Иностранных Дел чек на 10654 долл., но за непрекращающимися поминками по убитой Королеве[41], аудиенция у Короля состоялась лишь только 1-го мая. Не смею утруждать Ваше внимание подробным изложением моего разговора с этим бесцветным и лживым правителем: вместо того, чтобы возложить всю ответственность на тех, кто, собственно, вел это дело, он стал уверять, что у них существует лишь один знак для «дома» и «церкви» и запутался в доводах, которыми дня за два пред тем Министр Иностранных Дел силился оправдаться. В заключение на просьбу Короля устроить, чтобы Государь Император вновь принял подарок, я ответил, что наш Царь никогда и ни в чем своему слову не изменяет и, что я не возьму на себя доказывать возможности дарить имущество, еще не приобретенное. Сегодня, наконец, после долгих и частных препирательств с Министром Иностранных Дел я получил квитанцию в приеме чека и счет на 220 долларов за четыре мазанки, купленные на этом месте еще раньше Королем. На этих днях я закреплю собственность по покупке полуразвалившегося дома, принадлежащего японцу».