Позволь мне тебя коснуться (СИ) - Страница 27

Например, вон те шведки или голландки нравятся мне ещё больше. Они тоже довольно похожи между собой – светлокожие, наверняка голубоглазые, и почти у каждой длинные светло-светло обесцвеченные волосы. Мы с Гансом переглянулись. О да, этот момент, когда ты видишь сразу целую толпу девушек, смахивающих на Дайнерис Таргариен, трудно будет забыть.

Я нахожу в толпе взглядом трех совершенно разных девушек, приглядываясь к ним. Они стоят у входа в клуб с растерянным видом и наверняка плохо знают язык… Зато выглядят просто сногсшибательно. Каблуки, короткие юбки, еле прикрывающие аппетитные бедра, и топики, больше похожие на бюстгальтеры. Откровенно одетые, но в то же время вечно чего-то выжидающие девушки, смотрящие на всех свысока.

- Русские, – говорит Ганс, облизывая губы, и я киваю головой, чувствуя голод, который не имеет к еде никакого отношения.

- Или украинки, – заканчиваю за него я, ещё раз рассматривая трёх красавиц. Если бы у меня спросили, с какой из них я хочу остаться на необитаемом острове, я бы вряд ли нашелся с ответом. Мне нужны были все. Все трое.

- Думаю, здесь ты наконец-то познаешь радости секса, – с издевкой заметил он, на что я слегка взрезал ему кулаком по плечу.

- Заткнись, ненавижу тебя. – Только в одном я отставал от своего брата, и в последнее время мое тело просто сгорало от нетерпения устранить между нами это различие. – Пойдём за водкой, а потом на улицу. Беру свои слова обратно – кажется, приключения все-таки сами нас нашли.

- Думаю, мы здесь не соскучимся, – заключил он, юркнув внутрь номера, а когда туда зашел я, он уже налил себе водки и, закрыв глаза, пытался выпить её залпом.

- Ты что, никогда не пил водку? – закатываю глаза и выхватываю у него огромную бутылку прямо из рук. Зажмуриваюсь и подношу к губам горючую жидкость. Пахнет противно, как гольный спирт, и обжигает губы. Мне хочется кашлять, но я пью столько, сколько могу выпить за один раз.

Внутри меня будто разлили бензин и кинули в образовавшуюся лужу лампочку с керосином. Я, кажется, вот-вот взорвусь. Брат смотрит на меня полными недоумения глазами:

- Ты нормальный, а? Тебя же унесёт, мы даже до клуба дойти не успеем…- озадаченно замечает он, но я отвечаю ему только блаженной улыбкой счастья, которая сама по себе расплывается на моем лице.

- Дойдем. И давай поскорее, – выдыхаю я, не понимая, что твориться с моим телом. Я, конечно, пил раньше, но не водку. Курил травку несколько раз, но ни что не давало такой странный эффект.

И получаса не прошло, как мы с Гансом оказались в одном из клубов, расположенных в центре Ллорета. Пока мы добирались до него, я себя чувствовал парнем, из GTA, который ходит по Сан-Андресу, наблюдая за беспределом, что творится на улице.

Кажется, теперь я понимаю, почему в 12 часов здесь нет молодежи - потому что все просто отсыпаются после этих бурных ночек, наполненных развратом, танцами и свободой.

Никто из отдыхающих не ложится раньше семи утра, и город «оживает» только лишь к вечеру. Пока мы шли до клуба, который нас манил больше всего – «COLOSSOS», познакомились с несколькими группами иностранцев и, в конце концов, прибились к швейцарцам, которые, конечно же, знали немецкий язык. Заплатив за вход десять евро, мы с Гансом попали в рай.

Никогда в жизни я не видел ещё такого огромного сборища безумных подростков, собранных в одном месте. Ди-джей крутил какой то заезженный хит этого лета, который действовал на мой мозг, снова гипноз, и ноги сами несли меня в центр танцпола, хотя я совершенно не умел танцевать, в отличие от Ганса. Но водка в моей крови быстро научила меня это делать. Не успел я досчитать до десяти, как меня окружили девушки, и мы с Гансом переглянулись взглядом из серии: «Разве наш день рождения сегодня?». Правда, скорее это был мысленный сигнал, потому что из-за цвета музыки и дыма, которую пускали каждую минуту, было трудно разглядеть даже своего ближайшего соседа. Я даже толком не видел девчонку, которую обхватил за талию и прижал к себе, позволяя ей тереться бедрами о член.

Здесь все вообще-то были такими. Да, это была «грязная» аморальная вечеринка, но это, черт возьми, один из самых лучших вечеров в моей жизни, потому что… Не знаю, это даже трудно объяснить. Наверное, потому что я ни о чем не думал. Я просто находился под абсолютным кайфом. Серотонин со скоростью света вырабатывался в моей крови.

Это была та часть вечера, которую я ещё помнил. Мы танцуем в клубе, веселимся, заливая в себя разные вкусы водки, смешивая с текилой, хотя Ганс, вроде, выпил меньше, но об этом я узнал только на следующее утро.

Дальше я помнил всё какими-то странными отрывками. Двух девушек, что смотрят на меня своими очаровательными большими глазками. Они такие красивые, что, кажется, будто я нахожусь во сне. И они такие доступные. Они хотят меня, готовы сделать ради меня, что угодно, хотя я всего лишь семнадцатилетний парень, ничем не отличающийся от других в этом клубе.

Кажется, мы какой-то компанией гуляли на пляже после, и я отчетливо помню, что Ганс иногда пытался привести меня в себя и бил по щекам, но я в ответ только буянил и отгонял его прочь, умоляя о том, чтобы он не мешал мне веселиться.

Хотя он и сам был хорош, как потом оказалось.

Вся ночь длилась, будто три минуты, будто вспышка, которая калейдоскопом пробежалась перед глазами. На утро у меня жутко болела голова. Я проснулся в нашем номере, ну слава Богу, живой и здоровый. Но почему-то наши с Гансом кровати были сдвинуты, и я, осознав этот факт, присел на ней, пытаясь отойти от шока.

- Какого хрена вчера было? – позеленев от тошноты, говорю я, задавая этот вопрос сам себе. Мне срочно нужен тазик. Или пакет. И много-много таблеток от головной боли. И…Что это?

- Это тебе оставили. На память. – Ганс отвечает на мой мысленный вопрос, когда я вижу его в дверях ванной – он чистит зубы и смотрит на меня с ухмылочкой. Знаю я это выражение лица. Не предвещает оно ничего хорошего. В моих руках два бюстгалтера: один красный кружевной, другой синий со стразами между чашками. А что, очень даже красивое белье… Тааааааааааааак...

- Только не говори, что у нас был секс вчетвером, – ледяным голосом произношу я, не зная даже, как отнестись к этому факту.

- Ну, вот ещё. Не хватало мне участвовать в оргии с родным братом, – фыркнул Ганс, шепелявя, потому что его рот был занят зубной щеткой. – Поздравляю, ты отхватил себе сразу двух.

- Черт, почему я ничего не помню. – Я разочарованно вздыхаю и хватаю себя за волосы, чуть ли не зарываясь лицом в белье, наверняка прекрасных нимф, которые почему-то поспешили меня покинуть. – Черт, черт, черт. Только я могу так облажаться – не помнить первый секс в своей жизни. Ещё и сразу с двумя.

- О да. Ты ещё много чего не помнишь. И чего тебе стоил этот секс... - Он почесал затылок, посмотрев на меня с сомнением. – Я и сам не понимаю, как это произошло.

Он снимает футболку, и я не сразу замечаю, что у него серьга в левом соске.

Жеееееесть. Это выглядит жутко. Я начинаю подозревать его в том, что он вдруг решил сменить ориентацию. У него всегда была эта странная страсть к пирсингу. Наверное потому, что он обожал рок и как-то даже проколол себе язык, что по его рассказам было жутко больно.

- Ты совсем дурак? – выдохнул я, улыбаясь. – Ну теперь нас точно можно будет отличить. – пошутил я, но он поджал губы, а затем злорадно улыбнулся мне в ответ.

- Лучше не смотри в зеркало. Лучше никогда к нему не подходи, – отвечает он, и я моментально спрыгиваю с кровати и встаю рядом с ним в ванной, присматриваясь к нашим отражениям.

Я уже давно привык видеть себя со стороны – мы с Гансом одинаково питались и делали одни и те же упражнения, когда посещали фитнес-центр. Даже наши мышцы были накачены одинаково. Ни одна девушка не заметила бы подмены в случае, если бы мы захотели поменяться нашими сексуальными партнершами.

- Ну и что такого? Я прекрасен, как всегда, – дразню его я, поправляя волосы. – Выгляжу, куда лучше тебя, с этим твоим новым пирсингом… - И тут я замолкаю, присматриваясь к своим грудным мышцам.