Позывные дальних глубин - Страница 117

Для моряка-подводника, так уж выходит, однажды всё может кончиться если не вполне естественным, то самым нелепым образом — даже любовь и сама жизнь, но только не прерванный поход, который становится вечным. Подлодка Непрядова с моря не вернулась. Её долго искали и какое-то время продолжали ещё ждать, надеясь на чудо, но потом, когда минули все разумные сроки, объявили без вести пропавшей. В предполагаемый район её исчезновения вылетали поисковые самолёты, которые с помощью чутких приборов обшаривали едва не каждый торос. Но сплошные ледяные поля были пустынны, безжизненны и немы. Можно было лишь гадать, что произошло с пропавшей лодкой. О ней вспоминали всё реже и реже. А потом она вообще стала достоянием истории флота Российского. Обвинять, либо оправдывать в случившемся экипаж и его командира не имело никакого смысла, потому как ни для того, ни для другого не было достаточных доказательств и фактов. Просто принял океан в очередной раз человеческие души, и оттого снова осиротела земля. Осталась лишь вечная память, да чьи-то невыплаканные слёзы.

А лодки опять из дальней гавани уходили в моря. В отсеках продолжали верить, любить, мечтать и надеяться на счастье, которого подводнику не так уж много отпущено. Конечно же, глубина стоила того, чтобы её однажды преодолеть, а потом уже в ней продолжать весь предназначенный путь, измеряемый ценой собственной жизни. Так было, так есть и так будет всегда, пока в живых останется хоть один моряк-подводник флота Российского.

Минули годы. В старинное русское село Укромово Селище однажды прислали на службу молодого иерея. Был он высок и статен, с аккуратной пшеничной бородкой и голубыми васильковыми глазами. Поселился в старом, давно заброшенном доме приходского священника, что стоял на холме подле такой же запустелой церкви. Начал молодой батюшка, по мере сил своих и с помощью мирян православных, поднимать из порухи и запустения храм Божий. Всё ещё могучие стены его покрылись лесами, застучали молотки, завизжали пилы. На звонницу вновь подняли сброшенный с неё и лежавший на земле колокол, укрепили его на железных растяжках, и снова начал он, будто корабельная рында, отбивать над Укромовскими полями и лесами время вечности.

Сам батюшка, как и полагается, правил службу в воссозданном храме, а всё свободное время проводил в подвале за колбами, да ретортами, — что-то «химичил», о чём-то раздумывал и мечтал.

Особым уважением люди прониклись к своему пастырю, как только стало известно, что молодой иерей весьма даже сведущ в пчеловодстве. И здесь он личным примером, да посильной помощью сумел поставить дело так, что редкий сыскался бы двор на селе, где не держали по два-три улья. Но и это, уверял батюшка, только начало…

А через год приехала к настоятелю храма его жена с пятилетним сынишкой. Подстать батюшке попадья была такой, что нельзя не залюбоваться ею. Миловидная, стройная, с пышной косой. Правда, намётанным глазом бабы тотчас определили, что матушка снова тяжела. Значит, быть скоро очередному прибавлению в семье их пастыря. И решили, что дело-то житейское. Детьми своими, как корнями, батюшка прирастал к земле родной, а значит — навсегда.

Ну, а что же первенец? Мальчишка хоть куда! Смышлёный, непоседливый, крепенький как гриб-боровичок. То на звонницу без спроса залезет, то к пруду пойдёт уток погонять, а то вдруг хватается за молоток, чтобы помочь отцу что-нибудь подправить в доме. Родители, порядка ради, журили мальчишку, но не очень. Даже со стороны видно было, как они нежно любили малыша. Впрочем, отец всё же чуть построже к сынишке относился, зато мать баловала, души в нём не чая.

Отцу особенно нравилось наблюдать, как его мальчишка учился самостоятельно познавать окружавший его мир вещей и явлений. Хотелось всё же убедиться в том, насколько сбудется прорицание прадеда, который перед смертью предрёк праправнуку своему необыкновенно яркую и славную судьбу. И оттого батюшка порой даже робел перед собственным сынишкой, особенно когда заглядывал в его бездонные голубые глаза. Как знаком батюшке был этот глубинный взгляд! И ведомо было, откуда брала начало заключённая в нём сила…

Видел батюшка, как сын однажды зашёл в храм. Остановился подле старинной фрески и прямо-таки замер, силясь понять своим детским умом что-то очень важное. Мальчишка с удивлением глядел на огромные лучезарные очи, от которых исходило непонятное ему сияние, и чему-то улыбался. Он не знал ещё, что его собственные глазёнки, по детски чистые и ясные, были сродни тем очам и тому взгляду, который исходил из глубины веков, осеняя всё вокруг своей первозданной благодатью и святостью. Но его детские глаза были ещё выразительнее, оттого что были живыми.

Мальчишка не знал и того, что никогда ему не быть служителем вечности в этом храме, как того страстно желал отец. По отцовским, да прапрадедовским стопам пойдёт его младшиё братишка, который пока не появился ещё на белый свет, пребывая до урочного часа в утробе своей матери. А старшенькому суждено будет по велению сердца пойти служить на флот и тем самым исполнить заветное предсказание мудрого старца. Испытав великие горести и беды, которые выпадут на долю флота Российского, да и всей земли русской, он тем не менее будет командовать большим подводным кораблём, достигнет немалых чинов и почестей, но в сущности своей навсегда останется мальчишкой с голубыми глазами отрока Непряда. И род его, мореплавателей и священнослужителей, не иссякнет до тех пор, пока жива будет земля русская.

Автономка — автономное плавание (жаргон).

Бак — носовая часть палубы от форштевня до фок-мачты.

Банка — лавка на гребном судне или катере.

Бачковой — дежурный матрос, ответственный за получение на камбузе бачков с едой для своей команды.

Бербаза — береговая база.

Боны — боно-сетевые заграждения, представляющие собой находящиеся наплаву брёвна или бочки, к которым крепятся кольчугообразные стальные сети. Используются для защиты внутренних акваторий военно-морских баз, портов, гаваней и рейдов от проникновения неприятельских подлодок и торпед.

БПК — большой противолодочный корабль.

БЧ-1 — Штурманская боевая часть.

ВВМУРЭ — Высшее военно-морское училище радиоэлектроники им. А.Попова.

Выгородка — частично отгороженное помещение на корабле, не имеющее дверей.

Гермоплафон — герметичный плафон освещения.

Гиперборейское море — старинное название Северного ледовитого океана.

Главкомат — главное командование флота.

Главпур — главное политическое управление Советской армии и Военно-морского флота.

Глухарь — корабельный гидроакустик (жаргон).

Гомо-акватикус — человек подводный (латынь).

Дисбат — дисциплинарный батальон, в котором по приговору трибунала отбывают наказание военнослужащие срочной службы.

Замначпо — заместитель начальника политотдела.

Кандейка — жестяная банка для отбросов (жаргон).

Кавторанга — капитан второго ранга (жаргон).

Капераз — капитан первого ранга (жаргон).

Комингс — выступающая над палубой часть трубы, вертикальной шахты, к которой крепится крышка люка.

Корабелка — корабельная радиотрансляция (жаргон).

КБР — корабельный боевой расчёт.

Леер — туго натянутый трос, служащий для ограждения борта.

Макаров С.О. — адмирал, известный русский флотоводец и учёный-кораблестроитель (1848–1904 гг.).

Морзавод — морской завод.

Мотыль — корабельный моторист (жаргон).

Надводники — экипаж надводного корабля (жаргон).

Нарывал — зубатый кит, имеющий на верхней челюсти закрученный бивень.